– Хорошо, – ответил Строггорн. – Я попробую снять ей блоки Вард-Структуры, может быть, тогда мы и поймем, кто она сейчас. Подключи на меня дополнительную энергию. – Он подумал, как хорошо, что после случая с Линганом они предусмотрели такую возможность.

С помощью дополнительной энергии ему достаточно легко удалось снять блоки первого уровня. Лао и Креил помогали. Вард-Структура засияла перед ними во всем своем великолепии, и они облегченно перевели дух.

– Я чего-то не понимаю, – сказал Строггорн. – Где же тогда вторая личность?

Он тщательно обследовал мозг, пока не наткнулся на еще одну блокировку.

– Это что? Ее не должно здесь быть. – Строггорн попробовал ее снять, но она была словно впаяна в мозг. – Мне сдается, здесь поработал хирург. Давайте все вместе.

Они все увеличивали и увеличивали подачу энергии, пока блоки не растаяли под пси-лучами. И тут же огромный пси-образ – существо с Дорна – налетело на них. Лао видел, как Строггорн прищурился и ответил мощным пси-ударом. Существо исчезло, но все знали, что это ненадолго.

– Мне нужно выйти. Она сейчас очнется, и я хочу поговорить с ней. – Строггорн вернулся в реальность, и Линган с удивлением смотрел, как он отключается от кресла.

– Что ты хочешь делать, Строггорн?

– Перед тем, как калечить ее, я хочу, чтобы она сама сделала выбор. Может быть, ей будет лучше на Дорне? Как мы можем решать за нее, Линган?

Строггорн не стал одеваться и, практически обнаженный, вошел под купол. Он внимательно посмотрел на Аоллу, и она действительно открыла глаза.

– Ты узнаешь меня? – спросил Строггорн.

– Да, Строггорн, только очень больно голову, – она застонала. – Ты можешь как-нибудь убрать эту боль?

– Нет, Аолла. Я могу сделать только больнее. У тебя сейчас две личности. Одна – Вард, другая – существо с Дорна. И надо сделать выбор. Я могу помочь тебе и убрать одну из них, пока ты не сошла с ума. Но сначала скажи мне, только честно. Кем ты хочешь остаться? Обещаю, что приму твой выбор.

Аолла долго смотрела на него, и Строггорн уже начал думать, что она так и не поняла его вопрос. Телепатически он воспринимал только ее боль. Потом Аолла закрыла глаза и отчетливо произнесла:

– Я люблю тебя и хочу остаться с тобой на Земле.

Она почти тотчас снова потеряла сознание. Строггорн вернулся в пси-кресло и кивнул Лингану.

Много часов он безжалостно выжигал другую личность. Коррекции пришлось подвергнуть все уровни психики, и даже зоны памяти, и только Вард-Структуру удалось оставить нетронутой. Уш-ш-ш, видимо, так и не понял, что это такое и не решился вмешаться в эту сферу. Вторая личность, которую он создавал почти десять лет, исчезала под пронзительным светом пси-лучей. Строггорн знал, что причиняет Анне немыслимую боль и поклялся себе, что никогда больше не станет оперировать ее мозг.

Когда он закончил операцию, то увидел Лингана. Тот сидел в кресле, зажав уши руками, и Строггорн понял, что все эти часы тот слушал непрерывные крики Аоллы.

– Это семь кругов ада, – сказал Линган, посмотрев на Строггорна, когда понял, что все закончилось.

– Я знаю, Линган. Но иначе ее было не спасти. И, клянусь, я никогда больше не прикоснусь к ее мозгу. У меня нет больше сил причинять ей боль. – Он немного помолчал. – Знаешь, мне иногда кажется, самое лучшее, что вы с Лао могли сделать для нее, – это оставить тогда на костре.

Линган вздрогнул.

– Между прочим, я единственный был против этого мерзкого брака, – возмутился Линган.

– Это так. Но миссия Аоллы – быть на Дорне, и она не могла позволить умереть Уш-ш-шу, потому что в его смерти обвинили бы ее, и несомненно, это ухудшило бы наши отношения, – грустно заметил Строггорн. – Ты же всегда знал, что наши жизни не принадлежат нам. Это было основным условием воскрешения. Но в отличие от тебя и Лао нам никто не дал возможности выбирать… Хватит философии! – Он словно очнулся. – Ты разрешишь мне забрать ее к себе?

