Не совсем понимая суть просьбы, я тем не менее ее выполнила и только тогда догадалась, что Анатоль собрался делать.

— С ума сошел?!

— Не дрейфь, детка, я тысячу раз так делал! — с каким-то мальчишеским вызовом заявил больной на всю голову демон, прыгая в сторону стационара на одной ноге. — И вообще! Я не барышня какая, чтоб меня таурины всякие на руках таскали! Узнай об этом шеф — до конца жизни стыдить будет!

— Это что ж у тебя за шеф такой бессердечный? — возмутилась я еще больше, с опаской идя следом и в оба глаза следя, чтобы Анатоль, не приведи космос, не споткнулся и не повредился еще больше. — Изверг!

— О, ты даже представить себе не можешь какой… — блаженно простонал господин больной, радостно растягиваясь на единственной свободной и к тому же заправленной кровати в дальнем углу помещения. — Твой Мак-Иш рядом с ним — щенок молочный!

— Он не мой, — зачем-то буркнула я, не слишком бережно возвращая Анатолю сумку и куда аккуратнее перекладывая одежду на тумбочку.

— Да все я понял, — неожиданно устало возразил Ан-Лин, при этом не глядя на меня, но и не спеша разбирать сумку. — Он твой, ты его… Может, не уже, но очень… очень скоро. А я опоздал. Опоздал на долгие девять лет. А знаешь, я ведь тогда не меньше тебя хотел, чтобы между нами было что-то большее, чем дружба.

Я замерла, чувствуя, что происходит что-то очень важное, а Анатоль поднял на меня взгляд, и в глубине его серых глаз я увидела горечь сожаления. Губы демона скривились в горькой усмешке, и он тихо, но вполне отчетливо продолжил говорить:

— Но твоя ба еще на твое шестнадцатилетие сказала, что мы слишком разные и будущего у нас нет. А потом добавила, что отрежет мне яйца, а затем скормит мне же, если я рискну нарушить ее запрет. И знаешь… Я ей поверил. И отступил. Знаю, глупый и малодушный поступок. Но тогда мне казалось, что так действительно лучше. Прости меня за это. А теперь, будь умничкой, займись своим вторым пациентом, мне надо кое с кем пообщаться. Приватно. Обещаю, дальше стационара не уйду и обязательно дождусь прибытия оборудования, чтобы ты смогла отыграться на мне за все. Иди, Шанни. Иди.

Словно в тумане, я заторможенно кивнула и направилась прочь от его кровати. Лишь в приемной, увидев озадаченное лицо Лу, поняла, что ушла дальше, чем нужно. На секунду закрыла глаза, глубоко вдохнула и выдохнула. Легче не стало, но хотя бы туман начал рассеиваться. Пришлось пройти в собственную спальню, а затем и на кухню, чтобы слегка помочь себе не самым легальным, но вполне действенным способом: запить успокоительное коньяком.

Какой длинный и насыщенный сегодня день…

Увы, он еще не закончился.

И вообще, где сканер?! Мне еще Боба обследовать!

К счастью, мне удалось взять себя в руки и даже найти сканер. И даже без дрожи в коленях войти в стационар. Так и тянуло взглянуть в сторону Анатоля, и не только взглянуть, но я одернула себя построже и покрепче стиснула зубы. Не девочка уже, хватит, Шанни! Ты — взрослая и состоявшаяся личность! Тебя не смутить запоздалыми признаниями какого-то там демона. Ты и сама кого угодно смутить сможешь, благо опыта за эти девять лет набралось достаточно. А не было бы ему плевать, так отыскал бы уже давно. Хотя бы в те же двадцать один, когда уже все можно и никто не указ. Так что все, хватит! А ну быстро откопала в себе профи и за работу!

Последняя мысленная пощечина сделала свое дело, и к кровати, где спал Боб, я подходила уже без тремора в мыслях. Внимательно осмотрела пациента, с одобрением отметила чистое и глубокое дыхание, позу на боку ко мне спиной и попыталась разбудить. Сначала мягко — тихо позвав и потрепав по плечу. Затем посильнее… Но Боб, видимо, был настолько вымотан болезненными приступами и отработанной сменой, что все мои усилия были как мертвому припарка.

Тьфу-тьфу!

