Не переставая улыбаться, Феллон плечами раздвинул кришнанцев, сделал шаг вперед, повернулся и выхватил рапиру. Теперь он стоял лицом к лицу со всеми тремя в боевой позиции. Он чувствовал некоторое удовлетворение своим проворством.

– Прошу прощения, джентльмены, – сказал он, – но у меня назначено свидание. А деньги мне нужны самому.

Он быстро осмотрел двор. При словах Феллона раздался взрыв насмешливого хохота. Тройка мошенников переглянулась и направилась к воротам. Феллон вложил оружие в ножны и продолжил свой путь. Если бы он попытался задержать воров или хотя бы позвать на помощь стражу, его жизнь не стоила бы и медного арзу.

Феллон отыскал на втором этаже тринадцатую комнату. В ней он увидел Квейса из Бабаала, вдыхавшего пахучий запах раманду с маленькой жаровни.

– Ну? – спросил он, не поднимая глаз.

– Я обдумал сделанное вами вчера предложение.

– Какое предложение?

– Имеющее отношение к Сафку.

– О, только не говорите, что длительные размышления придали вам храбрости.

– Возможно. Я хочу когда-нибудь вернуться на Замбу, вы знаете. Но из-за несчастной тысячи кардов...

– А какова ваша цель и цена?

– Пять тысяч будет достаточно.

– Что? Тогда уж просите всю сокровищницу Камурана. Может, я смогу увеиличить эту сумму на сотню кардов...

Они торговались и торговались; наконец, Феллон добился половины требуемого, включая аванс в сотню кардов. Двадцати пяти сотен кардов недостаточно, чтобы вернуть ему трон, как он знал, но это будет только началом. Он сказал:

– Все закончится хорошо, мастер Кв... Туранж, за одним исключением.

– Каким именно, сэр?

– В делах такого рода вряд ли разумно полагаться на слово. Вы меня понимаете?

Квейс поднял брови и антенны.

– Сирраж! Вы намекаете, что я, верный слуга великого Гхуура Квааса, обману вас? Клянусь носом Тиазана, такое оскорбление нельзя простить!

– Спокойно, спокойно! В конце концов, я сам обманывал других не раз.

– В это, землянин, я охотно верю, хотя и плачу вам безрассудно аванс.

– Я имел в виду передачу денег какому-нибудь третьему лицу, достойному доверия.

– Держателю ставок? Гм. Идея неплохая, сэр, но у нее два слабых места, а именно: не думаете ли вы, что я ношу с собой такие соблазнительные суммы? Кроме того, где вы найдете нужного человека, учитывая пылкую «любовь» балхибцев к Кваасу?

Феллон улыбнулся:

– На днях я кое-что сообразил. У вас есть в Заниде банкир.

– Нелепость!

– Вовсе нет, если только вы не держите свои деньги где-нибудь закопанными в землю. Дважды, имея дело со мной, вы отправлялись за деньгами. Каждый раз вы отсутствовали не более двух часов. Вряд ли вам хватило бы этого, чтобы добраться до Квааса, но вполне достаточно, чтобы навестить кое-кого в Заниде. И я знаю, кто это был.

– В самом деле, мастер Энтон?

– В самом деле. Кто же в Заниде может служить для вас банкиром? Конечно, какой-нибудь финансист, который не любит короля Кира. Я начал припоминать, что мне известно о банкирах Занида, и вспомнил, что несколько лет тому назад Кастамбанг эр-Амирут поссорился с доуром. Кир решил, что все его посетители должны приближаться к нему босиком. Кастамбанг не мог этого сделать, так как, упав с моста, повредил ногу и передвигался только с помощью своих ортопедических ботинок. За несколько лет до этого он дал Киру взаймы несколько сотен тысяч кардов, и Кир воспользовался случаем, чтобы наложить на Кастамбанга соответствующий штраф. С тех пор Кастамбанг не имел никаких дел с доуром и не посещал его двор. Логично считать, что он и есть ваш банкир. Если же он сейчас не является вашим банкиром, то может быть им. В любом случае мы можем использовать его как хранителя денег.

Феллон откинулся, сложил руки за голову и триумфально улыбнулся. Квейс размышлял, положив подбородок на руку, потом сказал:

– Я ничего не утверждаю, но должен признать, что вы неплохой наблюдатель, мастер Энтон. Вы смогли бы украсть сокровища Дакхака у него из-под носа. Прежде чем мы отправимся дальше по зловещему берегу Зунгу, соединяющего небо с землей, скажите мне, как вы собираетесь проникнуть в Сафк?

