— Ты сказал, что люди видят не призраки, а астральные тела… А как же быть с умершими? Ведь если астральные тела распадаются за сорок дней, откуда в интернете столько фотографий и рассказов о призраках людей умерших давным-давно? Или всё это неправда?

— Ну отчего же неправда? — ответил Тайки, присаживаясь на покрывало рядом со мной, оставляя свой Дубль стоять на прежнем месте. — Иногда после смерти, особенно если осталось очень много неизрасходованной энергии или если человек очень сильно привязывается к месту, родственнику или просто эмоциональным потрясением — астральное тело никуда не исчезает и продолжает бродить в этом мире, питаясь жизненной человеческой энергией. В места захоронений часто складывали утварь, которой пользовался усопший, и даже умертвляли жён и слуг… Это делалось ради того, чтобы астральное тело имело больше шансов зацепиться за этот мир и сохранилось в целостности, чтобы когда-нибудь воскресить умершего… Но астральное тело это не душа, а скорее скорлупа… Или отпечаток человека, который существовал ранее. Особенно часто такие астральные тела-призраки получаются из самоубийц… Подобные скорлупки можно встретить и на кладбищах… Там их много, и они очень любят объедать живых, захаживающих туда. Поэтому на кладбища лучше не ходить без особой надобности.

Я посмотрела на Дубль Тайки ещё раз и заметила, что он начал потихоньку таять, становясь всё более прозрачным, пока полностью не исчез.

— Получается, Астральное тело можно выделить из тела по желанию? — удивилась я, всё ещё смотря в точку, где недавно стоял Дубль Тайки.

— Да… — кивнул молодой человек. — Это единственное тело, которое могут выделять из себя даже люди… Особенно во время сна, путешествуя по другим мирам.

— Чего-чего?! — воскликнула я. — Другим мирам? Каким таким мирам?

— Альтернативным. Более тонкого плана… Неужели ты думала, что наш физический мир единственный на свете, а органическая форма жизни — единственный способ существования? — усмехнулся Тайки. — Люди-то мало знают о собственном мире, не говоря уже о других мирах, и увидев призрака или ещё что-то чудесное начинают вопить от ужаса, а на самом деле им просто не хватает мерности восприятия, чтобы понять, с чем они столкнулись. Помнишь, я приводил пример о плоском человечке и пробежавшем мимо таракане?

Я утвердительно кивнула.

— Так это то же самое. Если ты чего-то не знаешь и не видишь, вовсе не значит, что этого не существует. Оглянись…

Я ещё раз посмотрела на поляну, которая переливалась миллионами светящихся точек. По воздуху так же размеренно проплывали полупрозрачные сферы, от которых исходил лёгкий шёпот и тоненький смех.

— Наш мир наполнен невидимыми существами, у которых иная природа, нежели органическая, — продолжил Тайки. — Среди них, как и в физическом мире есть и хищники и травоядные, которых называют злыми и добрыми духами… Я вижу таким мир с самого детства, и он мне более привычен, чем реальность людей. Ты тоже привыкнешь к такому восприятию… Главное сильно не болтай о том, что видишь людям, даже если ты заметишь явную угрозу по отношению к ним. В лучшем случае они покрутят пальцем у виска, а в худшем можно загреметь в психушку.

— Естественно, — усмехнулась я. — Не думаю, что у меня возникнет желание с кем-нибудь поговорить на эту тему.

— Отнесись к этому серьёзно, — заметил Тайки, нахмурившись. — Мы не работаем на публику, не показываем фокусы и стараемся не вмешиваться в людские дела. Это гораздо разумнее чем-то, как поступала эта дурочка Цукино, которая считала, что мы просто обязаны помогать каждому встречному-поперечному.

— Ты не ладил с Усаги?

— Не то чтобы не ладил, — вздохнул Тайки. — Она просто раздражала своими идеями о борьбе за добро и справедливость, и даже хотела организовать свой собственный клуб под названием “Воины в Матросках” для магической помощи студентам колледжа, пытаясь завербовать в него Минако и твоих подружек Хино и Кино. Бред собачий!

— А зачем тогда учиться магии, если никому не помогать? — спросила я мягко.

