Бранно нахмурилась и сжала кулаки.

– Ответ вам известен. Мы были одной из двух Академий. Вы читали учебники истории?

– Читал. Еще я читал принадлежащее перу Аркади Дарелл жизнеописание ее бабки – эта книжка была в школьной программе, но я читал и ее роман. Знакомы мне и разнообразные воззрения на историю Мула, высказанные в более поздние времена. Имею я право на сомнения?

– Какого рода сомнения?

– По официальной версии, мы, Первая Академия, призваны были сохранить знания в области физики и расширить их. Мы должны были существовать явно, открыто, а наше историческое развитие происходило – неважно, знали мы об этом или нет – по Плану Селдона. Однако существовала и Вторая Академия, задача которой заключалась в сохранении и развитии психологических наук – психоистории, в частности, – и их существование должно было оставаться тайной даже для нас. Вторая Академия была хранителем и проводником Плана, она управляла течением истории Галактики, следила за тем, чтобы никто не сворачивал с дорог, Планом предначертанных.

– Ну вот, вы сами себе отвечаете, – сказала Мэр, – Байта Дарелл подставила Мулу подножку – скорее всего, это было сделано ею под вдохновляющим началом Второй Академии, хотя внучка утверждает, что это не так. Но несомненно другое: именно Вторая Академия разработала мероприятия по возвращению истории на стезю Плана после смерти Мула, и, очевидно, она добилась успеха. Так о чем же вы толкуете, Советник?

– Госпожа Мэр, если мы оттолкнемся от того, что написано у Аркади, мы убедимся, что Вторая Академия, предпринимая попытки коррекции истории Галактики, хранила План в жесточайшем секрете – эти попытки могли дорого им обойтись: они утратили бы инкогнито. Первая Академия жила, развивалась и не смогла бы жить дальше, сознавая, что ею кто-то манипулирует, что кто-то направляет все ее действия. Поэтому мы решили найти Вторую Академию и уничтожить ее.

Бранно кивнула:

– И преуспели в этом, судя по тому, что пишет Аркади Дарелл. Но случилось это никак не ранее, чем тогда, когда Вторая Академия уже успела вернуть поток истории в нужное русло, измененное Мулом. И с тех пор он течет по этому руслу.

– Вы верите в это? В книге написано, что Вторая Академия была обнаружена и что с некоторыми ее сотрудниками расправились. Было это в триста семьдесят восьмом году А. Э., то бишь сто двадцать лет назад. Пять поколений успело родиться на свет с тех пор, как мы вроде бы существуем в одиночку, без Второй Академии. И тем не менее остались так близки к Плану, что и вы, и образ Селдона сказали практически одно и то же!

– Это можно объяснить моей исторической прозорливостью.

– Прошу прощения. В вашей прозорливости у меня лично нет никаких сомнений, однако более очевидным мне представляется другое объяснение. Я полагаю, что Вторая Академия не была уничтожена. Она до сих пор управляет нами. Мы до сих пор в ее руках. Только поэтому мы и вернулись на стезю Плана Селдона.

Трудно сказать, шокировало ли Мэра это заявление. Виду она, по крайней мере, не подала.

Час пополуночи – время позднее, и ей отчаянно хотелось поскорее покончить с этим разговором, но торопить события она не могла. Этого юнца следовало обыграть, и нельзя было позволить ему раньше времени порвать финишную ленточку. Пусть сначала сослужит ей службу, а потом от него можно будет избавиться.

– Правда? – Бранно скептически вздернула брови. – Вы утверждаете, следовательно, что повествование о Калганской войне и победе над Второй Академией – вранье? Чепуха? Досужий вымысел?

Тревайз пожал плечами:

– Почему? Совсем не обязательно. Не об этом речь. Предположим, что рассказ Аркади совершенно достоверен, настолько, насколько она имела представление о ходе событий. Предположим, все происходило именно так, как пишет Аркади: логово Второй Академии было обнаружено и ликвидировано. Но как можем мы с уверенностью заявлять, что уничтожили их всех, до последнего? Вторая Академия манипулировала всей Галактикой, не только Терминусом и Академией. Она заботилась не только о существовании нашего столичного мира, не только всей нашей Федерации. На тысячу парсеков отсюда, а то и больше, наверняка трудились другие представители Второй Академии. Как же можно утверждать, что мы избавились ото всех до единого?

