— Что за башню выдумал? — спросил у меня Рон пока секретарь бегал за начальством.

— Просто башня, с которой наблюдают. Донжон. Само на язык навязалось, это из наших иллюзий фраза.

— А провод? — не успокоился друг.

— Да есть у нас такие приборы, по проводам разговаривать можно. Потом объясню, — я уже сообразил, что русское слово "провод" перевелось как "натянутая проволока" и прыснул, представив себя висящим на ней, — это тоже расхожая фраза, не обращай внимания.

— Да привык я к твоим выражениям, — отмахнулся Рон.

— Здравствуйте, господин барон! — послышался голос Ишвара. Он был явно навеселе.

— Здравствуйте, полковник.

— Как я сожалею о случившемся, вы бы знали! Представьте, опять в штабе напутали, говорили учения, учения! Там правая рука не знает, что делает левая! Бюрократию развели.

— Ага, и Лавийские флаги нацепили, так? И со стороны Лавии шли, странные учения!

— И не говорите, я тоже удивился, но приказ есть приказ, а я человек военный, — продолжал включать дурака полковник.

— Тогда я тоже проведу учения по высылке вашего представителя из замка и вовсю уже натренировался с его арестом. Вы как на это посмотрите?

— Вы в своем праве. Я сообщу в штаб и буду действовать по их приказу. Никакой самодеятельности, такое мне было распоряжение.

— Больше наблюдателей от вас я не приму, можете не присылать.

— И об этом сообщу командованию.

— Давайте на чистоту, полковник, как вы сами расцениваете ваше поведение, как честный офицер?

В рацию долго слышалось сопение, а потом решительный голос полковника произнес:

— Предательство! Плевал бы я на все приказы, если бы не выслуга, демоны бы её забрали! У меня семья, доходов других нет, а воровать не сподобился — не по интендантской части, знаете ли. Очень вам сочувствую и искренне рад вашей победе. Мы её славно отметили.

— Ценю вашу искренность и знайте, я вам не враг. Ни вам, ни Хрому, чтобы ни наговорили обо мне в "штабе".

— Я-то всегда был в этом уверен, господин барон, вы мне как друг! — и с явным любопытством спросил, — как вы их разбили, если не секрет? Слухи ходят самые невероятные!

— Какой секрет? Нет никакого секрета! Заманили в засаду и пожгли из амулетов. Все остальное — вымысел. Да и не я всем командовал, а мой комендант, бывший охотник Гром.

Рон удивленно уставился на меня.

— С которым вы приезжали? Передайте ему мои поздравления, очень талантливо.

— Непременно передам. До встречи, Ишвар, за дружеской попойкой, а никак не иначе.

— Я тоже на это надеюсь. Плевать на начальство!

Я отключил амулет. "Кажется это, я от него уже слышал", грустно вспомнилось мне.

— Ты чего это на меня все перекидываешь?

— Рон, пойми, мне и так внимания хватает, а теперь… — я грустно вздохнул, — тебе жалко, что ли?

— Да ну тебя, говори, что хочешь. Я на все согласен.

Я с наслаждением потянулся. Устал сидеть.

— Ужин скоро?

— Через час примерно, а что?

— Может, винцом аппетит нагуляем? Ну его, этого Яроша, пусть еще помаринуется.

— Давай! — с этими словами он встал, подошел к шкафу, открыл и достал с полки, не занятой папками, бутылку хорошего Ангурского вина и два фужера.

— Пьянствуем на рабочем месте?

— Люблю хорошее вино и не считаю это зазорным, — не понял шутку Рон.

Разлили и начали наслаждаться, отпивая из бокалов редкими небольшими глотками. Я, подражая знатокам вина, пытался насладиться еще и запахом — не получалось. И ладно, хоть вкус различать научился.

Рон односложно отвечал на редкие вызовы по рации, а посетителей спроваживал. Они и сами спроваживались, едва завидев меня в кабинете. И я тоже, изредка говоря по разговорнику, не рассусоливал. Отказался даже забежать на секунду к Агнару, чего раньше никогда не делал. Одним словом — отдыхали. На ужин после этого отдыха пришли со зверским аппетитом, а я вдобавок еще и пораженный новостью, что Рон женится. На Агне, разумеется, и, разумеется, это была тайна. Пока.

