— Ну как, я тебя обманывала? — спросила она. Ее голос был твердым и ровным, не выдавая того ужаса, который она испытала за последние две тысячи футов этого затяжного пике. Только дважды она выводила самолет из пике, но тогда рядом сидел Карсон, следя за другими огранами управления. В этот раз до последнего момента она думала, что ей не удасться выравнять самолет.

— Никогда больше не делай этого! — подвывал Вик-йор. — Мы чуть не разбились.

— Тепрь ты отдашь мне пузырек и пистолет? — спросила Дуаре.

— Нет, — ответил Вик-йор.

С наступлением утра Вик-йор мог смотреть вниз и наблюдать за змлей, медленно проползающей под ними. Страх от его неопределенного положения почти прошел. Теперь он был почти уверен в том, что Дуари может держать самолет в воздухе. С приходом этой уверенности он начала думать и о других вещах, кроме опасностей полета.

— Ты прижимала свои губы к его рукам, — сказал он. — Зачем ты это делала?

Мысли Дуари были далеко.

— Что? — сказала она. — О, потому что я люблю его.

— Что такое любовь? — спросил Вик-йор.

— Ты не поймешь. Эо нельзя объяснить тому, кто никогда не любил. Это то, что чувствуешь к своему мужу.

— А ему нравилось, когда ты прижималагубы к его рукам?

— Думаю, что да. Конечно, я уверена в этом.

Вик-йор протянул руку.

— Сделай так мне, — распорядился он.

Дуари оттолкнула руку и вздрогнула.

— Ты мне отвратителен, — сказала она.

— Ты принадлежишь мне, — сказал Вик-йор. — И должна научить меня любви.

— Не говори мне о любви, — оборвала его Дуари. — Ты оскверняешь само слово.

— Почему ты не любишь меня? — спросил Вик-йор.

— Не только потому, что ты не человек, — ответила девушка. — Я любила многих животных. Это потому, что ты жесток и труслив. Потму что ты заставил меня оставить моего мужа в таком ужасном месте. Из-за того, что у тебя нет одной из самых чудесных черт мужчины. Из-за того, что ты не мужчины. Я ответила на твой вопрос?

Вик-йор пожал плечами.

— Ладно, — сказал он, — не имеет значения любишь ты меня или нет. Достаточно того, что я люблю тебя. То что ты любишь или нет касается только тебя, но не меня. Конечно, если бы ты любила меня, это было бы намного приятней. Так или иначе, ты принадлежишь мне. Я могу смотреть на тебя, могу трогать тебя. До тех пор, пока я жив ты останешься со мной. Я никогда никого не любил. Я не знал, что можно любить другое существо. Мы, вуйорганы, никого не любим, но никого и ненавидим. Если сегодня человек был с нами, а назавтра он исчез, это для нас ничего не значит. Прежде чем я начал изменяться, я делился как и все остальные. Даже прожив годы с одной из моих половинок, я никогда не скучал за ней после того как разделился. И к новой своей половине я не испытывал никаких чувств. Когда-то я был половинкой короля Вик-вик-вика. Я был его левой половинкой. Имя и титул наследует правая половина. До сих пор я всегда был левой половиной, теперь же я одно целое. Я такой же как Карсон и Эро Шан, я — мужчина! После изучения других форм жизни нащи мудрецы решили, что наши правые половинки аналогичны женским особям других видов, а левые половинки — мужчинам. Поэтому, как видишь, я всегда был мужчиной.

— Мне это неинтересно, — сказала Дуари.

— Зато мне интересно, — сказал Вик-йор. — Не имеет никакого значения, что тебе нравится. Лишь бы мне нравилось. Я любдю говорить о себе.

— Я почти верю, что ты мужчина, — сказала Дуари.

Некоторое время Вик-йор молчал. Он был занят этим новым миром, над которым мы пролетали как птица. Дуари пыталась придумать какой-нибудь способ заполучить пузырек и пистолет. Вся ее жизнь вращалась теперь вокруг этого желания.

— Я голоден, — сказал Вик-йор.

— И я тоже, — согласилась Дуари, — но я не рискну приземлиться без моего пистолета. На нас могут напасть.

— Я смогу убить животных с его помощью, — сказал Вик-йор. — Разве ты не видела меня прошлой ночью? Я должно быть убил около пятидесяти.

