Я не ожидал увидеть утреннюю суету, но не был готов и к струйкам дыма, поднимающимся от обугленных зданий со сгоревшими крышами. Где-то мычала недоенная корова. Утро смотрело вниз, на пустые улицы. Душный, влажный и густой смрад разрушения, который невозможно перепутать ни с чем, наполнял нос и полз ниже, царапая горло. На побережье кружили чайки. Угрюмые и вялые. Мне наступающий день грозил тем же самым.

Проходя сквозь поселение, я оказался перед просторным отдельным стойлом, в котором спали три собаки. Они проснулись, прутики их хвостов заколотили по соломе при звуках моего голоса. Старая сука с поседевшей мордой и оторванным ухом. Матерый пес, что смотрел на меня с явным подозрением, а третий был щенок. Мелкий проказник приветствовал меня, лизнув в ухо, укусив за нос и радостно царапая лапами в щенячьем восторге. Я обнял его, чтобы угомонить, и дал полоску вяленного мяса.

Как там мой Раужо?

Что со мной? Что ни день, то кого-то вспоминаю. Из деревни я ушел практически сразу же, не задерживаясь ни на минуту, даже не пытаясь обыскать дома. Жителей и трупов не было. Или они ушли или их угнали. Щенок проводил меня до околицы в надежде на еще кусочек мяса, но не дождавшись, разочаровано вильнул хвостом и удалился.

Следующий день пути прошел без происшествий. Разве что на просеку, которую пересекала дорога, вышла из леса молодая пара: с пояса женщины свешивалась целая связка жирных, только что пойманных кроликов, а мужчина нес корзину диких слив, собранных в лесу.

Завидев меня, они тут же юркнули обратно. Я не стал их преследовать или искать куда они пошли. Лишь равнодушно пожал плечами и продолжил свой путь.

Да и раз попался труп какого-то селянина с брюхом, распоротым от паха до подвздошья. Дороги в такие дни совсем небезопасны. И врядли на Суре отыщется место, которое смело можно назвать спокойным.

Тряхнуло, я покачиваясь, вцепился рукой в исполинский ствол сосны, чтобы тут же отбежать в сторону. Внезапно хлынувший поток шквалистого ветра, начал вырывать деревья с корнем, ломать их и крушить. Толчки не прекращались, покрывая землю разломами и трещинами.

Потом все столь же внезапно стихло. Лишь тысячи птиц вились над лесом и жалобно перекликались, оплакивая разрушенные гнезда и погибших птенцов.

Если не произойдет чудо, то нам всем конец. Сур недолговечен. Где маги? Чего они медлят? Может можно построить портал, или ускорить остров? Может можно все-таки перед кончиной объединить силы всех? Выступить единым фронтом, а не тянуть каждому одеяло на себя? Хотя кого я обманываю. Не бывать этому и потому участь наша не завидна, выживи мы и достигни Мокшау. И попади в руки тамошних магов.

Уверен, те зевать не будут и быстро наложат на все свою лапу. Людей, знания, других существ, любые мало-мальски нужные и полезные ресурсы.

Ну и Хаскр с ними, я то уж точно не пропаду. Я ценю жизни своих людей, но свою ещё больше. Но не плохо бы отыскать своего ашала, приспешников и эхизтари. Да, именно в такой последовательности. Да и наставника. Как я мог позабыть о нем. Хотя этот старый пердун не пропадет, и не удивлюсь, если рано или поздно сам меня отыщет.

Последние многое мне дали. Я очень хорошо научился лгать. И еще. Ловкость рук и умение двигаться крадучись. Как ударить человека, чтобы он умер не закричав. Как заколоть жертву, чтобы она умерла почти бескровно. Или ослепление, или лишение слуха, или слабость в членах, или паралич, или изнурительный кашель, или импотенция. Или ранняя дряхлость, или безумие. Не напоказ, как учил нас Легат и его сержанты с офицерами, не на поле боя, где остальные все видят и придают тебе бодрости, нет. Меня учили отвратительному, тайному, изысканному способу убивать людей, нелюдей и магов. Я учился всему этому быстро и хорошо, расцветая, когда мастера признавали мое мастерство.

Все это могло стать моей работой.

Но теперь, вероятно уже не станет. Я стоял и смотрел на опустевшие залы опустевшей пещеры. Еще недавно шумной и многолюдной. Куда они ушли? Куда подевались? Почему не оставили ни намека на то, где их искать? Или оставили, но я просто не рассмотрел?

Следов налета и битвы не видать. Значит, это было взвешенное, обдуманное и подготовленное решение. Что побудило сняться их с этого места?

Столько вопросов. И ни одного ответа.

