Диггиррен: – Это сложный вопрос. Наверное, да. Может быть, еще зависть. От того, что тебе, в моем тогдашнем понимании, повезло, а мне – нет.

Строггорн: – Странно. Ты был совсем ребенком. Как можно было сравнивать? Ты же не знал, что тебя ждет в будущем?

Диггиррен: – Сначала я на это и надеялся, но, когда подрос, начал понимать, что все не так просто. Первая женщина была у меня в шестнадцать лет.

Строггорн: – Сразу после того случая, когда ты помогал нам на операции?

Диггиррен: – Да. Не удивляйтесь. Я тогда стал героем. Девушки просто атаковали меня. Думаю, за тот первый раз меня нельзя обвинять.

Строггорн: – И что ты испытал?

Диггиррен: – Полное разочарование. Много лет потом у меня никого не было. Я потерял к этому интерес. Решил, что уже никогда ничего не смогу.

Строггорн: – А потом? Когда ты изменил свое мнение?

Диггиррен: – Я не изменил. Я просто зондировал многих женщин и в конце концов понял, что без снятия блоков можно не надеяться испытать то, что я хотел.

Строггорн: – Диггиррен, скажи, ты когда-нибудь влюблялся?

Диггиррен: – Нет. До Этель я не знал, что это такое и не понимал, когда читал об этих чувствах. Я знал, как это должно быть, и, наверное, поэтому гасил всякие проявления чувств. Мне казалось, это было все не то.

Строггорн: – Тебе не пришло в голову, что это может быть по-разному у разных людей?

Диггиррен: – Нет. По-разному, может быть, но не до такой степени, как это было у меня. Мне так казалось.

Строггорн: – А сейчас?

Диггиррен: – Теперь я понял, насколько все сложно. Это жестоко, но не только переделка психики убедила меня в этом, но и мои неудачные эксперименты.

Строггорн: – Понятно. Расскажи, что было у тебя второй раз с Этель?

Диггиррен: – Это трудно. Мне больно об этом вспоминать.

Строггорн: – Нужно, Диг.

Диггиррен: – Перед этим я несколько раз встречал ее с тобой, Строггорн. Не могу тебе передать, что я чувствовал при этом – но это была настоящая пытка. Я был уверен, что Этель живет с тобой. Еще был страх, что все откроется. Сложные чувства, которые трудно было скрывать. Мы ведь еще иногда и работали вместе с тобой… Через некоторое время я немного успокоился. Если все было известно, почему со мной еще не разбирался Совет? Я и сейчас не понимаю, почему? Вы же все знали?

Строггорн: – Объяснить? Не хотели изуродовать твою психику, зондируя силой, и, главное, не оценили, насколько серьезно ты болен. Мы же не знали, что женщин было больше сотни. Продолжай.

Диггиррен: – Мы случайно встретились с Этель. Хотя теперь я не знаю, было ли это случайно?

Строггорн: – Случайно.

Диггиррен: – Может быть. Посидели, поговорили. Этель сначала уже чуть было не ушла, и я сразу понял, что она очень изменилась. Все было не так. Я решился спросить о ваших отношениях. Нужно же было получить хотя бы какую-то информацию. Попытался проникнуть к ней в мозг – она сразу почувствовала, но блоки, которые я увидел там! Мне стало ясно, что Этель была у врача. Психотравмы так не зарастают. Здесь поработал хирург и поработал профессионально.

Строггорн: – Ты сразу подумал обо мне?

Диггиррен: – Нет. Не знаю. Она сказала, что ты ей только друг. Это сильно удивило меня, но Этель были известны такие подробности, что я не знал, о чем думать – она не врала. По крайней мере, я не мог почувствовать ложь, а ведь обмануть меня практически невозможно.

Строггорн: – Этель сразу согласилась пойти с тобой?

Диггиррен: – Да. Только у меня возникло чувство, что она не хочет идти. Но отпустить я ее не мог – мне нужно было наконец разобраться, в чем дело. Еще были чувства к Этель, только тогда я не понимал этого.

Строггорн: – Вы пришли домой?

Диггиррен: – Да. Но я уговорил ее выпить чаю. Она не хотела, но я настоял.

Строггорн: – В этот раз ты не спешил. Почему?

Диггиррен: – Не знаю. Что-то было не так, и Этель была такая грустная. Мы разговаривали. Первый раз в своей жизни я так откровенно обсуждал проблему взаимоотношений между эсперами. Она много узнала от тебя, Строггорн, и не скрывала этого. Ей удалось как-то показать все с другой стороны.

