– Согласно нашим расчетам, она пролетит в восьмистах тысячах миль от нас примерно через десять тысяч лет.

35

В тесном помещении передвижного офиса воцарилось ошеломленное молчание. Люди, собравшиеся вокруг стола, просто не успели определиться, как реагировать на столь неожиданное заявление такого авторитетного специалиста, как доктор Френд. Питт негромко выругался сквозь зубы и внимательно посмотрел в глаза ученому, словно пытаясь прочесть в них неуверенность или сомнение. Но увидел прямой, слегка надменный взгляд астронома.

– Вторая комета... – начал Питт.

– Давно известна ученым, – перебил его Френд, – и носит название комета Болдуина – по имени астронома-любителя, который ее открыл.

– Но вы уверены, что комета Болдуина и та, прохождение которой зафиксировали эмениты, – одно и то же небесное тело?

– На сто процентов, – кивнул Френд. – Расчеты подтверждают, что именно ее орбита девять тысяч лет назад совпала с орбитой кометы, вызвавшей катастрофу.

Питт поглядел на Сэндекера и Пэт, потом снова перевел взгляд на ученого:

– Ошибка исключается?

Френд пожал плечами:

– Погрешность в расчетах составляет не более двухсот лет Единственный другой крупный объект, вошедший в атмосферу Земли в обозримом прошлом, – это Тунгусский метеорит, поваливший лес в Сибири на площади восемьсот квадратных миль. Кстати, современные астрономические исследования позволяют предположить, что на самом деле произошло не столкновение, а пролет по касательной, хотя и на предельно близком расстоянии от поверхности.

– Наверняка все эти данные известны Вольфам, – сказала Лорен в полном недоумении. – Какой же им тогда смысл ликвидировать все семейные активы и тратить миллиарды долларов на строительство судов, на борту которых они собираются укрыться от последствий катаклизма, если они точно знают, что никакой катастрофы не будет.

– Да, очень странное поведение с их стороны, – согласился Сэндекер. – Может быть, эта семейка – просто шайка безумцев и шизофреников.

– Тогда уж берите шире, сэр, – заметил Джиордино, – и присовокупите к ним еще двести семьдесят тысяч человек, работающих на Вольфов и забронировавших себе места в ковчегах для путешествия в никуда.

– Нет, адмирал, – решительно заявила Лорен, – на мой взгляд, их действия вполне рациональны и ничем не напоминают бессмысленную возню пациентов желтого дома.

– Вот именно, – поддержал ее Питт. – Мы с Алом провели достаточно времени на верфи и на борту «Ульриха Вольфа», чтобы убедиться в фанатической вере всех окружающих – от высших руководителей до последнего грузчика – в неизбежность будущего потопа.

– И у меня сложилось такое же впечатление, – добавила Пэт. – Во всех разговорах, которые мне довелось слышать, о грядущей катастрофе упоминалось как о непреложном факте. Ни у кого не возникало ни малейших сомнений в том, что в назначенный срок старый мир будет сметен катаклизмом и на его обломках избранные представители высшей расы построят новую цивилизацию, лишенную пороков и недостатков погибшей. – Джиордино бросил взгляд на Пэт и согласно кивнул.

– История праведника Ноя и его пресловутого ковчега повторяется.

– Вот только размах и масштабы деятельности Вольфов далеко превосходят потуги библейского старца, – напомнил Питт.

Сэндекер медленно покачал головой:

– Вынужден констатировать, что по-прежнему не усматриваю логики в их действиях.

– Логика есть! – убежденно заявил Питт. – Просто у нас пока не хватает информации, чтобы правильно мотивировать поведение Вольфов. – Он вдруг замолчал и задумался; остальные не сводили с него глаз, ожидая продолжения. – Другого объяснения их поступкам нет и быть не может. Если они так уверены, что цивилизация обречена на неизбежную гибель, значит, им известно что-то такое, чего никто, кроме них самих, на Земле не знает.

– Лично я могу заверить вас, адмирал, – официальным тоном заговорил Френд, – что пока ни одно блуждающее небесное тело в пределах Солнечной системы нам не угрожает. Во всяком случае, в ближайшие несколько дней. Наша сеть слежения не зарегистрировала ни комет, ни астероидов, ни крупных метеоритов, могущих в обозримом будущем пересечь земную орбиту в опасной близости от планетарной поверхности. Расчеты показывают, что по крайней мере до конца текущего столетия ничего подобного не произойдет.

