Захватив по пути Латишу, они так же тихо, как и уходили, вернулись в гостиницу, где бойцы продолжали изображать застолье. Князь лишь коротко кивнул, смотрящим на него воинам, взял в руку кубок с разбавленным вином, подвинул к камину кресло, сел и немигающим взглядом уставился на огонь. Словно ржа старое железо, его грызло изнутри какое-то беспокоящее чувство. Многие уже давно улеглись спать, а сам Призрак так и продолжал смотреть в камин, где горячие языки лизали сухие поленья.
Проснувшиеся с первыми лучами Хассаша воины, так и застали своего князя, неподвижно сидящим у камина с давно прогоревшими дровами и опустевшим кубком.
– Родитель? – негромко позвала Катаюн с соседнего кресла, где она, свернувшись калачиком, все же немного вздремнула.
– Все встали? – повернулся Атей, встречая обеспокоенные взгляды. – Хорошо. Аршаль, во сколько начинаются игры?
– В полдень – коротко ответил альв.
– Сейчас идешь к Ималю и намеками, а если не поймет, то прямо говоришь ему, чтобы он не ставил на победу нумейцев. А еще лучше, если он поставит на пока еще своих бойцов-ваиктаирон. Придумаешь что-нибудь. Боюсь, если он потеряет большую сумму денег, нам просто так уйти не дадут. Еще достанешь входные билеты на всех нас, денег не жалей. Если будет возможность, выкупи ложу. Надо будет – перекупи.
– Все понял княже – склонил голову Листопад.
– И возьми с собой кого-нибудь для усиления. Остальные готовим оружие. Случись что – я не дам вырезать "мышек".
Воины хищно заулыбались, а Аламгир с какой-то радостной бесшабашностью сказал:
– Только на Арену, в зрительские ложи с оружием не пускают.
– Значит, берем то оружие, что не увидят стражники или на которое они не обратят внимание. Ката, где мой посох?
Девушка подвинула к себе мешок князя и через мгновение вынула из него его боевой шест.
– С таким пустят?
– Запросто – кивнул Везунчик – а если тряпками цветными обмотать, чтобы был похож на какой-нибудь ритуальный посох, то вообще не обратят внимания. Даже я чувствую, что он не магический.
– А с таким? – Атей нажал на заметный только ему выступ, и с одного конца с легким щелчком выскочило стальное лезвие с голубоватым отливом.
– Чтоб меня – пошатнулся Аламгир, округляя глаза.
– Да родитель – покачала головой Катаюн – и сколько у тебя еще секретов?
– Нужно всегда стараться удивить врага – убирая лезвие, сказал Призрак.
– Смертельно удивить – улыбнулась девушка.
– А я разве этого не сказал? – притворно удивился князь и все вокруг засмеялись.
Аршаль, схватив со стола не доеденное с вечера яблоко, смачно от него откусил
– Латиш, ты не устала ночью – жуя, спросил он – прогуляешься со мной?
– Легко ушастик – улыбнулась девушка и поймав его за запястье, откусила от яблока с другой стороны. – Поскакали?
Воины кивнули Атею, и умчались к Ималю Кубышке, ориентировать его в изменившейся обстановке. Оставшиеся разложили перед собой весь свой арсенал и стали придирчиво его рассматривать, отбирая то, что им может пригодиться.
К всеобщему облегчению у Аршаля с Латишей все справилось как нельзя лучше: и с Ималем сумели договориться и ложу выкупить почти за бесценок. К одному из Благородных, что зарезервировал ее ранее, в самый неподходящий момент пришла весть, что пока он наслаждается зрелищами, его вотчину успешно разоряют соседи. Собрав воинов, Благородный быстро ускакал, а князь стал обладателем хороших мест.
Взревели трубы, заполоскали флаги и на песок Арены под громогласный рев толпы, вышел плюгавенький старичок в яркой броской одежде, обладавший однако невероятно чистым и сильным голосом.
– Ваша Светлость – поклонился он в сторону герцогской ложи – жители Райгара и всего Рукта, а так же уважаемые гости, мы начинаем третий и заключительный день больших игр осеннего сезона. Сегодня может быть не самый насыщенный по боям, но несомненно самый зрелищный день.