– Это надо решать Креилу – ему проводить коррекцию. Во всяком случае, я не собираюсь тебе мешать, – ответил Линган.

– Наверное, это возможно, – откликнулся Креил. Он уже отключился от кресла и одевался. – Только мне придется пожить у тебя. Препарат нужно вводить каждые четыре часа под постоянным наблюдением.

– Только сделай мне одолжение, – попросил Строггорн. – Делай все это сам.

Аолле было очень плохо. Ей, так не пришедшей в сознание после операции, начали вводить регрессант. Никто и никогда не испытывал этот препарат, и поэтому никто не знал, какое действие он оказывает на практике. Джон Гил, синтезировавший регрессант, считал, что в лучшем случае процесс восстановления генной структуры займет шесть дней. Он разделил ввод препарата на небольшие дозы, чтобы уменьшить нагрузку на организм. У Аоллы скакала температура, и Креил думал, что хорошо бы ей и дальше быть без сознания. Когда на четвертые сутки он не заметил никаких улучшений, то связался с Джоном, но тот объяснил, что для эффекта должна накопиться достаточно большая доза, а сам генетический переход происходит скачкообразно и очень быстро. На шестой день Аолла пришла в себя. Креил был рядом. Она улыбнулась.

– Как часто, когда я прихожу в себя, ты со мной!

– Рад, что ты узнаешь меня! – Креил действительно обрадовался. Никто не знал, насколько тяжелыми для ее мозга были последствия удаления второй личности.

– Ты не скажешь, где я? – Аолла оглядела операционную.

– Как ты думаешь? – Мысленно улыбнулся он.

– У Строггорна! Правильно? – угадала она. И оттого, что Аолла все помнила, у Креила стало легче на душе.

– Лучше скажи, как себя чувствуешь?

– Вполне сносно. Только слабость. Боже мой! Я же черт его знает, сколько дней не ела! Может быть, меня все-таки накормят на Земле?

– Не раньше, чем я закончу обследование, – Креил сказал это строго.

– Узнаю Вардов – ни на шаг без условий! Давай, обследуй, есть охота.

Креил знал, что проводить полное обследование пока бессмысленно и ограничился несколькими пробами тканей. Джон, как всегда, оказался прав. Изменение произошло резким скачком и сейчас гены выглядели совсем как человеческие, что очень обрадовало Креила. Он подумал, что Тина погибла не напрасно: регрессант был разработан на основе экспериментов, проведенных на Ригеле. Стайн ввез сервировочный столик с чашкой бульона и маленьким кусочком белого хлеба.

– Ты думаешь, я этим наемся? – грустно спросила Аолла.

– Конечно, не наешься, – сказал Строггорн. Он появился совершенно бесшумно, словно возник в воздухе, держа в руках букет белых цветов. Аолла с трудом подняла голову с подушки, чтобы лучше видеть его.

– Боже мой! Никогда бы не подумала, что ты на это способен! – В ее голове было изумление, и ей показалось, что Строггорн слегка мысленно улыбнулся.

– Я рад, что с тобой все хорошо.

– Откуда ты это можешь знать? Неужели опять влез в мою голову? – спросила Аолла, и Строггорн слегка вздрогнул от ее вопроса, но ничего не ответил, отдал цветы Креилу и поставил стул рядом с кроватью. – Ты разрешишь мне поесть? – Аолла постаралась улыбнуться, но у нее закружилась голова, и она слегка прикрыла глаза, стараясь прекратить карусель в мозгу. Когда все остановилось, Строггорн помог ей выпить бульон. Сама бы Аолла не смогла сейчас удержать чашку.

– Вы мне расскажете, что еще собираетесь со мной делать? – Она смотрела, как Креил вводил ей очередную дозу регрессанта, и было непохоже, чтобы он собирался на этом останавливаться.

– Сначала доделаем это. – Креил кивнул на шприц. – На десятый день Джон рекомендует полное генетическое обследование…

– Надеюсь, под наркозом? – уточнила Аолла, и Креил кивнул.

– Не волнуйся, больно не будет. А потом, должен огорчить, психозондаж.

– Ты будешь делать? – Аолла посмотрела на Строггорна.