– Лучше для кого? Для вас? Для нее? Или для кого? Лучше для всех? – рассвирепел доктор.

– Нет, лучше для нее. Я, безусловно, буду скучать. Пусть вам не покажется, что у меня нет души, но я не чувствую сейчас боли от этой потери. Мне кажется, маме стало легче. Она должна была уйти.

– Как знаете, – снова развел руками он. И вернулся на свое место у стола.

То ли желая сменить тему, то ли действительно она выжидала и искала время для этого вопроса, пусть и глупого и безумного, но так много значащего для нее.

Ведь она сидела в неведении здесь уже больше года.

Смерть матери не стала для нее последней каплей горя. Она все еще была полна надежд.

– Вы знаете об Эрике? Эрике-андрогине? – спросила Жанна, сама не веря в то, что осмелилась проговорить это.

Понятное дело, что врач не знает ничего об этом. Но прошло так много времени: она была в больнице уже больше года и видения об Эрике и его судьбе все преследовали ее. Она не могла им сопротивляться.

– Да кто сейчас о нем не знает, – легко ответил доктор.

– Что? – Жанна от удивления чуть не упала в обморок.

Врач не понял причины такого ее состояния.

– Просто я, – она говорила так, будто только что закончила бежать кросс. Дыхание ее было сбивчивым и тяжелым. – Я думала, что это все в моей голове, – еле-еле закончила она.

– Это не странно. Вы всегда делаете из себя нервнобольную, – рассмеялся врач.

– Я просто не думала, что у него так быстро это получится.

– А вы что, знакомы с ним?

– Я, я да.

– Кто он вам? Вы дружили с ним?

– Нет. Я видела его всего раз. Но, поверьте, этого оказалось достаточно. Я ждала эту встречу всю свою жизнь.

– Вот так, – как-то странно взглянул на нее доктор.– Вы что же, любите его?

– Я? Может быть, и да, – с вызовом сказала Жанна.

– Увольте, – махнул рукой врач. – Вы же сами только что сказали, что видели его только единожды.

– Поверьте, этого хватило для любви.

– Как знаете. Все равно, вы здесь. Он там. Он популярен. До него вам уже не добраться.

Жанна сделала глубокий вдох, затем тяжело выдохнула и добавила:

– Да. Вы правы. Знаете, я написала для него два стиха. Вы сможете их передать?

– Стихи? Как любопытно.

– Да впрочем, какие там стихи. Это так, от души. Вот, я зачитаю сейчас. Можно? – умоляющим голосом поинтересовалась она.

– Конечно, конечно. Если вы хотите. Да и кому, кроме меня, – внезапно доктор осекся, – читайте.

Жанна с согласием кивнула.

– Кх-кх.

***

Белой нитью пронизан рассвет,

Яркой стайкой пошел синий дым,

Не спасти вам сей мелкий залив:

Весь падет он под натиском зла!

Не спасется никто,

Помяни ты меня,

И его, и себя.

***

И еще один.

***

Завтра света не будет,

Настанет заря под колесами тьмы,

Выйдет старец кричать о любви,

Понесет его вдаль милый путь

И отныне забудет народ обо всем,

Но прежде всего, забудет о нем.

***

После того, как Жанна зачитала свои творения, в кабинете воцарилась непонятная тишина. В ней не было ничего ужасающего, но в то же время она что-то нагнетала.

– Вы написали странные стихи, – наконец нарушил молчание доктор, – они просто пропитаны мрачностью. Но я не говорю, что они плохие, нет! Просто сказал, как думал. Первое впечатление! Что вы хотели всем этим сказать?

– Не знаю. Я писала их, как в трансе. Мне их кто-то продиктовал. Я брала их просто из головы. Мне кажется, они должны предостеречь Эрика от чего-то. Вы просто обязаны передать их ему. Мне кажется, ему угрожает серьезная опасность.

– Давайте потом поговорим об этом, – отмахнулся он, – хотя, почему потом. Я, конечно же, могу отправить их ему. Но,учитывая всю его деятельность, знаменитость и занятость, неужели вы, правда, думаете, что он их прочтет?

– Но вы отправьте, отправьте. Я принесу их вам, на бумаге.

– Хорошо, договорились.