— Не попил бы с другом вина, узнал бы последним, — посетовал я.

— Пережил бы, — успокоил меня Рон.

С утра я вызвал в свой кабинет Семуса:

— Давай, политрук, то есть политический руководитель, вызывай Яроша.

Старик неодобрительно покачал головой:

— Никак не могу привыкнуть к вашим словечкам, ваша милость, сейчас. Он и вчера мне все уши прожужжал, вас требовал. Злился — ужас.

— И как ты оправдывался?

— А чего это я буду оправдываться? Занят барон и все, сам свяжется, когда освободится. Кто он мне теперь? Никто. Как и сам граф.

— Ты, как всегда, прав, но ссориться с ними мы не будем. Вызывай.

— Здравствуйте, граф, — ответил я на приветствие Яроша, — как погода в столице?

— Спасибо, прекрасная, как и у вас. Вас можно поздравить с благополучным разрешением недоразумения с Лавийцами?

— Недоразумения? Ах да, поздравляйте, но право, этот пустяк не заслуживает внимания: всего-то неполные девять сотен, безделица. Решили прогуляться и не заметили заставы, мелочь, с кем не бывает. Вы мне лучше скажите, какая постановка была наиболее удачной в этом сезоне?

— Барон, барон, мне понятен ваш сарказм, но поверьте, это была досадная ошибка в нашем армейском командовании. Одному идиоту пришла в голову мысль устроить учения с использованием реальной Лавийской символики, чтоб, так сказать, поднять дух в войсках с учетом настоящего противника. Вот и разослали на заставы предписания, что, мол, наши части скоро пройдут, а другие идиоты не обратили внимания, что идут они с другой стороны застав. Такое вот нелепое стечение обстоятельств. Все виновные уже достойно наказаны.

У меня так и вертелось на языке: "Я передам это родным погибших, они утешатся", и вообще обматерить Яроша вместе с графом, но сдержался. Погибших не вернешь, а лишняя напряженность с Нугаром мне не нужна — существующей более, чем достаточно. Вряд ли он успокоится, но и в явный конфликт не полезет. По крайней мере, в ближайшее время. Как говорил незабвенный Иосиф Виссарионович: "На провокации не поддаваться!", вот и не будем поддаваться. Правда, на земле дело кончилось плачевно, но у нас я надеялся этого избежать. Сохраним статус-кво.

— Прекрасная пьеса, граф! Ой, простите, это я не про то, — я все же не сдержался, — я по поводу старинного договора о запрете держать войска в Комесе. Мне кажется, он морально устарел, особенно в свете последних идиотов… опять оговорился, хотел сказать событий.

— Какое совпадение! Я буквально вчера имел беседу с его сиятельством, и представьте, у него точно такое же мнение по поводу договора! Устарел безнадежно. Какие войска и сколько вам прислать?

Вот это наглость! Хитер граф, ничего не скажешь.

— Не стоит. У меня уже подобрался гарнизон из числа сил самообороны и наемников, я его просто легализую.

— Похвально, но от офицеров, инструкторов, помощи оружием вы, я надеюсь, не откажитесь? Второй день ждут разрешения, все прямо рвутся к вам на службу.

— Боюсь путаницы, граф, у нас намечаются учения и как бы чего не вышло. Дураков везде хватает, перепутают ваши штандарты с Лавийскими, а потом разбирайся. Ну их. Спасибо за предложение, но мы сами справимся.

— Как хотите, барон, но мы думаем исключительно об общей безопасности.

— Понимаю и еще раз благодарю. Со стороны Комеса граница с Лавией перекрыта надежно, не беспокойтесь и не растрачивайте ресурсы графства. Отныне все ложится на наши плечи.

— Что ж, я рад, что мы друг друга поняли. Ценю вашу сдержанность и дальновидность. Кстати, зачем вы отпустили пленных и что вы им наговорили о войне с Батвией?

— Каких пленных? Было несколько заблудившихся Лавийских военных, я показал им дорогу домой и все. А на счет чернокнижников… об этом только ленивый сейчас не говорит, а я не ленивый.

— Бросьте! Вы знаете, что эти заблудившиеся военные прошли через Тогурскую заставу и чуть не захватили её?