— Погодите! Месяц назад? А первое письмо мы получили два месяца назад! Как это понять?!

— Я это тоже отметил, ваше величество.

— Хм! Пьет? Женщины?

— В подобных пристрастиях не замечен, ваше величество.

— Аскет?

— Нет. Есть друзья. Занимается какой?то японской борьбой.

— Японской борьбой? И это ясновидец? Ну, не знаю. Все это как?то больно странно. Вы так не считаете, генерал?

— Считаю, ваше величество и смею предположить, что все может быть не так, как мы видим.

— То есть вы считаете, что этого русского богатыря нам специально подставили? Сделали из него ширму, за которой скрывается истинный провидец?

— Я тоже пришел к подобным выводам. Это было бы логично. Подобный дар надо прятать и охранять так, чтобы никто не мог даже близко к нему подобраться.

— То есть мы ничего толком не знаем?

— Да, ваше величество. Пока у нас на подозрении есть только Богуславский.

— У вас есть какой?то план?

— Есть, но боюсь он не сильно понравиться вашему величеству.

— Я слушаю вас, Эрих.

— Нам надо выйти на прямые переговоры с Николаем II. Сформулировать наши требования, но при этом не ставить перед ним жестких условий. Предваряя ваш вопрос, сразу скажу: в 1916 году Германия запросит мир, но его не получит. Вы помните эту фразу?

— Помню. Погодите! Вы думаете, что мы тогда предложили такие условия сделки, что русские сочли неприемлемыми?

— Точно так, ваше величество. Иначе бы этого предсказания на том листочке не было.

Германский император бросил косой взгляд на генерала. Ему хотелось перенести свое нарастающее раздражение на кого?нибудь другого, но при этом он понимал, что если и выплескивать его, так это на самого себя. Он настолько был загипнотизирован двумя последними фразами, что фразу о перемирии не счел нужным внимания. Почему он упустил это? И тут же сам себе ответил: он уже тогда поверил. Легкий холодок страха поселился в его сердце с того самого дня, когда он прочитал это проклятое предсказание.

Он пытался не верить, говорил сам себе, что это чепуха, но страх, занозой, сидевший в его сердце, был прямым доказательством, что это не так.

"Верден. Ютландское сражение. Война растягивается на неопределенное время и это притом, что еще англичане не вступали в войну по — настоящему. Нет сомнения, что после пары значительных успехов на их стороне выступит Америка. Ко всему прочему Австро — Венгрия показала себя слабым союзником. Будь на ее месте Россия…. Попробовать предложить Николаю II мир? Вот только условия….".

— Эрих, надо поработать над условиями возможного мира с Россией. Найдите пару надежных людей, которые могли бы проработать все возможные нюансы. Пока мы не убедились в правильности наших выводов, необходимо все держать в строжайшей тайне.

— Понимаю, ваше величество. Постараюсь сделать все в точности.

— Вы свободны, генерал.

Выходя от императора, Эрих фон Фалькенгайн думал о том, что если переговоры и пройдут, то они будут необычайно трудными.

"Вильгельм слишком упрям и своенравен, а у русского царя нет практичности, зато в голове полно всякой славянской чепухи. Но это надо сделать! Или иначе меня ждет незавидная судьба!".

Прибыв на место, генерал первым делом вызвал подполковника Дитриха фон Лемница, свое доверенное лицо. После двух часов совещания тот срочно выехал в Берлин. Если первое время генерал интересовался у подполковника, как продвигается порученное ему дело дела, то после прорыва генерала Брусилова он и думать об этом забыл. Напомнил ему об этом, раздавшийся утром в середине июня, телефонный звонок. Генерал в это время только сел завтракать. У адъютантов начальника Генерального штаба был строгий приказ не беспокоить генерала в таких случаях, но в этот раз все было по — другому. На пороге возник дежурный адъютант с серьезным выражением лица.

— Звонок из личной канцелярии его императорского величества, господин генерал.

— Соедините с моим кабинетом.

После звонка генерал снял трубку.