– Кстати, как я мог забыть, – спохватился доктор. – Этот ваш андрогин, говорят, он открыл свое лицо. Оно появилось в Интернете. Там все просто кишит этими новостями. Хотя все было вполне ожидаемо, – скосил рот доктор. – Хотите взглянуть?

Мурашки побежали по спине Жанны. У нее прямо-таки засосало под ложечкой. Неужели сейчас, после такого долгого времени без Эрика, она наконец увидит его? Пусть хотя бы на фото. Ей уже изрядно надоел его образ в голове. Она уже даже теряла его черты. Деталь за деталью они исчезали со временем.

Врач взял со стола свой телефон, долго елозил пальцами по экрану: Жанна, будто не дыша, наблюдала за каждым его движением, и тут он наконец воскликнул:

– Вот! Нашел! Смотрите, – и передал телефон Жанне.

Она жадно схватила его и уставилась на экран.

Каково же было ее удивление, когда она увидела там совсем другого человека. Какого-то женоподобного уродца больше смахивающего на модель-трансвестита, чем на мужчину. Она молниеносно отпрянула от телефона. Жанна наморщила лоб и стала крутить головой туда-сюда, отрицая увиденное. Затем она быстро вернула телефон врачу и сказала:

– Это какая-то ошибка. Я знаю Эрика. Это не он.

– Значит, это другой андрогин.

– Но это Эрик-андрогин, пророк, как вы говорите? Так?

– Да. Именно так. Позвольте, зачитаю вам. Вот что они пишут.

– Нет, не надо читать, – быстро перебила его Жанна. Вся эта писанина меня не интересует. Я и так знаю правду. Я знаю Эрика! –прокричала она. – Это же не он. Это не он! Вы слышите! Это не Эрик! – никак не унималась Жанна.

– Хорошо. Это не он. Я согласен, – поднял руки вверх Иннокентий. – И что дальше?

– Как что? Это значит, что с ним что-то произошло! А может быть?

– Что? – озадаченно спросил доктор, поднимаясь со стула и поправляя свой халат.

– Может быть, его подставили? Или он сам не хочет открывать свое лицо? Не знаю, – схватилась за голову женщина. – С ним точно что-то произошло! Я это чувствую. Ему нужна моя помощь!

– Ваша? – расхохотался доктор. – Сдался вам этот чокнутый мессия! Лучше бы о матери подумали! Что, тоже помешались на приходе новой эры?

– Я попала сюда еще до его так называемых проповедей. И я даже не знаю, с чем он выступал перед людьми.

– Я тоже не знаю. И не хочу знать! Хватит того, что половину семейного бюджета моего брата его дочь, моя племянница, потратила на какие-то чокнутые шмотки и прибамбасы от этого гада.

– Причем здесь Эрик?

– В смысле?

– Причем Эрик к шмоткам? Ему надо совсем другое. Он несет людям новые знания и хочет предупредить их о приходе новой эры. Хочет предостеречь. Чтобы они опомнились и стали жить по-другому. Пока не поздно.

– О–о–о, а ещё говорите, что не знаете его проповедей! Все, хватит. У меня сейчас расколется голова.

Жанна же будто не слышала его. Она все долдонила себе под нос:

«Так если это не Эрик, то где же тогда Эрик?»

– Этого я уж не знаю, Жанна, – ответил ей Иннокентий.

– Это не он, это совсем другой. Злой человек на фото. Он утопит мир в реках крови. Я это чувствую! – Жанна сжала костяшки пальцев до боли. Они стали белого цвета. – Эрик должен его остановить. Или мы с вами. Или все человечество.

– Послушайте, Жанна. Вы у меня не единственный пациент. Наш прием окончен. Простите, но у меня нет времени слушать ваши бредни. Хватит лезть, куда не просят. Оксане вы уже «помогли».

При этих его словах Жанна замерла. Ей нечего было ему ответить.

– Все, что вы говорите, это бред. А то вы меня уже заставляете засомневаться в вашей адекватности. А я не хочу огорчаться и осознавать, что сделал о вас неправильные и преждевременные выводы.

– Но, – стала упираться Жанна.

– Никаких «но». Все. Поговорим позже, – и он чуть не вытолкал ее за дверь, не желая больше ее слушать.