По факту, у меня остаётся один-единственный путь: начать формирование охотничьей команды полностью заново. Либо так, как делают местные, через закупку дешёвого, по-минимуму вооружённого и защищённого “мяса”, которое нужно будет постепенно “прокачивать”... И в случае опасности тупо бросить умирать – благо, Вспышка может оторваться от любого врага. Передать не могу, как меня такая перспектива “радует”! Либо – нужно успеть собрать средства, не такие уж и маленькие, увы, и сразу же “собрать” аналог Маши: рыцаря-”танка”. Ещё большой вопрос, смогу ли я найти такого бойца в продаже. Оружие, броню, ездовую химеру – всё смогу, а вот человека... Ведь нужен не только навык, но и банальное взаимопонимание, без которого и половины командной эффективности не достичь. И на всё про всё – всего год, за который нужно не только заработать средства, но и провести боевое слаживание.

– Ты жизнюк, что ли? – удивился аэромант. – Ну да, что-то такое слышал. Но ты сам понимаешь – работа копеечная, а возни – тьма-тьмущая. Опять же, пойдёшь на третий год обучения, и что?

– И что? – послушно переспросил я.

– Будешь новую работу искать, как я. Нормальную.

– Ну, ты же её нашёл, – ещё раз отпил вино я. – Сам же сказал.

– То я, – самодовольно хмыкнул парень, но тут же скривился. – Знал бы заранее, сразу туда пошёл. Глядишь, сейчас раз в пять больше бы получал за те же усилия.

– И что за место такое замечательное? – заинтересовался я.

– Ха, – повернувшись ко мне, подмигнул пройдоха. – Так я тебе на блюдечке всё и выложу!

– Всё с тобой ясно, – улыбнулся я. Забавный тип: несмотря ни на что, позитив так и хлещет. Вроде и абсолютно пустой трёп, но… приятно, что с кем-то посторонним можно просто потрепаться ни о чём.

– Не веришь, – понял аколит. – Ну ладно, в счёт прошлых твоих заслуг перед великим мной, давай так. Я тебя туда проведу и познакомлю с главным, а ты…

– Сколько? – я не стал ждать, пока собеседнику надоест тянуть “загадочную” паузу.

– Презренными деньгами с собрата-аколита? – с показным негодованием отверг предложение третьекурсник. – Чтобы Свен-из-Вильи осквернил священное студенческое единство?! Не дождётесь! Лучше познакомь меня со своей симпатичной однокурсницей. Тем более, сам говоришь, что денег нет.

– Ну ты и… – я только головой покачал. Впрочем… а почему бы и нет? – Лада, подойди-ка на минутку!

В конце концов, балабол мой новый приятель или нет, он студент её факультета на два курса выше. Полезное знакомство для дочки Мартина будет в любом случае – хотя бы конспекты за первый-второй годы обучения попросить. Парни девушкам в такой просьбе редко отказывают.

– Свен, это Лада, аколит первого года обучения твоей стихии, Лада, это Свен…

– Прекрасная госпожа! – перебив меня, согнулся едва ли не в идеальном поклоне парень. – Что делает столь прекрасный цветок в столь неуютном и унылом месте?

– Арн, это кто? – аж отступила ко мне от такого неожиданного напора девушка.

– Сейчас объясню, – посулил я и постучал костяшкой указательного пальца по столу. – Свен, прикрути-ка на секунду своё курлыканье и смотри сюда.

– Что? – парень поморщился, недовольный, что его прервали.

– А вот что! – Сила мгновенно заполнила зелёным свечением мою руку по самое плечо – и я без замаха ударил по доске столешницы. Из-под кулака в том месте, где он встретился с четырехсантиметровым массивом древесины, вдоль волокон материала побежала узкая, чёрная трещина. – Ладе всего шестнадцать, и она моя двоюродная сестра. Если, сам понимаешь, что… то на месте доски будет твой лоб. Я доходчиво объяснил?

– Ну ты даёшь, братец… – посмотрев на как-то резко побелевшего и потерявшегося донжуана местного розлива, покачала головой родственница.

– Ну что ты, я просто… предупредил. По-мужски, – улыбнулся я. – Вот если бы я хотел напугать… помнишь первую версию больших помидоров, ещё Сара всё сокрушалась?

– Те, которые сами собой лопались? – припомнила девушка.