— Здравствуйте, генерал.

— Здравствуйте, ваше императорское величество.

— Как продвигаются наши дела?

Естественно, что вопрос был не о делах на фронте, так как император был обо всем осведомлен.

— Еще неделя и я привезу вам все необходимые документы, ваше императорское величество.

— Я жду, генерал.

Начальник Генерального штаба повесил трубку и подумал о том, что беспокойство Вильгельма в таких делах обычно ему несвойственно.

"Он боится. Гм. Так же, как и я"

Неделя пролетела как один день. Неожиданный прорыв русских дивизий спутал все планы германского командования.

В назначенный срок, рано утром, на пороге кабинета кайзера появилась подтянутая фигура генерала Эриха фон Фалькенгайна.

— Ваше императорское величество, генерал….

— Здравствуйте, Эрих! — оборвал его кайзер. — Уж больно ранее время вы выбрали для визита. Значит, что?то случилось! Докладывайте!

— Пришло новое послание, ваше величество. Этим и объясняется мой столь ранний приход к вам. Оно пришло три дня назад, но я узнал о нем только вчера, так как два дня был в отъезде.

— Подайте мне письмо!

Кайзер не стал на этот раз рассматривать конверт, а сразу надорвал. Достав листок, он тут же торопливо его развернул. Быстро пробежал глазами текст и сразу протянул бумагу генералу. Начальник генерального штаба, охваченный в равной мере, как любопытством, так и нетерпением, чуть ли не выхватил ее из рук императора и быстро прочитал вслух текст.

— Битва на Сомме. Большие потери. Гм! Сомма. Англичане и французы готовят наступление?

— Это я должен задать этот вопрос Главному штабу!

— Для меня это не новость, ваше величество. Мне уже докладывали о скоплении артиллерии и подходе новых английских и французских дивизий. Да — а…. Значит, они все решились. Пусть идут, нам есть чем их встретить.

— Вы так уверены, Эрих?

— Знаете, ваше величество, раньше я бы с легкостью в душе, сказал вам, что уверен. Вот только теперь, с появлением этих предсказаний, мне временами стало казаться, что я… кукла- марионетка, которой крутят, как хотят.

Вильгельм, который сам испытывал подобные чувства, бросил на генерала сочувствующий взгляд. Эрих фон Фалькенгайн не смог оценить его, так как сочувствие к кому либо, было явление для императора настолько редким, что тому проявление подобного чувства императором и в голову не могло прийти.

— Генерал, как вернетесь в ставку, сразу примите меры. Наши враги не просто нацелились атаковать в данном районе военных действий. Значит, они видят у нас там слабые места. Вы поняли предстоящую перед вами задачу?!

— Так точно, ваше величество! Приму все необходимые меры!

— Присядьте, Эрих. Как говорят русские: в ногах правды нет. Вам что?то удалось узнать о провидце?

— Ничего. Только один случай. Богуславский ездил на Сестрорецкий оружейный завод. Пробыл там, в общей сложности, два часа, потом уехал. Что он там делал, выяснить не удалось.

— Что может делать прорицатель на оружейном заводе?

— Никогда не сталкивался с ясновидцами, поэтому не представляю, на что они способны.

— Странно это все.

— Может это еще один отвлекающий маневр русских, ваше величество?

— Может и так. Теперь я хотел бы услышать ваше мнение по поводу нового предсказания.

— Очевидно только одно, ваше величество. Предсказание малопонятно из?за чувства союзнического долга. Этим самым русские говорят: мы знаем о том, что произойдет, но подробности вам раскрывать не будем. Еще, мне так кажется,… что этим они дают нам понять, чтобы мы поторопились с договором.

— Почему вы так решили, Эрих?

— Мне кажется, что все эти три предсказания, словно вехи, указывают нам путь, ведущий к перекрестку. Когда мы его достигнем, нам предстоит выбрать путь.

Император с некоторым удивлением посмотрел на своего начальника штаба.

— Что?то раньше подобных выражений я от вас не слышал, Эрих.