— Стрелять в тысячную толпу не одно и то же, что стрелять в атакующего басто, — сказала Дуари. — Там где было столько народу трудно было не попасть в них всех.

— Может быть и так, но я оставлю пистолет при себе. Если он попадет к тебе, ты убьешь меня. Что ты делаешь? — Дуари заходила на посадку над большим озером.

— Осторожно! — закричал Вик-йор. — Мы утонем, если попадем в воду.

— Что ж, — сказала Дуари, — лучше утонуть, умереть с голоду. Ты отдашь мне пистолет?

— Нет, — сказал Вик-йор, — Лучше я утону.

В действительности, он всего лишь неожиданно сообразил, что это очередная уловка женщины выманить у него пистолет. Вик-йор был совсем не глупым. Однако, он был потрясен, когда Дуари посадила самолет на воду, так как Вик-йор не умел плавать.

Дуари взяла кружку в другой кабине и, пройдя по крылу, набрала немного воды. Она пила долго и сладко. Затем она легла и помыла руки и лицо.

— Принеси мне немного воды, — сказал он, когла она поднялась.

Дуари вылила оставшуюся воду из кружки и возвратилась в кабину.

— Разве ты неслышишь меня? — воскликнул Вик-йор, — Я сказал принести мне воды.

— Я слышала тебя, — сказала Дуари, заводя двигатель.

— Тогда пойди и принеси мне немного, — приказал вуйорган.

— Когда ты отдашь мне пистолет, — ответила Дуари, выруливая для взлета.

— Я не отдам тебе пистолет, — сказал Вик-йор.

— Хорошо, — сказала Дуари проносясь над озером. — Вода была очень вкусная. Мы можем не встретить питьевой воды в течение нескольких дней.

Вик-йор ничего не говорил, но много думал. Пожалуй, иметь женщину было довольно хлопотно. Вот если бы научиться управлять этой штукой, тогда можно было бы убить ее и — а что, собственно, дальше? Вик-йор был в затруднении. Он не мог вернуться в Ву-ад после того, что он наделал, так как Вик-вик-вик наверняка прикажет убить его. Он не сможет прожить в этом диком мире, полном ужасными зверями и людьми.

Вик-йор не был первым похитителем, не знающим, что делать со своей добычей. Вуйорган оказался в трудном положении, возможно, в самом трудном с момента появления амеб на Амторе. Дуаре продолжала лететь на юг, так как она не могла осуществить свой план, пока пистолет находился у Вик-йора. В то же время она могла найти Санару и тогда друзья помогли бы ей отбрать пистолет у Вик-йора. Вскоре впереди появился лес, который преграждал ей путь на юг — препятствие, вызвавшее у нее прилив ностальгии. Только в родной Вепайе она видела такой лес. Вершины деревьев терялись во внутренней оболочке, достигая высоты в пять тысяч футов. Стволы некоторых из этих гигантов достигали в диаметре тысячи футов. В Вепайе дома людей были высечены в живых деревьях на высоте тысячи футов от их основания. Невозможно было перелететь через такой лес, а путешествие через его лабиринты было еще опасней. Возможно Карсон и отважился на такое путешествие, но не Дуари. Она повернула на восток, чтобы обогнуть его.

Она была очень голодна, но плоды в этих мощных лесах расли слишком высоко. Лес протянулся на сотни миль, заканчиваясь у основания горного хребта, который своими затерянными в облаках вершинами представлял собой такую же непреодолимую преграду. В его каньонах ревели горные потоки, питаемые постоянными дождями, выпадающими на верхние склоны гор. Потоки сливались в реки, которые разрезали долину, протянувшуюся на восток на сколько мог охватить глаз и там объединялись в огромную водную магистраль, несущуюся к безымянному морю на горизонте.

Нигде в этом обширном и диком пространстве Дуари не заметила следов обитания человека. Но зато были видны пасущиеся стада и крадущиеся хищники, а также мелкие леса, наверняка изобилующие съедобными фруктами и орехами. Можно было бы попробовать добиться покорности Вик-йора с помощью голода, если он не мучал ее с такой же силой. В конце концов вуйорган добился морального превосходства и Дуари начала искать площадку для посадки. Стадо пасущихся травоядных разбежалось, когда Дуари сделала пробный заход на посадку. Не замечая следов опасных зверей, Дуари подрулила поближе к лесу.