– Если это так, то что толку в нашей победе? Что толку было во всех завоеваниях Мула? Да, он захватил Терминус и все миры, которые Терминус контролировал, но Миры Независимых Торговцев продолжали сражаться. Он покорил Миры Независимых Торговцев, но остались трое беженцев – Эблинг Мис, Байта Дарелл и ее муж. Оба мужчины были у Мула в руках, и только Байту Дарелл он пощадил – если верить Аркади – исключительно из сентиментальных побуждений. Но этого оказалось достаточно. У одной только Байты была возможность вести себя так, как она хотела, и благодаря ее действиям Мулу не удалось определить местонахождение Второй Академии – это стало началом его поражения.

Один-единственный человек остался нетронутым, и все было кончено! Так насколько же важна, оказывается, роль одного-единственного человека, несмотря на то, что все взахлеб орут, будто в рамках Селдона индивидуум – ноль без палочки, а массы решают все.

Ну а если мы оставили в живых не одного-единственного представителя Второй Академии, а несколько десятков, что тогда? Что мешало им собраться вместе, объединить усилия, воссоздать и приумножить свои сокровища, возобновить свою деятельность, увеличить число сотрудников за счет обучения и тренировки и снова повести нас за руку?

– И вы верите этому? – угрюмо спросила Бранно.

– Я в этом уверен.

– Но зачем им это, скажите на милость, Советник? Зачем тем жалким останкам, что выжили, пытаться продолжать деятельность, которую никто в Галактике не приветствует? Что побуждает их удерживать Галактику на пути ко Второй Галактической Империи? Даже если эта жалкая горстка людей так жаждет этого, нам-то что за дело? Работают – и ладно. Разве не в наших интересах оставаться на пути Плана? Разве не стоит сердечно поблагодарить их за то, что они заботятся о нас – пекутся, чтобы мы не сбились с пути, не заблудились?

Тревайз устало потер рукой глаза. Хоть он и был моложе, походило, что из двоих он устал больше.

– Просто не верится, – сказал он, глядя на Мэра в упор. – Неужели вы сохраняете иллюзию, будто Вторая Академия все это делает для нас? Думаете, они идеалисты? Как вы, профессиональный политик, собаку съевший в вопросах практики применения власти, управления, можете думать, что они делают это не для себя?.. Мы – лезвие бритвы. Мы – сила, тягач. Мы трудимся, истекаем потом и кровью, стонем и рыдаем. А они? Они вертят ручки туда-сюда, там-сям замыкают контакты – с легкостью и без всякого риска для себя. А потом, когда все будет сделано, когда минет тысяча лет борьбы и страданий и мы создадим Вторую Галактическую Империю, они въедут в нее на наших согбенных плечах как правящая элита.

– Надо понимать, вы хотите уничтожить Вторую Академию? – спросила Бранно. – На полпути ко Второй Империи взять все на себя, чтобы правящей элитой стали мы, Так?

– Конечно! Конечно! Разве вы не хотите того же самого? Вы и я – мы не доживем, не увидим этого, но у вас есть внуки, надеюсь, в один прекрасный день они будут и у меня. А у них, в свою очередь, тоже будут внуки. Я хочу, чтобы они вкусили плоды наших трудов, я хочу, чтобы источник этих плодов они видели в нас, и благодарили, и славили нас за это. Я не хочу, чтобы все свелось к жизни в рамках предопределения и конспирации, воздвигнутых Селдоном – он не мой герой. Поверьте, он может быть гораздо более опасным, чем Мул, – если мы позволим Плану продолжать осуществляться. Ей-богу, я бы предпочел, чтобы Мул на самом деле разрушил План до основания – во веки веков! Мула мы бы пережили. В конце концов он оказался весьма и весьма смертен. А вот Вторая Академия, похоже, вечна.

– Но вы хотели бы ее уничтожить?

– Если бы я знал как!