Питт отсутствующим взглядом уставился в окно, не замечая ни Потомака, ни здания Капитолия на заднем плане.

– А они, случайно, не родственницы Карла Вольфа, директора-распорядителя аргентинской компании «Дестини Энтерпрайзес»? – спросил он после паузы.

Хелм тоже замолчал на несколько секунд, потом сказал:

– Похоже, вы на шаг или на два опережаете меня, мистер Питт.

– Дирк.

– Кен. Ну что ж, Дирк, вы попали в самую точку. Хайди – родная сестра Карла. Эльза – кузина. А «Дестини Энтерпрайзес» – семейная бизнес-империя со штаб-квартирой в Буэнос-Айресе. По оценке «Форбса», общий ресурс семьи – примерно двести десять миллиардов долларов.

– Живут же люди!

– А мне вот пришлось жениться на дочери каменщика.

– Одного я не понимаю, – сказал Питт, – для чего такой богатой даме опускаться до мелкого взлома?

– Когда узнаете ответ, сообщите мне. Я тоже не прочь понять.

– А где сейчас Эльза? – спросил Питт.

– Под охраной в частной клинике, принадлежащей Бюро.

– Могу я с ней поговорить?

– Со стороны Бюро я возражений не предвижу, но надо утрясти с лечащим врачом. Его зовут Аарон Белл. Я позвоню и согласую ваш визит.

– Она в здравом уме?

– Она в сознании. Но вы ее здорово по головке приложили! Чуть посильнее – и пришлось бы трепанацию черепа делать.

– Эй, это не я, это ее мотоцикл!

– Без разницы, – отмахнулся Хелм, не скрывая усмешки в голосе. – Все равно из нее ни словечка не выжмешь. Один из наших лучших следователей уже с ней беседовал. Крутая баба. По сравнению с ней даже устрица покажется оратором.

– Она в курсе, что ее кузина погибла?

– В курсе. И знает также, что останки Хайди находятся в морге клиники.

– На это наверняка будет интересно посмотреть, – задумчиво произнес Питт.

– На что именно?

– На выражение лица Эльзы, когда я ей скажу, что это я вытащил тело Хайди со дна океана и отправил в Вашингтон.

Повесив трубку, Питт почти сразу покинул здание НУМА и поехал в клинику, отличающуюся от прочих отсутствием вывески. Это закрытое медицинское учреждение использовали только ФБР и некоторые другие ведомства, связанные с национальной безопасностью. Оставив свой «форд» на парковке рядом со зданием, он вошел через парадный подъезд. Охранники на входе попросили предъявить документы и после короткой консультации по телефону пропустили внутрь. Администратор проводил его в кабинет доктора Белла.

Питт несколько раз встречался с доктором – не по поводу лечения, а во время общественных благотворительных мероприятий по сбору средств для фонда борьбы с раком, директорами которого были его отец, сенатор Джордж Питт, и доктор Белл. Аарону Беллу давно перевалило за шестьдесят. Типичный гипертоник, с кирпичного цвета лицом и колоссальным избыточным весом, он работал в состоянии непрерывного стресса, выкуривал за день две пачки сигарет и выпивал двадцать чашек кофе. Его отношение к жизни исчерпывающе выражалось его же собственной фразой: «Гони на всю катушку, и в могилу сойдешь довольный».

Белл неуклюже выкарабкался из-за стола, словно поднявшийся на задние лапы медведь.

– Дирк! – прогудел он гулким басом. – Страшно рад тебя видеть. Как там сенатор?

– Собирается баллотироваться на новый срок.

– Вот живчик! Никак не успокоится – совсем как я. Садись. Ты по поводу той женщины, что ночью доставили?

– Кен Хелм звонил?

– Естественно. Иначе тебя бы даже на порог не пустили.

– На первый взгляд ваша клиника не так уж усиленно охраняется.

– А ты попробуй косо посмотреть в камеру наблюдения, – усмехнулся Белл. – Увидишь, что с тобой будет.

– У вашей пациентки не зафиксированы необратимые повреждения мозга?

Белл энергично замотал головой:

– Через месяц-другой восстановится на сто процентов. Невероятная конституция. Она устроена совсем не так, как большинство из тех, кто обычно сюда попадает.

