Ронда хлопала в ладоши и умирала со смеху.

— Вот так представление! Браво! Еще! Там два сундука! Полных алмазов!

Безобразная драка продолжилась в спальне короля. Чтобы утихомирить дерущихся, Скальду все-таки пришлось поработать кулаками. Наконец все трое обнаружили себя сидящими без сил на полу. Король держался за сердце, Йюл — за синяк под глазом. Скальд ощупывал свой растерзанный белый пиджак. В разбитое окно в комнату врывался холодный ночной ветер. И вдруг установившуюся тишину разорвал испуганный крик Анабеллы из гостиной.

Девочка стояла под лестницей, белая как мел. Ронда, скорчившись, лежала на полу. Скальд спустился вниз и осторожно перевернул ее на спину. У нее была свернута шея…

Анабелла показала на высокое, от пола до потолка, окно напротив лестницы.

— Он был здесь, в окне… На своем коне, закованный в блестящие латы… Красивый… и… и ужасный… Она увидела его и вся просияла… Протянула к нему руки, а он поманил ее, вот так, пальцем… Она смеялась! От радости! — Девочка сотрясалась в рыданиях. Скальд обнял ее за плечи. — Все говорила: Харвей, или Хадли… И шагнула с лестницы…

— Хадис, — тихо сказал Скальд.

Йюл спустился к ним. Показался король. Он тоже плакал.

— Они исчезли, два сундука алмазов… И под матрацем тоже нет! Воры… Все воры… ничтожные воришки… халявщики… Да знаете ли вы?! Не знаете! И никогда! Где мои алмазы? Отдайте! — Он выставил вперед кулаки и, волоча по ступенькам красную мантию, отороченную горностаем, спустился вниз. — За что?! — с чувством произнес он, вперив в Скальда налившиеся кровью глаза. — За что вы меня мучаете? Кто вы?

— Разрешите, я помогу вам. — Детектив осторожно взял его под руку и усадил в кресло.

— Они украли у меня алмазы, — снова пожаловался притихший король, пытаясь встать.

— Все будет хорошо, — заверил Скальд, мягко усаживая его обратно. Король не сводил с него тревожного взгляда. — Сейчас мы поужинаем. Только отнесем эту женщину в ее спальню.

Мутными глазами король посмотрел на Ронду.

— Я люблю анчоусы. Свежепосоленные. Ей плохо?

— Очень плохо, — кивнул Скальд. — Помогите мне, Йюл.

К утру кратковременное помешательство отпустило короля. Он сдавленным голосом извинился перед Анабеллой и Скальдом, а между ним и Йюлом установилась тихая вражда.

Скальд не мог оставить девочку одну в замке, поэтому им пришлось всем вместе нести к саркофагу тело Ронды, завернутое в простыню. День задался ясный. На небе веселенькой голубой расцветки не было ни тучки. Даже воронье, презрев свой мрачный ритуал, не сопровождало людей с их печальным грузом.

Анабелла уже не плакала, словно все ее слезы иссякли. Вид у нее был очень несчастный, большие голубые глаза смотрели на Скальда с невысказанной мольбой. Йюл недоброжелательно поглядывал на нее. Скальд ни на минуту не выпускал свою подопечную из поля зрения.

Третий саркофаг ждал свою обитательницу: обертки на нем уже не было, и даже крышка была поднята. Увидев это, Анабелла побледнела и медленно осела на землю.

После короткого молчаливого прощания с Рондой Йюл один ушел в замок.

— Как вы думаете, Скальд, есть на свете справедливость? — спросил король, провожая его взглядом. — Почему всяким прохвостам все в жизни удается гораздо легче, чем порядочным людям? Знаете, а ведь я понял, Скальд. Это Тревол всех убивает. Хозяин нанял его именно для этого. Еще, наверное, на пленку снимает все свои зверства.

— Не надо при ребенке, — недовольно сказал детектив, поодерживая Анабеллу под руку. Девочку лихорадило.

— Извините.

— Нет, пожалуйста, продолжайте, король, — тихо проговорила Анабелла, — я не маленькая. Если бы так считали, меня бы не допустили сюда. Никто не виноват в моей глупости.

— Я и говорю: надо вычислить Тревола и нейтрализовать! — оживился король. — Наша ловкость, находчивость, смелость понравятся таинственному хозяину замка, и он пощадит нас всех! Может, еще и наградит.