Я обхватил голову руками, прислонился спиной к выщербленной стене и сделав большой глоток из фляжки принялся раскачиваться на пятках.

Опустошенность.

Опустошенность поселилась во мне и вокруг меня.

Я встряхнулся, словно кот, ненароком угодивший в воду. Хватит рассиживаться. Недавнее землетрясение не порушило пещеру, но не факт, что следующее не сделает этого и меня не замурует тут заживо. Или сразу прикончит.

Надо двигать в этот их город-крепость. Малрог, кажется так говорил Джеф. Туда, судя по записке, направились мои охламоны. Я примерно представлял, где она находится. Спасибо урокам землеустройства, что преподал нам мастер Альбигоди.

В лицо сыпалась потревоженная пыль, не пойми откуда взявшиеся тут веточки, каменная крошка. Прутья застревали в волосах, пыль запорошила глаза, пока я пробирался по заброшенным коридорам на свежий воздух.

Выбравшись, я отряхнулся, перекинулся в ргула. Активировал кожу Хамео и взмыл в небеса. Если ничто меня не отвлечет, то к вечеру я должен достичь крепости.

Вышло так как я и предполагал.

Серые стены и башни Малрога величаво возвышались на фоне закатного неба. Город выглядел так, словно принял на себя удар, жестокий удар и выстоял… пока что.

К городу вела одна дорога, петляя и взбираясь на горные кручи. Удобно защитникам и не совсем, тем, кто хотел взять штурмом горную твердыню. Тут и там валялись разбитые и сожженные осадные орудия. Лежали многочисленные трупы, между которыми сноровисто шныряли защитники, добивая чужих и спасая своих раненных.

Над городом, я слышал даже здесь гул лупящих без устали кузнечных молотов, что придавали форму ножам, мечам, секирам, топорам, шлемам и всякому подобному добру, необходимому для повседневного хозяйствования.

Влетать в город наверно не стоит. Нашпигуют стрелами и имени не спросят. Потому я приземлился на один из выступов над городом и принялся наблюдать. Перекинулся пока в человеческое обличье.

— Ого, Мастером ковки изготовлено или с помощью Молота, — я даже не удивился, когда рядом, взмахивая белыми кожистыми крыльями, проявился сухощавый ргул, перекинувшийся в наставника, где ты его раздобыл? — указал он на мой меч.

— Нашел. А что за мастер ковки?

— Дисциплина Могущества. И я пока не знаю смогу ли тебя обучить ей или нет. По крайней мере не сейчас. Мастер Ковки позволяет создавать изделия из металла, в основном оружие, высочайшего качества, благодаря тому, что по металлу бьют с огромной, направленной силой. Мастер, владеющий этой способностью, может запрашивать за свою работу самую высокую плату, и в деньгах, и в услугах. Учти, что когда прилагается такая сила, требуются особые, укрепленные инструменты. И имей в виду, что наконечники стрел не изготовить, поскольку они слишком малы, чтобы их можно было улучшить этим эффектом. Ты как? В город пока не пойдешь?

— Предлагаешь броситься прямо в бурю с гордо поднятой рукой? Может позже? Пока лекцию послушаю.

— Ну как скажешь. Тогда слушай. Любое клинковое оружие, вроде кинжала, становится невероятно прочным и не сломается, если его использует кто-то, наделенный огромной силой. Это также касается металлических цепей и «утренних звезд». Оружие на рукоятках, такое как булавы и топоры, можно специально укрепить, добавив металлическое армирование на рукоять, хотя это значительно увеличит время, необходимое для изготовления оружия. Можно также создавать высококачественные инструменты, вроде невероятно острой косы или молотка, который не сломается, хотя большинство ргулов считают подобное применение Дисциплины ниже своего достоинства.

— Занимательно. А что там за молот?

— Ага, Молот. Говорят, когда-то ргулы твоей линии крови могли использовать свою сверхчеловеческую силу, чтобы ковать оружие выдающегося качества. Если другие должны использовать молот и наковальню, то древние могли формировать металл голыми руками. Благодаря этому они наделяли оружие частью своей собственной мистической силы. С ходом времени эта техника вышла из употребления, когда другие существа добились значительных достижений в металлургии и маги научились соединять свою силу с металлом. Однако оружие древних остается редким и ценным. Удивительно, что этот меч попался тебе в таком месте и времени. Желающий изготовить оружие, должен вначале раздобыть подходящие материалы. На ковку клинка уходит основная часть усилий, но сборка и шлифовка оружия требует не меньшего времени и умения. Во время ковки оружия ргул бьет по металлу голыми руками, формируя его в желаемое оружие. Оружие также становится невероятно прочным и может выдерживать сильные удары, и остается острым при минимальном уходе. Как-то так.