– Да, она очень соблазнительна.

– Я вовсе не имею в виду внешность. Эта женщина – замечательный образчик физического здоровья и совершенства. Что в полной мере относится и к ее сестре-близнецу, тело которой ты привез из Антарктики.

– ФБР утверждает, что они двоюродные.

– И тем не менее полное генетическое совпадение. Я бы даже сказал, чересчур полное.

– То есть?

– Я присутствовал на вскрытии, потом взял результаты, сравнил их с физическими характеристиками дамы, которая лежит сейчас в палате дальше по коридору, и не поверил своим глазам. Уверяю тебя, здесь кроется нечто большее, чем обычное семейное сходство.

– Хелм говорил, что тело Хайди тоже находится в клинике?

– Да, в подвале, в прозекторской нашего морга.

– А могут ли члены одной семьи с одинаковыми генами, особенно двоюродные, иметь зеркальное сходство?

– Такое иногда случается, но крайне редко, – ответил Белл.

– Говорят, что для каждого человека где-то в мире найдется двойник.

– Помоги, господи, тому бедолаге, который похож на меня! – хохотнул Белл.

– Так какой же отсюда вывод? – вернулся к теме Питт.

– Не могу доказать этого без долгих исследований и тестов, да и вообще версия моя в чем-то граничит с ересью, но я готов ручаться своей репутацией, что обе молодые леди, как живая, так и мертвая, имеют искусственное происхождение.

Питт ошалело уставился на доктора:

– Вы полагаете, что они андроиды?!

– Ой, только не смеши меня! – поморщился Белл.

– Клонирование?

– И рядом не стояло.

– Что же тогда?

– Я считаю, что сестры Вольф представляют собой результат воздействия генной инженерии.

– Разве это возможно? – недоверчиво спросил Питт доктора. – Что-то я не слышал о существовании технологий такого уровня.

– В мире полно лабораторий и ученых, работающих над улучшением человеческой природы с помощью генной инженерии, однако, как ты справедливо заметил, дальше опытов на мышах никто пока не продвинулся. С другой стороны, отнюдь не исключено, что кто-то уже добился прорыва, но держит свои достижения в секрете. Одно могу сказать наверняка: если Эльза не разделит судьбу Хайди, не попадет под грузовик и не погибнет от руки ревнивого любовника, то вполне сможет выпить бокал шампанского на своем стодвадцатилетнем юбилее.

– Сомневаюсь, что захотел бы прожить так долго, – задумчиво произнес Питт.

– Я тоже, – рассмеялся Белл. – И уж во всяком случае не в этой обрюзгшей оболочке!

– Могу я сейчас повидаться с Эльзой?

Белл поднялся и жестом пригласил Питта следовать за собой. С момента появления в клинике Питт встретил только двух людей, не считая секъюрити в холле: администратора и самого Белла. Все вокруг казалось до невозможности чистым, стерильным и безжизненным.

Белл подошел к двери в палату, которую никто не охранял, вставил в щель электронную карту и нажал ручку. На стандартной больничной койке сидела женщина, неотрывно глядя в окно, закрытое полупрозрачной занавеской и забранное тяжелой решеткой. Питт впервые увидел Эльзу при свете дня и был поражен ее невероятным сходством с покойной кузиной. Та же грива светлых волос, те же серо-голубые глаза, та же фигура. Трудно было поверить, что они всего лишь двоюродные сестры.

– Мисс Вольф, – объявил Белл жизнерадостным тоном, – я привел к вам посетителя. – Он кивнул Питту: – Оставляю вас вдвоем. Постарайся не слишком долго.

Доктор не сказал, как его вызвать, если возникнут проблемы, а Питт не стал спрашивать. Он не видел телекамер, но твердо знал, что все происходящее в палате, каждое слово или жест отслеживаются и записываются.

Как только Белл вышел, Питт пододвинул к кровати стул и сел. Почти минуту он молчал, в упор глядя прямо в глаза, которые, казалось, смотрят сквозь него на литографию пейзажа Большого каньона, висящую на противоположной стене. Выдержав паузу, он заговорил:

– Меня зовут Дирк Питт. Не знаю, говорит ли мое имя что-либо вам, но командир «U-2015», с которым мы разговаривали в Антарктике, на него среагировал.