– Но что же еще может вызвать глобальную катастрофу? Существует ли метод предсказания начала активных смещений коры или сдвига полюсов? – спросил Хайрем Йегер, обращаясь к Френду.

– Увы, нет, мистер Йегер. Современная наука накопила массу данных о землетрясениях, извержениях вулканов, цунами и других стихийных бедствиях – все эти природные явления происходят достаточно регулярно; они регистрируются, классифицируются и детально изучаются специалистами. Кое-какие из них мы действительно научились предсказывать с большой степенью вероятности. Но беда в том, что смещения коры или сдвига полюсов не случалось еще ни разу за весь период времени с того момента, как в античной Греции возникли первые зачатки науки о Земле, и до наших дней. Так что нам, к сожалению, не на что опереться – нет надежных фактических данных, чтобы хотя бы попытаться прогнозировать возможность подобного катаклизма.

– А при каких обстоятельствах могут произойти существенные смещения коры и полюсов? – спросил Питт.

– Хороший вопрос, – одобрительно кивнул Френд. – Что ж, не буду скрывать, что при определенных условиях равновесие земной коры может нарушиться самым радикальным образом.

– Например?

– Наиболее вероятный сценарий – массированные подвижки льдов у одного из полюсов.

– Это реально?

– Видите ли, мистер Питт, наша планета в чем-то похожа на гигантский детский волчок. А поскольку материки и ледовые массивы на полюсах размещены неравномерно, идеально сбалансированного вращения, так же как в случае с волчком, не получается. Поэтому Земля не только вращается, но и колеблется вокруг своей оси, или прецессирует, выражаясь научным языком. И если общая масса ледяного покрова одного из земных полюсов превысит критический уровень, это вызовет приблизительно такой же эффект, как в плохо сбалансированном колесе автомобиля, идущего на большой скорости. Вот тогда и может произойти смещение коры или сдвиг полюсов. Я знаком с рядом весьма уважаемых ученых, считающих, что подобное явление случается регулярно.

– И насколько часто?

– Примерно раз в шесть – восемь тысяч лет.

– А когда произошел последний такой сдвиг?

– Проведя комплексный анализ кернов, взятых со дна глубоководных впадин мирового океана, океанографы определили, что это случилось девять тысяч лет назад – примерно в то же время, когда ваша комета столкнулась с Землей.

– Иначе говоря, срок приближается?

– Я бы даже сказал, что все сроки давно истекли. – Френд беспомощно развел руками. – С другой стороны, имея дело со столь малоизученным явлением, трудно что-либо утверждать с уверенностью. Ясно лишь, что в урочный час сдвиг непременно произойдет и случится это очень быстро и безо всякого предупреждения.

Лорен озабоченно посмотрела на астронома:

– Я так и не поняла, в чем же все-таки причина?

– Ледовые массы, тысячелетиями накапливавшиеся в полярной шапке Антарктиды, распределены неравномерно. На одной стороне континента льда намного больше, чем на другой. И каждый год на одном только шельфовом леднике Росса дополнительно нарастает более пятидесяти миллиардов тонн, что увеличивает дисбаланс и прецессию Земли. Рано или поздно этот процесс, как предсказывал Эйнштейн, приведет к нарушению равновесия и сдвигу полюсов. Триллионы тонн льда с севера и юга начнут перемещаться к экватору. Северный полюс качнется в южном направлении, южный – в северном. И тогда в земных недрах вновь проснутся те же силы, которые высвободил когда-то удар кометы. Но главное различие будет состоять в том, что сейчас на планете проживает не несколько десятков миллионов людей, как девять тысяч лет назад, а семь миллиардов, которые в мгновение ока окажутся добычей старухи с косой. Нью-Йорк, Токио, Сидней, Лос-Анджелес – все эти портовые города будут полностью затоплены. Те же, что расположены в глубине материков, сравняются с землей и тоже погибнут. Там, где еще недавно жили, ходили, работали, любили и горевали миллионы людей, не останется камня на камне.