— Вот тебе и принц, — я тяжело вздыхаю, а спустя пару секунд выдаю любимую фразу своего брата: — Твою мать!

Да так громко, что проходящая мимо старушка с пекинесом подпрыгивает на месте, одаривает меня злобным взглядом и торопится поскорее покинуть сквер. Теперь я в полной мере осознаю, как глупо поступила, пустив Стаса в свое сердце

— ну, какая из меня претендентка на руку и сердце одного из самых завидных женихов столицы? Максимум, девушка для развлечений — тем более, я и сама была не против, о чем сейчас сожалею.

Но, что сделано — того не вернешь, поэтому хватит ныть, Диана, бери себя в руки, приводи в порядок и вперед, на баррикады. А иначе можно страдать до бесконечности, оплакивая свою большую и не совсем светлую любовь.

Пусть катится этот принц куда подальше — не собираюсь больше из-за него страдать и впадать в депрессии. Резво поднимаюсь с места, продолжая держать журнал в правой руке, и направляюсь к выходу из сквера. Сейчас приду домой, приму душ и выброшу всю тут романтическую чушь, которую сама же себе и напридумывала, из головы.

Однако как только я перехожу через проезжую часть на другую сторону, то меня бьет молнией, а ноги на время прирастают к полу — этого просто не может быть. Наверное, судьба играет со мной злую шутку — по крайней мере, только так я могу обосновать тот факт, что стою я прямо перед домом, где живет Аглая. Помнится, женщина говорила мне напоследок, что я еще вернусь — черт, и даже тут все сходится. Идти туда не хочу, однако ноги сами двигаются к двери подъезда, поднимают меня на нужный этаж, а рука тянется к ручке. Останавливаю свой порыв, немного переводя дыхание — вот зачем, спрашивается, я сюда приперлась? Ведь не хотела же снова встречаться с гадалкой, будь она не ладна. Однако любопытство или что другое тянет меня зайти внутрь, тем более дверь-то приоткрыта.

Опускаю руку, решая все-таки забить и на Аглаю, и на ее предсказания, как слышу голос из квартиры:

— Заходи, а то я уже заждалась тебя.

Резко выдыхаю и толкаю дверь — теперь уже я точно отсюда не уйду, пока не узнаю всей правды до конца. Женщина пристально смотрит на меня, пока я двигаюсь к ее столу — плюхаюсь на стул без приглашения и швыряю журнал прямо перед ее носом.

— Вот, — киваю на обложку, бросая злобный взгляд, но моя собеседница лишь слегка усмехается в ответ.

— Я так понимаю, принц все-таки приезжал, — делает паузу, однако сегодня от ее загробного голоса совсем не страшно.

А чего, спрашивается, бояться — не съест же она меня, в самом-то деле.

— Почему он не звонит? — задаю самый главный вопрос, который интересует меня в данный момент больше всего. — Вы же в прошлый раз сказали, что он — моя судьба,

— выпаливаю на одном дыхании, наблюдая, как на лице женщины не проявляется никаких эмоций.

— Ну, милая моя, — Аглая повторно усмехается, не отводя своего пристального взгляда. — У царственных особ иногда бывают важные дела. Сегодня он в столице, — женщина делает паузу, — завтра в Мадриде, а послезавтра…

— Не продолжайте, суть я уловила, — останавливаю ее ехидные высказывания и продолжаю гнуть свою линию, раз уж нечистая меня сюда снова привела. — Мне-то что делать?

— Влюбилась? — Аглая прищуривает один глаз, а я в ответ лишь тяжело вздыхаю, киваю головой и пожимаю плечами, не в силах соврать женщине. Посоветоваться, как оказывается, и не с кем, кроме нее. — Тогда почему не сделаешь первый шаг сама?

Если честно, ее вопрос немного застает врасплох, однако я быстро беру себя в руки, так как уже несколько дней кряду сама себе, как мантру, повторяю ответ.

— Не знаю, что сказать ему, — мой голос тверд, однако женщина все равно продолжает веселиться. — Вы же можете на картах раскинуть, вернется он или нет. Да и вообще, — немного наклоняюсь вперед. — Может, еще принцы есть в запасе? Только предупреждаю сразу — денег у меня нет, — усаживаюсь ровно, откидываясь на спинку стула.