Прикинув и так и эдак, в итоге я немного отступила от первоначального плана и занялась осмотром спящего. К тому же лежал он достаточно удобно для моих целей, и ничто не помешало тщательному сканированию. И если первоначальный диагноз подтвердился практически сразу: камень в почке, причем очень коварный и того самого типа, который невозможно растворить инъекциями, да еще и бурно прогрессирующее воспаление, то один из параметров, ярко подсвеченный красным, ввел меня в ступор.

Посидела. Подумала. Засомневалась в исправности сканера и просветила себя. Выяснила, что в крови превышено содержание кортизола, гормона стресса, и еще не критичный, но весьма существенный недобор эндорфинов, гормонов счастья. Не удивлена, после подобных-то новостей!

Но что все-таки с пациентом?

Я просветила Боба еще раз и еще, но показания не изменились. Собственной базы знаний катастрофически не хватало, и я отправилась за помощью в галасеть. Потребовалось не меньше получаса, чтобы отсеять самые нелепые и фантастические предположения, но оставшиеся три пахли куда хуже самой захудалой канализации.

И я обратила свое внимание на ширму в дальнем углу стационара.

А ведь и с Анатолем не все чисто… Может ли это быть взаимосвязано? Учитывая мое феноменальное везение находить неприятности на ровном месте — легко!

И я, вздохнув поглубже, отправилась на глубину. Туда, где увязну не одной ногой, а всем телом. Туда, где выясню все.

— Анатоль? Не помешаю? — Я обратилась к другу детства, скептично изучающему потолок, так, будто не было никаких признаний, переворачивающих мой привычный мир. Так, словно мы все еще друзья не разлей вода и с последней встречи прошли не годы, а считаные дни. — Как твоя беседа с начальством?

— Пообещали оторвать голову лично и лишить годовой премии, — печально вздохнул Ан-Лин, явно подыгрывая, но я успела заметить в его взгляде нервное напряжение. А на пострадавшей ноге — кокон стазиса военного образца, позволяющий пациенту дождаться помощи без последствий для организма. Даже если эта помощь сможет прибыть только через месяц. — Но в остальном все по-прежнему — от меня так просто не избавиться.

— А как же хирург?

— О, детка! Это — меньшая из моих проблем, — как-то странно хохотнул он, качнув головой и ловко пряча ногу под одеяло. А на мой немой вопрос ответил: — Будет. Все будет. Так что запасаемся терпением и ждем оборудование. Когда оно, кстати, планируется?

Я не знала, радоваться или огорчаться этой неожиданной новости, так что ответила сдержанно:

— Обещали к концу недели. Но, если хочешь, я узнаю точнее.

— Хочу. Очень хочу. — Анатоль задумчиво поджал губы и секунд десять думал о чем-то своем. Затем встрепенулся, улыбнулся и похлопал по кровати рядом с собой. — Ты что-то хотела или так? Решила развлечь своим сиятельным обществом убогого меня?

Можно было бы отбросить все свои хмурые мысли куда подальше и просто окунуться в прошлое: подурачиться, повспоминать… Может, даже пообниматься, потешив свое женское самолюбие. Но я поступила иначе.

— Хотела. Скажи, что ты думаешь об этом?

И протянула демону сканер, где алели последние снятые показания. Голографический вывод данных я предусмотрительно свернула, и теперь информация высвечивалась на маленькой панели непосредственно на сканере.

И вновь я успела заметить мгновенное преображение вальяжно-расслабленного ловеласа в сосредоточенного хищника, почуявшего след. Всего несколько раз я видела такое у своих пациентов, но навсегда запомнила этот стальной запах опасности. Она была не явной, но это точно была именно она.

— Это данные сканирования рабочего? — напряженно уточнил Анатоль, мигом вникнув в суть.

Кивнула.

— А сама ты в них уже разобралась?

Кивнула вновь.

Скулы демона обозначились резче, во взгляде промелькнуло что-то очень похожее на сожаление, но вслух прозвучало то, что я точно не ожидала услышать:

— Когда, говоришь, у тебя отпуск?

Я даже не нашлась сразу с ответом. Удивленно уставилась на Анатоля… А затем разозлилась. Ну уж нет, голубчик! В этот раз ты так просто от меня не отделаешься!