— Для собственно развития и исследования окружающего мира, — ответил Тайки, закатив глаза. — Это более достойная цель, чем вмешиваться во всякую фигню типа “ах, боже мой, снимите с меня венец безбрачия или сделайте богатым и знаменитым”! Большей частью люди сами виноваты в своих проблемах, но упорно пытаются искать чуда, которое решит всё за них.

— Но… Но ведь ты тоже искал чуда для своей мамы… Ты ведь говорил, что пытался вылечить её при помощи магии…

Атмосфера между нами очень быстро поменялась, как будто сковалась льдом. Лицо Тайки неожиданно стало жёстким. Он сжал челюсти и посмотрел на меня ТАК, что я вздрогнула, внутренне сжавшись в комочек, потому что на секунду показалось, что из глубины аметистовых бездн, на меня взглянули холодные глаза Сина Коу.

— Это не одно и то же, — процедил молодой человек сквозь зубы, буравя меня бесцветным немигающим взглядом.

— П-п-прости… Прости, пожалуйста… Я не хотела тебя обидеть, — пролепетала я, заикаясь, внутренне ругая себя.

Тайки отвернулся от меня и закрыл глаза. Он глубоко дышал, как будто пытался справиться с неожиданным приступом, так внезапно охватившего его. Грудная клетка молодого человека мощно вздымалась и опускалась. Время тянулось очень медленно, а я всё не решалась нарушить тишину. Внезапно лиловые глаза открылись, и я поняла, что возникшее пару минут назад напряжение спало.

— Проехали… — ответил он глухо, поднимаясь на ноги. — В любом случае, нам нужно заняться практикой…

Практикой? Да чем угодно, лишь бы не возвращаться к этой больной теме! Тайки достал из корзинки небольшой белый бумажный пакетик и что-то высыпал из него себе на ладонь.

— Иди сюда… — сказал он мягко, помогая мне подняться с покрывала свободной рукой.

Я пододвинулась ближе и взглянула на его ладонь, на которой была насыпана небольшая горка семян зеленовато-серого цвета. Семена издавали приятный знакомый аромат, напоминая мне о детстве, когда бабушка пекла мне на завтрак анисовые лепёшки. Я потянула носом воздух и вскрикнула от неожиданности, потому что анисовые семечки неожиданно набухли, полопались и из них стали пробиваться ростки, будто при ускоренной съёмке. Через несколько секунд Тайки сжимал букет из ветвистой травы с белыми цветами в виде крошечных зонтиков.

— Теперь попробуй и ты, — сказал он, высыпая немного семечек на мою ладонь.

— У меня не получится… — пробормотала я, потрясённо рассматривая букет в руках Тайки и анисовые семечки в моей руке.

— Получится, если сконцентрируешься и направишь поток жизненной энергии, что разлита в пространстве через себя в семена, давая команду расти.

Я уставилась на анисовые семечки и ощутила, как через лопатки вновь ударил этот чудесный зелёный поток. Он наполнил мое тело до краёв и стал просачиваться сквозь пальцы и ладонь.

“Ну же! Расцветай!”

Я буравила семечки взглядом, но ничего не происходило.

“Давай же!”

Семечки не шевелились.

— Ничего не выходит… — недовольно пробурчала я.

— Нужно просто знать ЧЕГО ты хочешь и КАК это должно происходить. Одних приказов мало, — отозвался Тайки, скрещивая руки на груди.

Я вновь посмотрела на семена аниса и внезапно почувствовала ЭТО — живо представив, как благодаря моему импульсу зародыш оживает, проклёвывается, набирается сил и начинает расти и ветвиться. И в эту же секунду семечки на моей ладони полопались, давая жизнь побегам, которые росли прямо на глазах, превращаясь в точно такой же букет с белыми цветами, какой сжимал в руках Тайки.

— Умница, — похвалил меня молодой человек. — Теперь ты умеешь управлять и перераспределять жизненную энергию, творя магию. Нагая дева на XVII аркане мажорной масти означает интуицию и это значит, что кроме магических действий маги могут слышать и понимать язык природы — озёр, морей, гор, растений и животных… Даже управлять последними…

С этими словами Тайки щёлкнул пальцами, и откуда ни возьмись, на его руку приземлилось парочка соек. Одна из них забралась Тайки на плечо и позволила почесать себе шейку. Птицы вели себя словно ручные, полностью доверяя, как будто признавая в молодом человеке своего хозяина. Он спокойно мог взять любую из них в руки и сойки не высказывали ни малейшего признака страха.