— Денег мне твоих и не надо, — Аглая берет Таро в руки. — Уж больно ты любопытный экземпляр, — тасует колоду и снимает верхнюю карту. — Я так понимаю, на работу ты все-таки устроилась, хоть и пыталась меня в прошлый раз переубедить в обратном.

— Да, — снова киваю, не желая врать женщине. — Если честно, сама не ожидала, что они так быстро предложат мне пойти к ним работать. Пока только на полставки, но все равно я очень рада.

— А на принца не злись, — пока я произношу свою речь, Аглая снимает еще четыре карты, раскладывая их в ряд картинками вверх. — Он пока сам не понимает, как ты ему нужна.

— Обнадежили, — фыркаю в ответ, однако женщина меня игнорирует, рассматривая карты.

— У него и вправду много дел, — она поднимает на меня глаза. — Но он постоянно думает о тебе.

— Мог бы и позвонить, — я снова фыркаю, так как, почему-то, в этот раз воспринимаю слова женщины всерьез.

Ведь что сложного — набрал номер, спросил, как дела, а дальше… И вот тут ответа нет, хоть ты тресни. Еще и Аглая задает дурацкий вопрос, который в данный момент лишь раздражает:

— Зачем звонить? — она делает паузу, глядя мне в глаза. — Скоро судьба вам подарит второй шанс. И лишь от тебя будет зависеть, как ты его используешь…

Чуть больше месяца спустя…

— Пантелеймонова, стоять! — слышу грозный окрик декана юридического факультета, когда лечу на всех парах на занятия. Опаздываю, потому что наглым образом проспала, и чуть ли не врезаюсь в открытую дверь, когда слышу грозный мужской рев в спину.

— Павел Аркадьевич, — медленно поворачиваюсь лицом к подходящему ко мне декану и кривлюсь. — Я, честное слово, опаздываю.

— Пары подождут, — резко обрывает меня пожилой мужчина тоном, не требующим возражений. — У меня к тебе дело.

— Там УПК будут разбирать по полочкам, — не унимаюсь в надежде, что смогу все-таки смыться ото всех “дел”, которыми меня собирается сейчас загрузить декан.

Я не хочу больше ничего писать, понимать и вникать в чужие проблемы — меня все настолько достало, что еще какую-то неделю назад я вообще собиралась забрать документы из универа. Мама хваталась за сердце, отчим пил валерьянку, брат орал в трубку, как ненормальный, и только этой троице удалось кое-как меня уговорить все хорошенько взвесить и не делать опрометчивых поступков.

— УПК подождет, — мужчина берет меня под руку и тянет по коридору, как я понимаю, в направлении своего кабинета. Тяжело вздыхаю и плетусь следом — не упираться же, в самом-то деле. — Ты мне очень нужна, Пантелеймонова! — он делает акцент на слове “очень”, и это означает только одно — сейчас меня точно загрузят какой-то дополнительной работой.

— Доклад писать больше не буду, про научную работу забудьте, и в аспирантуру я не пойду, — выдаю на одном дыхании, когда мы заходим в просторный кабинет декана.

— Все сказала? — ворчит мужчина, усаживаясь в свое кресло и впиваясь в меня своим пристальным взглядом. — Честь университета на носу, нам провал грозит, а она мне тут ультиматумы выставляет.

— Не поеду! — мотаю головой, так как прекрасно понимаю, о чем сейчас пойдет речь. — Даже не уговаривайте.

— МГУ, Пантелеймонова! — Павел Аркадьевич поднимает указательный палец вверх, поднимая одну бровь вверх. — Это тебе не Задрюхинск. От таких предложений, Диана, не отказываются.

Еще каких-то пару месяцев назад я бы с удовольствием согласилась, однако сейчас вся моя натура бунтует. Надоело все до жути — как же они не понимают, что я просто не хочу больше заниматься юриспруденцией. И лучшей быть не хочу, и ни о какой аспирантуре я даже задумываться не собираюсь.

— Все равно не поеду! — уже спокойнее, но не менее настойчиво отвечаю, однако декан лишь бьет рукой по столешнице.

— Неблагодарная! — он делает паузу, метая глазами молнии. — Вот так ты, значит, платишь за все хорошее, что я для тебя сделал? Хочу на практику в крутую фирму — на, Дианочка, отличные рекомендации. Тыкни мне пальцем, кто из твоих сокурсников работает в “Невском бастионе”?