— А что, разве все продолжается? — встревожилась девушка.

— А к ним кто раз на крючок попадется, того они уже не отпускают. Ко мне на работу уже наведывался один… в штатском… Документы проверял…

Вика вздохнула.

— Я все думаю об этом человеке…

— О ком? — удивился Эдик.

— О Рейли… Он ведь погиб в первую мировую войну. Как же мог оказаться им Розенблюм? Или это был не Розенблюм, а кто-то другой?

— Господи, ты меня совсем запутала с этими шпионами!

— Нет, правда! Хочется разобраться. Один взрывается, другого расстреливает ОГПУ…

— Да им это раз плюнуть, — авторитетно заявил Бодягин. — Думаешь, сейчас такого не случается?

— Не в этом дело, — перебила Вика. — Розенблюм давал показания как Рейли. Но ведь он же не Рейли…

— Они кого угодно и что угодно заставят подписать.

— Но зачем им это надо? — недоумевала девушка. — Розенблюм же не шпион.

— А им нужен был шпион. Вот они и взяли первого попавшегося иностранца…

— Но объясни мне все-таки, зачем?

— Я почем знаю? Лычки себе зарабатывали. А теперь зачем берут? По той же причине. Думаешь, эти, которые меня таскали в ГБ, не понимали, что просто драка была пьяная? Они хотели раздуть из мордобоя политическое дело, бдительность проявить.

— Но не все же они такие! Повсюду есть честные люди! — горячо возразила Вика. — Для чего был создан Комитет? Для борьбы с врагами! Следовательно, они и тогда и теперь…

— …остаются сволочами! Фальсифицируют дела, устраивают провокации, сажают невинных людей… Ты про пытки что-нибудь знаешь? Тут не то что шпионом себя назовешь, а признаешься в том, что убил родную маму, разрезал на кусочки и съел. Подумаешь, чувака заставили подписать бумаги, будто он и есть тот самый шпион, который погиб в первую мировую! Я знаю истории и пострашней! А ты не хочешь открыть глаза и увидеть правду!

— Правды бывают разные, — подавленно сказала девушка. — По одну сторону баррикады люди верят, что их дело правое, и по другую идут на смерть во имя своих высоких идей.

— Правда одна, — отрезал Бодягин. — А высокие идеи нельзя защищать на чужой крови.

— Легко говорить это сейчас. А если бы была война? А если бы ты жил во время революции? Да ты бы первый лично записался в ряды чекистов, чтобы бороться со всякой нечистью.

— Я?! — Эдик вытаращил глаза. — Да за кого ты меня принимаешь?

— За порядочного человека. И среди чекистов в первые годы Советской власти было намного больше таких, чем тех сволочей, о которых ты говорил. Вспомни Дзержинского! Он беспризорников жалел! Сам умирал от голода, а других спасал. А Менжинский? Артузов? Петерс?..

— Ага… Ягода, Ежов, Берия…

— Это после было, при Сталине… Но в конце концов их разоблачили…

Эдик нервно закурил. Вика зажгла сигарету, затянулась и закашлялась.

— Брось, — сказал Бодягин. — Тебе не идет…

Вика затушила сигарету и подперла лицо кулаками.

— Мне кажется, — медленно сказала она, — что автор этих дневников не был никаким шпионом… Он был порядочным человеком…

— Послушай, — Эдик ткнул окурок в пепельницу. — Давай больше вообще не будем касаться этой темы. Иначе я стану подозревать, что тебя ко мне просто подослали.

— Меня? — растерялась Вика. — Ты же знаешь, что это не так.

— Начинаю уже в этом сомневаться, — он притянул Вику и усадил к себе на колени. — И вообще… докажи мне свою лояльность…

Эдик заснул. А Вика долго ворочалась, таращила в темноту глаза и считала слонов. Наконец она не выдержала, тихонько встала и на цыпочках вышла на кухню. Зажгла свечу, вынула из кармана куртки паспорт Бодягина и принялась его изучать.