– Я подумал, что если мы заключим соглашение с Кастамбангом, он, возможно, укажет нам человека, знающего расположение помещений и порядок церемоний. Например, это может быть бывший жрец Ешта, изменивший культу, – такие существуют, хотя они, конечно, скрываются. Если мы найдем такого человека, он сможет рассказать...

Квейс прервал его:

– Рассказать нам, что происходит внутри Сафка? Ха! Зачем же мне тогда платить вам? Вы же ничем не рискуете. Я сам смогу заплатить этому жрецу.

– Я не кончил, – холодно сказал Феллон. – Я собираюсь сам осмотреть Сафк, а не передавать вам сообщения, основанные на слухах и пересказах. Но, согласитесь, у меня будет больше шансов остаться живым, если я буду хоть что-то знать заранее. И, больше того, если этот жрец расскажет нам подробности ритуала Ешта, я смогу пробраться в храм, переодевшись, и принять участие в службе... Ну, подробности излагать не буду, но теперь вы имеете представление о том, что я собираюсь делать.

– Ну что ж, – Квейс зевнул, заставив невыспавшегося Феллона последовать его примеру. – Увы! Вы прервали такой мой чудесный сон. Но долг превыше наслаждений, мой мастер. Идемте.

– К Кастамбангу?

– Конечно.

На улице Квейс окликнул Квизун – балхибский наемный экипаж. Настроение Феллона поднялось. Он уже давно не мог позволить себе прогулку в экипаже, а контора Кастамбанга находилась в торговом районе Кхарджу, в дальнем конце города.

Вначале они проехали зловонные переулки Авада, затем через северную часть Изанду. Слева от них были пышные театры Сахи, а справа – суета ремесленного Изанду. От работавших кузниц доносился дым, а шум молотков, сверл, напильников, пил и других инструментов сливался в постоянный гул. Они проехали ряд широких улиц и попали в небольшой парк, где ветер из степей поднимал маленькие пыльные вихри.

Наконец, они оказались в тесном великолепии Кхарджу с его магазинами и торговыми конторами. Когда они повернули на юго-восток, перед ними появился холм, увенчанный древним замком королей Балхиба.

– Кастамбанг, – сказал Квейс, указывая своей тростью.

Феллон великодушно позволил Квейсу заплатить извозчику – в конце концов у мастера-шпиона была возможность покопаться в бездонном кошельке Гхуура Квааса – и последовал за Квейсом в здание. Здесь был обычный привратник и обычный центральный двор, украшенный фонтанами и статуями из далекого Катай-Джогорая.

Кастамбанг, которого Феллон никогда не встречал раньше, оказался не совсем обычным кришнанцем с волосами не зеленого, а скорее желтого цвета и с изборожденным глубокими и резкими морщинами лицом. Его огромное тело было завернуто в ярко-красную тогу в стиле сурусканда. Квейс после обычной церемонии приветствия сказал:

– Сэр, мы хотели вы поговорить наедине.

– О, – сказал Кастамбанг, – это можно устроить.

Не изменяя выражения лица, он ударил в небольшой гонг, висевший на стене. Человек с хвостом, выходец из Колофтских болот Микарданда, просунул голову в комнату.

– Подготовь логово, – сказал банкир, а затем обратился к Феллону. – Не хотите ли, землянин, сигару? Место скоро будет готово.

Сигара оказалась великолепной. Банкир сказал:

– Вы были на нашем празднике, мастер Туранж?

– Да, сэр. Я был в театре прошлым вечером, третий раз в своей жизни.

– Что показывали?

– «Печальную трагедию королевы Деджанай из Квириба» Саккиза, в 14-ти актах.

– Она понравилась вам?

– Только до десятого акта. После этого пьеса начала повторяться. Больше того, сцена была так завалена трупами, что актеры с трудом пробирались по ней...

Квейс зевнул. Кастамбанг сделал презрительный жест:

– Сэр, этот Саккиз из Руза – один их тех современных писателей, которые, не зная, что сказать, говорят ерунду, но в наиболее эксцентричной манере. Вы бы лучше посетили классические пьесы, например, «Заговорщиков» Харианина, которую будут представлять завтра вечером.