Первым на песок арены выйдет житель западных оконечностей Тивалены, дитя неустрашимых и безжалостных бакиров Лотар Душегуб. Многие из здесь присутствующих уже знают это имя. Почти полгода он выходит на этот песок, чтобы сразиться в смертельных схватках с различным зверьем. Воины почему-то с ним биться не хотят – недоуменно произнес старик, а зрители радостно заржали, видимо этот Душегуб был действительно известной личностью – наверное, потому что он сам как зверь? Напомню тем, кто забыл и просвещу тех, кто слышит это имя впервые. Лотар Душегуб был схвачен доблестными стражниками Райгарда весной этого года, когда он голыми руками оторвал голову гостю нашего города из северо-западного анклава вольных баронств. Отсечение головы было заменено на смертельные бои и с тех пор он у вас на глазах рвет своих противников. ВСТРЕЧАЙТЕ, НЕПОБЕДИМЫЙ ЗВЕРЬ-БАКИР ЛОТАР ДУШЕГУБ.
От свиста и крика, что понесся над Ареной, Призрак невольно поморщился, и в это время одна из решеток в подвальные помещения поднялась, и на песок вышел воин впечатляющих размеров, чем-то неуловимо похожий на Граца Малыша. На хмуром бородатом лице, из под кустистых бровей сверкали серые глубоко посаженные глаза. Череп был выбрит и отполирован так, что казалось, лучи осеннего Хассаша отражаясь от него, зайчиками прыгают по восторженной публике. И в этом им не были помехой несколько ужасных шрамов, украшавших лысину. На нем была вывернутая мехом наружу безрукавка, свободные штаны из грубого материала и кожаные сапоги. Перевитые тугими жгутами руки были украшены бесчисленным количеством шрамов, как давнишних, так и совсем свежих, отличавшихся от других своей молодой розовой кожицей. Были шрамы и на теле, но зрителям были видны лишь их краешки, выглядывавшие из-под мехового жилета.
– Видно успел порезвиться этот громила – внимательно рассматривая его, сказала Катаюн – живого места на воине нет. Весь в шрамах, словно старая штопаная тряпка.
– Ну, про тряпку ты зря – возразил Атей – судя по тому, что он еще жив – в тряпки превратились те, кого выпускали против него.
– Согласна – не стала спорить девушка – неудачный пример.
К этому времени публика уже немного устала выражать свое восхищение громким ором и свистом, и стала стихать, а громкоголосый старичок продолжил.
– Сегодня Лотару будут противостоять сразу два зверя. Гроза Пепелища и Леса Приграничья быстрый и беспощадный лирг и хозяин подножия Андейского хребта могучий пещерный берг.
Закончив представление бойцов, глашатай поклонился в сторону герцогской ложи и очень резво скрылся в открытом для него проходе. Решетка из толстых металлических прутьев медленно опустилась за ним и тут же стали подниматься две другие, расположенные на противоположных сторонах Арены. Долгое время из открытых коридоров никто не появлялся, но затем раздался громкий рык и на песок пестрой каплей выскочил крупный зверь, похожий на рысь-переростка. На широкой лобастой голове торчали уши с длинными кисточками, а в ощеренной пасти сверкали острые длинные клыки. Плавно приземлившись, он быстро развернулся в сторону темного зева прохода и, пригнувшись на длинных мощных лапах, еще раз угрожающе зарычал. Видимо не очень то и хотел хищник выходить на, возможно, последний бой в своей жизни.
К этому времени похожий рык раздался и с противоположной стороны Арены, вот только был он намного сильнее, казалось, что массивные основательные стены этого сооружения даже немного задрожали. Вскоре появился и виновник этого сотрясения: огромный берг величественно вышел из прохода на задних лапах и встал, возвышаясь над песком Арены чуть не на три сажени. Это было старое, но еще очень сильное животное. Его бурая шерсть серебрилась от большого количества седых волос, но вот желтые крепкие клыки говорили о том, что перемалывать ими кости он способен еще сам.
Воин посмотрел на своих противников, затем сделал несколько шагов назад, чтобы видеть их боковым зрением и наклонился, зачерпнув пригоршню песка. В установившейся на некоторое время тишине, зрителям было отчетливо слышно, как Лотар, растирая песком похожие на лопаты ладони, негромко сказал:
