Улица в очередной раз повернула, заборы неожиданно закончились, и прямо перед нами открылась тихая средневековая улочка... Вернее, улица была средневековой ровно настолько, насколько её для туристов мог подготовить какой-нибудь старинный европейский город. Даже в прошлый мой визит в южные кварталы Нессарии мне мне в глаза бросилось очевидное несоответствие некоторых элементов городской среды друг другу, а сейчас оно, это несоответствие, буквально резало взгляд. Ладно, брусчатка где-то на задах жилого массива, мало ли, но вот чугунные решётки уличной канализации где-то кроме двора королевского дворца? Впрочем, ладно, решётки – алхимфонари (!) уличного освещения (!!), на стальных тросах подвешенные между домами! Да любое королевство, даже довольно богатое, вроде Эпии, банально разорится, если попытается освещать хотя бы главные улицы “золотого города” своей столицы!

В принципе, уличное освещение в Варнаве, надо признать, всё-таки было: владельцам недвижимости за “золотой” и “серебряной” стенами вменялось в обязанность вывешивать один масляный фонарь над своей дверью на фасаде. В “медном городе” такие требования предъявлялись только для владельцев лавок, мастерских, точек питания и доходных домов. Разумеется, выполняющие городской закон собственники домов так прикручивали фитили фонарей, что те освещали преимущественно только сами себя – но формально не подкопаешься… А вот чего в Варнаве не было и точно быть не могло даже каким-то там подобием – это ясно видимой мною череды светящихся зеленью Жизни амулетов, уходящей вправо и влево от места, где промзона переходила в жилой квартал. Знакомых таких амулетов, перекрывающих государственную границу республики Лид.

Стремительно движущуюся по крышам смазанную фигуру я заметил только потому, что ждал. Логично: раз есть граница, значит, должны быть и пограничники. Точнее, пограничницы. Разумных химер я в деле ещё не видел, но скоростные возможности вполне представлял, потому успел договорить слово “Здравствуйте!” именно в тот момент, когда ушастый силуэт, казалось, словно из-под земли вырос прямо перед нами. Уже открывшую рот ушастую красавицу такая встреча на какое-то мгновение сбила с толку, не дав сразу начать с заготовленной речи, и мне хватило времени, чтобы узнать... их. Рыжие острые уши рыси-мутанта с шикарнейшими кисточками на концах!

– Рад снова видеть вас, уважаемая, – я с улыбкой изобразил лёгкий галантный поклон. Может, это было немного глупо, но я действительно был рад видеть эту мимолётно знакомую кошкодевушку. Этакий привет из прошлого, вроде не такого уж давнего и одновременно такого далёкого…

– Добрый вечер... гражданин, – чуть запнулась стражница. Ну да, мы же тогда так друг другу и не представились. – Вы входите на территорию компактного смешанного проживания граждан и иностранцев. Вы и Ваше имущество находится под непреложной защитой Закона на всей территории республики. Тем не менее, я должна предупредить Вас о высокой вероятности предвзятой и неадекватной реакции приезжих на внешность вашей рабыни в связи с её расовой принадлежностью.

– Напугала, – честно призналась Лада, выдыхая и с явным усилием разводя сведённые перед грудью руки. Не просто так сведённые – упругая волна воздуха потеребила меня за одержду и заставила всколыхнуться волосы Фирониэль и мех на ушах химеры. Статусная безопасность носящего мантию городского чародея не помешала Мартину научить своих детей приёмам самообороны. Это правильно он сделал, конечно. Аколит, кстати говоря, смотрела на химеру с большим… нет, не подозрением – откровенным таким опасением.

Магия Печати предупредила Рону, что буквально упавшая нам на головы стражница – не враг. Тем не менее, когда-то давно привитая мною правильная привычка оказалась сильнее. Эльфийка уже много месяцев не была на охоте, но сейчас держалась за ремень своего музыкального инструмента точно так же, как за перевязь эльфийского копья или арбалета. Так, чтобы оружие можно было в один вздох выдернуть из-за спины в руки.

– Мы не собираемся покидать северную окраину южных кварталов или идти туда, где много иностранцев, – за всех заверил пограничницу я. – Тут недалеко студенческий бар, мы идём туда. Постараемся не доставлять хлопо…

Меня на середине фразы прервал… писк. Да, писк. Боюсь, как-то по-другому это звук, изданный Роной, я описать не могу. Мы все трое посмотрели на неё, потом проследили за напряжённым взглядом менестреля. Химера сначала попыталась рефлекторно разглядеть что-то, привлёкшее внимание Фирониэль у себя над головой, потом недоуменно провела пальцами по волосам.

– Уши-и-и! – наконец-то более-менее членораздельно выдавила из себя моя соратница. С такой интонацией, что стражница тут же схватилась за указанные части своего тела руками. И испуганно отступила, когда писк практически перешёл в ультразвук! И ещё на шаг, когда цепкие тонкие эльфийские пальчики, отпустив ремень банджо, сделали пару непроизвольных хватательных движений.

– Рона… – я приложил ладонь ко лбу. Да уж, следовало ожидать.

– Но они… такие... пушистые! И с кисточками! – с придыханием выдало моё чудо, не отрывая взгляд от объектов вожделения.

– Я-а… буду рядом, если понадоблюсь! – разумная и человекообразная искусственная хищница, живое оружие и инструмент закона и порядка в отдельно взятой стране, наконец опомнилась, скороговоркой протараторила сильно сокращённый вариант стандартного прощания и опрометью скрылась с глаз. Настолько быстро, что нас опять окатил потревоженный воздух.

Бар, в котором мы с Машей провели, с позволения сказать, “разведывательную операцию” – ту самую, что кончилась совместным походом в бордель, – не изменился ни капли. Те же столы из толстой доски, стены, обшитые тёмным деревом, стойка, глиняные кружки, запах жареной картошки. За спиной бармена – огромные, в половину роста человека, окружности торцов бочек, в которых, как я знал, плескалось фирменное креплёное вино. Снизки трав под потолком и затейливо подкрашенные в тёмные тона потолочные балки (закоптить их было нечему) завершали дизайн. Вполне себе уютное такое местечко.

Заявились мы относительно рано – кроме нашей троицы вкушало скромный ужин (а, может, и обед) всего пара студентов. Лада немедленно перешла в наступление – сходу, без обиняков, принялась договариваться об условиях выступления с барменом, попутно набивая менестрелю цену. Довольно бесцеремонно набивая – в быстрой, полной жаргонизмов речи она и про голос исполнительницы не забыла, и про “с банджо лучше, чем ты с кружкой” ввернула, и по внешности прошлась (впору королям принимать). Рона, красная как рак, от смущения спряталась за меня, двумя руками обхватив за локоть и уткнувшись лицом в плечо. А я слушал и, что называется, мотал на ус.

В республике с развлечениями было… не то, чтобы прямо совсем туго, но зарегулирована государством эта сфера была до предела. Например, выпить именно с целью напиться и повеселиться можно было только в тавернах, которых было две-три на полис. Так-то спиртное можно было купить свободно, но в столовых гостиниц даже вино в зал не подавали. И уж точно не следовало появляться хорошо поддатым на улицах: штраф за антиобщественное поведение или нарушение социальных норм был практически гарантирован. Хочешь кутить – кути за закрытыми дверями либо на своей территории, либо в специально отведенных местах. За плотно закрытыми и желательно только среди своих.

В принципе, для желающих отдохнуть культурно были другие опции, нежели банальный алкоголь. По понятным причинам в кино в Лиде было не попасть, зато отдельные граждане держали частные театры. Развеяться можно было шопингом, посещением Арен с настоящими гладиаторскими боями, сходить в публичную библиотеку в конце концов… Вот уличных артистов и других работников “оригинального жанра” на чистых и светлых в любое время суток улицах было не сыскать. Да и с менестрелями в тех же тавернах был определённый напряг. И не потому, что Повелители Жизни ненавидели уличное и самодеятельное искусство как таковое. Просто своеобразная социальная прослойка местной “творческой интеллигенции” была прочно вписана в криминальный мир городов королевств, и заправляющие республикой маги закономерно впускать к себе на территорию такую головную боль даже близко не хотели.