— Скажите, вы действительно вчера видели алмазы в сундуках? Может, вам почудилось? — спросил Скальд.

Король остановился как вкопанный.

— Знаете, кто я по профессии? — возмутился он. — Ювелир! Я эти камешки в сундуках все перещупал, на глаз определил, сколько в каждом карат. Покажи мне их сейчас — я узнаю. Чудо, а не камни! Никогда таких не видел. И самые редкие, желтые. А огранка… — Король цокал языком и взволнованно трепал свою окладистую бороду. — Я бы даже сказал, по технике обработки в нашем секторе — да что там в секторе! — я вообще такой огранки не видел! Если бы мог допустить, сказал бы, что это промышленная — промышленная! — обработка. Не шутка!

— Что это значит?

Король поднял с дороги камень размером с крупный орех и зажал его между указательным и большим пальцем.

— Берете камень, вставляете в гнездо и пропускаете между абразивными дисками. — Он пальцем ткнул в камень, уронил на землю, снова поднял. — Поворачиваете, снова вставляете и повторяете операцию. Как скульптор, просто отсекаете ненужное количество… э-э… алмазного вещества. Это даже не варварство, это особый шик. Получаете изысканный, — он закатил глаза, — чудный желтый камешек. Он блестит, как солнце, нет, как пять солнц, когда на него падает свет, особенно лунный, самый таинственный, самый выигрышный для драгоценностей. Такой алмаз одинаков со всех сторон. О нет, он не предназначен для ношения, его назначение — ласкать взор, восхищать, доставлять своим совершенством эстетическое наслаждение! Он идеален по форме, совсем как этот. — Король потер грязный камешек, подобранный на дороге, о рукав мантии. — Вот так же, почти как этот… мой желтый цыпленочек… Боже мой, — вдруг тихо ахнул он, уставясь на камень.

— Что? — насторожился Скальд.

— Нет-нет, н-ничего, — заикаясь, произнес король. — Идите без меня. Я пойду тише, мне что-то нехорошо…

— Вас подождать? — предложила Анабелла, встревоженно глядя на его отвисшую челюсть.

Король яростно замотал головой. Зубы у него клацали. Он молча махнул рукой — дескать, ничего, сам, сам…

Скальд с девочкой пошли одни, оглядываясь. Очень скоро король уже не таясь встал на колени и принялся с безумным видом обшаривать руками дорогу.

— Очень вас прошу, Анабелла — в который раз — не прикасайтесь к камням, — убеждающим голосом произнес Скальд. — Может быть, хоть так будут сбиты правила игры.

Он проводил девочку в спальню, убедился, что она заперла дверь, и только тогда вернулся в гостиную. В замке было тихо. Скальд налил себе из кофейника холодного кофе, оставшегося от завтрака, и расположился в кресле. Неожиданно заметив в другом кресле Йюла, он невольно вздрогнул. Йюл усмехнулся:

— Испугались?

— А чего вы подкрадываетесь? — буркнул Скальд.

— Ну что? Полкоманды уже укокошили. А среди оставшихся есть Тревол, есть. Это я! То есть я так думаю. Надеюсь. А вы, конечно, рассчитываете, что это ваша девчонка?

Скальд поднялся.

— Знаете, господин Йюл, общение с вами отрицательно сказывается на моем пищеварении. Мы все здесь в равном положении. Мы втянуты в странную игру, правил которой не знаем. Так что идите и изливайте свою злобу на кого-нибудь другого.

— Подождите! — Йюл вскочил и подошел к Скальду. — Чего вы такой обидчивый? Мне нужно посоветоваться с вами. Дело в том, что сегодня ночью этот мальчишка, Гиз, ходил по коридору… Он все время бормотал, искал алмазы… Потом постучал в мою дверь, тихо так: тук-тук… Потом и вовсе толкнул дверь…

— Вам было страшно.

— Да я чуть с ума не сошел, всю ночь не спал. — Йюл схватил детектива за рукав. — Мы похоронили его, Скальд, или я ошибаюсь? Я все время говорю себе, что я знал, на что иду, но ведь не хочется умирать, не хочется!

— Идите к себе, запритесь и поспите.

— Сегодня не моя очередь, правда? Сегодня очередь девчонки? — Йюл скулил, как побитая собака. Глаза у него стали испуганными и злыми.

— Идите спать! — брезгливо сказал Скальд, выдергивая свою руку.