Строггорн: – Ты просил ее снять блоки?

Диггиррен: – В этот раз – да.

Строггорн: – И она согласилась?

Диггиррен: – Не совсем. Этель поставила ряд условий: если понравится и я снимаю первым. Теперь я понимаю, что для нее это было самым важным – чтобы я был первым.

Строггорн: – Что было потом?

Диггиррен: – Я бы не хотел рассказывать об этом подробно.

Строггорн: – Расскажи, что считаешь важным, мы зададим вопросы, если не поймем.

Диггиррен: – Я раздел ее, не спеша, мне передалась ее печаль.

Строггорн: – Ты тогда уже знал, что убьешь ее?

Диггиррен: – Нет. Я думал – она снимет блоки, и тогда я смогу убрать из ее мозга воспоминания о том случае. Конечно, я хотел сначала понять, что знаешь ты. Но насилие собирался применить, только если не будет другого выхода.

Строггорн: – Ты снял блоки первым?

Диггиррен: – Да, но сначала, мне кажется, я достаточно возбудил ее. Хотя не знаю, теперь я уже не уверен в этом.

Строггорн: – А Этель?

Диггиррен: – Все тянула, хотя, мне казалось, ей было тоже хорошо.

Строггорн: – Потом?

Диггиррен: – Мне тоже было хорошо. Хоть она и не сняла блоки. Это было совсем по-другому, мне было сложно контролировать себя. И в этот раз мне не нужно было оказывать влияние на психику женщины. Я решил, что буду ждать до последнего, потому что знал, как все закончилось прошлый раз, и не хотел повторения.

Строггорн: – Она сняла блоки?

Диггиррен: – Да. Я не могу описать, что испытал при этом. Ведь я поверил ей, что вы были только друзья. Невозможно было предположить, чтобы после тебя Этель пошла со мной и почти без всякого перерыва во времени! Да еще сняла блоки! Но это было так. Ужасная боль! Никогда мне не забыть об этом! Наверное, я потерял сознание на несколько секунд, потому что когда очнулся, Этель была в конце спальни. Она собиралась уйти и блоки были на месте. Это еще больше взбесило меня, да еще эта боль – я даже не смог закрыть свой мозг. Вы издевались надо мной, потому что ты не мог ничего не знать при ваших отношениях. Этель уже дошла до двери. Я понял, что она сейчас уйдет. Это был конец. Всему. Надеждам, любви, всей моей жизни. И я представил вас вместе и решил, что не отпущу ее никогда из этой спальни. Пусть останется здесь навсегда. Дальше – пси-удар, самый мощный в моей жизни, наверное, ей хватило бы намного меньшего, чтобы умереть. Я должен был ей просто сжечь мозг. Все. Потом ничего не помню. Потерял сознание. Можете судить, мне нечего добавить.

Строггорн: – Еще один вопрос. Как получилось, что Этель сняла аварийный браслет?

Диггиррен: – Я сам его снял. Пока ласкал ее. Не забывай, я собирался работать с ее мозгом, проводить психооперацию – зачем мне нужен был случайный вызов?

Строггорн: – Теперь понятно. Жаль. Очень страшная история. А знаешь, в чем самая большая глупость? Ты напоролся на ложное воспоминание. Этель действительно мне только друг и у меня с ней никогда ничего не было. То, что ты видел тогда, я встроил ей в мозг специально, чтобы вызвать у тебя психотравму и получить возможность беспрепятственно заняться твоей головой. Поэтому ты и не мог обнаружить ложь. Этель говорила правду, и если бы ты не был так возбужден, то ты, при твоей квалификации, конечно, отличил бы это воспоминание от настоящего. Мы не учли только одного – у тебя оказалась слишком сильная психика и ты оказался способен убить.

Диггиррен: – Как ты только мог, Строггорн? Сейчас я предпочел бы умереть вместо нее. Мне можно уйти? Очень устал.

Строггорн: – Вопросы к Диггиррену у членов Совета есть?.. Уведите подсудимого.

ВЫНЕСЕН ПРИГОВОР: Диггиррена ван Нила признать виновным в умышленном убийстве и проведении психических экспериментов на людях. Продолжить лечение в клинике-тюрьме Аль-Ришада.

После полной реабилитации устранении патологических изменений психики приговорить Диггиррена ван Нила к обязательному глубокому психозондированию один раз в полгода на протяжении десяти лет после окончания лечения, в дальнейшем – каждые пять лет, на протяжении последующих сорока лет. В случае сопротивления – подвергать принудительному психозондированию без дополнительного решения суда.