– Именно, – я выразительно посмотрел в глаза третьекурснику и перевёл взгляд… чуть ниже его живота. – Так что там про работу ты говорил, Свен?

6.

“...Рада, что у тебя наконец-то появился достаточно постоянный обратный адрес, Арн. И очень надеюсь, что мой ответ дойдёт до тебя быстрее, чем через полгода. Сам, наверное, догадываешься, как в нашем захолустье работает курьерская почта...”

Я улыбнулся. Милана писала исключительно ровно и правильно, буквы ложились одна за другой с одним и тем же наклоном. Сначала. По мере того, как девушка исписывала страницу за страницей, всё больше и больше начинали выделяться отдельные слова — там, где баронетта Пэр сильнее нажимала на перо. Это было так похоже на то, как она говорит в жизни, что я невольно начинал слышать у себя в голове её голос. То тихий, почти робкий, то напористый – тогда, когда блондинка переставала сдерживаться и держать маску “идеальной” дворянки.

“...ты даже не представляешь, какой тут был бардак, когда я принимала дела! Надо отдать должное Каре — в поместье она худо-бедно справлялась и общую бухгалтерию вела. Но вот в деревнях… мрак и ужас! Старосты непуганные, словно утки в пруду у папочки: мало того, что двух слов связать не могут, так ещё и не помнят, что было в прошлом месяце, я не говорю про прошлый год! А местные крестьяне им и рады подпевать, да нужное в уши вкручивать, чтобы было о чём перед лордом поплакаться. Пришлось гнать замшелых пеньков поганой метлой под зад и устраивать выборы. Всё как ты говорил: бочку молодого вина на деревню, но если с кандидатурой не сойдутся сами за сутки – налоги на десятую часть вверх.”

Говорил я, помнится, немного не так, но да ладно. В последний перед расставанием вечер и ночь мы много о чём успели поболтать и даже поспорить, но — всё больше в общих чертах. Тем более что мои собеседницы были… скажем так, не совсем трезвыми. И пришли ко мне совсем не за разговорами.

“...На удивление система налоговых льгот и послаблений за выполнение общественных обязанностей как-то работает. Пока рано говорить о результатах, но если раньше самой приходилось изыскивать проблемы, про которые сервы упорно молчали, то сейчас “младшие доверенные” сами наперегонки в поместье бегут, если только где увидят непорядок. Очень помогает авторитет Карины: самый последний простолюдин знает, за что ей дали герб и титул. Она пыталась рассказывать, что на самом деле победа над тварью – твоя заслуга, да куда там: ты-то уехал, а баронессой стала она. Стоит нашей рыжей вывести коня для инспекции манора – чернь чуть ли не вдоль дорог выстраивается, чтобы попасться на глаза “хозяюшке”. И детей приводят, чтобы те на героиню посмотрели! А уж как местные парни в рекруты рвутся – не передать. У нас уже и дружина вдвое больше положенного распухла — но герцог разрешил и, наоборот, доволен.”

Я на минуту оторвался от чтения, чтобы достать завёрнутые в промасленную пищевую бумагу сэндвичи. Звание “бутерброд” утренние творения Лады уже явно переросли — благо, стараниями Роны у нас на кухне появились и больше не переводились овощи, салатные листья и приправы. А соусы, как выяснилось, моя двоюродная сестра умела делать – при наличии всех ингредиентов. Ничуть не хуже похожих земных из магазина получались. Когда за день некогда не то, что в столовую или кафе зайти — просто толком присесть и передохнуть! -- свёрток с едой из дома реально спасает. Боже, как приятно просто сесть под дерево, отойдя на полсотни шагов от учебного корпуса, развернуть бутеры и впиться в них зубами! И ни о чём не думать… Или хотя бы об учёбе не думать.

“...На следующий день после твоего отъезда заявилась целая делегация Белых. Четыре владеющих Светом клирика – представляешь? Вал ходил при них словно в воду опущенный, зато пейзане все довольны были до безумия! Как же, всеобщие Литургии в каждой деревне, хоть несколько подряд, причём не только по часовням – в любом месте, куда большинство голосов укажет. Некоторые не то, что коров притащили докуда Свет доставал – до последней курицы живность умудрились обработать, и всё посадочное зерно. Мне иногда стыдно смотреть на это было, а клирики ничего – как будто так и надо.