Внезапно над головой вспыхнула лампа. Девушка испуганно оглянулась.

В дверях стоял Эдик.

— Ну как, тебе понравилось? — Джейн заглядывала ему в лицо своими зелеными глазами. — Ой, я так разволновалась, что едва не заплакала!

— Я не большой любитель оперы, — Георгий пожал плечами. — Впрочем, пели актеры неплохо. Но чтобы судить о нашумевшей книге, лучше все-таки прочесть ее…

— Тебя ждет сюрприз! — Джейн, как девчонка, легко крутанулась на одной ножке. — Поцелуй меня и получишь взамен оч-чень ценную вещицу!

Реллинский невольно улыбнулся и решил ее поддразнить:

— Даже не знаю, право, стоит ли твой сюрприз поцелуя.

— Еще как стоит! — Джейн с загадочным видом извлекла из сумки небольшой томик. — Смотри, Джордж, вот то, что ты так хотел прочесть, — «Овод»!

— О-о! Благодарю! — Георгий принял у нее из рук нашумевшую книгу. — И готов поцеловать тебя за это не один, а сто раз…

Джейн расхохоталась. Она была очень хороша сейчас. Глаза блестят, рыжие волосы растрепались и горят в свете газовых фонарей, как золотая корона. Пожалуй, в чопорном английском обществе ее сочли бы несколько шумной и чересчур эмоциональной, но именно это, а еще искренность и открытость и привлекали Реллинского. Хотя девушка тоже симпатизировала Георгию, знакомиться с ее отцом, капитаном Патриком, он пока не спешил. Женитьба не входила в его планы. Нужно было сперва закончить учебу в Королевском горном институте, а дальше видно будет…

— Мы уже пришли… О чем ты задумался? — внезапно притихнув, спросила Джейн.

— Мне нужно уйти. На сегодня назначена важная встреча, от которой зависит мое будущее…

— Да? — разочарованно протянула девушка. — Как жаль… А завтра мы увидимся?

— Обязательно. А за книгу спасибо! — Реллинский поцеловал Джейн в щеку, помахал ей на прощание рукой и зашагал по улице.

— В сущности, — сказал он сам себе, — я ее не обманываю. Мисс Патрик — чудесный человек, к тому же рано или поздно унаследует все состояние старого капитана… Но не стоит внушать ей никаких надежд и ставить себя в ложное положение.

Через два квартала Георгий почувствовал слежку. Человек, которого он в этом заподозрил, неотступно двигался за ним. Реллинский сделал вид, будто разглядывает витрину магазина, и заметил, что подозрительный тип тоже остановился невдалеке. Лицо вроде бы незнакомое… Гм, довольно молод, но подбородок скрыт пышной бородой, явно фальшивой. Надо исчезнуть! Сегодня предстоит встреча с друзьями-марксистами. Большинство из них, разумеется, на легальном положении. Но береженого Бог бережет. Вдруг этот псевдобородач — царская ищейка? Георгий неторопливо шагал по улицам, а сам поглядывал по сторонам в ожидании, когда подвернется подходящий момент. Он очень хорошо знал эту часть Лондона и поэтому больше полагался на счастливый случай. Ага, вот, кажется, проходной двор! Реллинский резко свернул за ограду и припустил бегом…

Впереди маячил выход. Георгий вздохнул свободнее и замедлил шаг. И тут же его нагнал незнакомец!

— Что вам угодно? — от неожиданности Реллинский заговорил грубо и агрессивно. — Почему вы меня преследуете?

— Простите, пожалуйста, — «бородач» прижал руку к груди. — Мне необходимо переговорить с вами.

Нет, это не филер! Сотрудники охранки вряд ли могут изъясняться на таком английском. Реллинский несколько успокоился.

— К чему тогда этот маскарад? — уже мягче сказал он, указывая на фальшивую бороду.

«Преследователь» рассмеялся.

— Я все сейчас объясню, — пообещал он. — Но, может быть, лучше где-нибудь посидим?

Они вошли в паб «Красный лев» и взяли по кружке светлого эля.