– А ЕЩЕ ЗАГАДКИ ВЫ ЗНАЕТЕ? – спросил Блейн.

– Да, и немало, – немедленно отозвалась Сюзанна. – У нашего друга Джейка есть целая книга загадок.

– ИЗ НЬЮ-ЙОРКА ИЛИ ОТКУДА? – уточнил Блейн, и теперь Эдди понял, что это за странная нотка проскальзывает в его голосе. Блейн, может быть, и машина, но Эдди, будучи «героинщиком» с шестилетним стажем, уже безошибочно узнавал этот жадный голод – это томление наркомана, когда ты доходишь до крайних пределов, когда все твои мысли заняты только одним.

– Да-да, из Нью-Йорка, – подтвердил он. – Но Джейка сейчас с нами нет. Его взяли в плен. Увел его некто Гашер.

В ответ – тишина… а потом кнопки на переговорном устройстве опять замерцали уже знакомым бледно розовым светом.

– Пока все идет хорошо, – прошептал голосок Маленького Блейна. – Но вам надо быть начеку… он хитрый…

Кнопки вспыхнули красным.

– ВЫ ЧТО-ТО СКАЗАЛИ? – голос Блейна звучал теперь холодно и – Эдди мог бы поклясться в этом – подозрительно.

Он посмотрел на Сюзанну. Она вся напряглась, широко распахнув глаза – испуганные, как у маленькой девочки, посреди ночи услышавшей странные шорохи у себя под кроватью.

– Это я просто откашлялся, Блейн. Что-то в горле першит, – сказал Эдди и, тяжело сглотнув, утер рукой пот со лба. – Я… черт возьми, скажи правду и посрамишь дьявола… просто я перепугался до смерти.

– И ПРАВИЛЬНО СДЕЛАЛ. ЭТИ ЗАГАДКИ, ИЗ КНИГИ – ОНИ ТОЧНО НЕ ГЛУПЫЕ? Я, ПОТОМУ ЧТО, НЕ ПОТЕРПЛЮ ГЛУПЫХ ЗАГАДОК. МОЕ ТЕРПЕНИЕ НЕ БЕЗГРАНИЧНО.

– Нет, они все хорошие… в основном, – отозвалась Сюзанна, бросив на Эдди тревожный взгляд.

– ТЫ ЛЖЕШЬ, ЖЕНЩИНА. ТЕБЕ НЕВЕДОМО КАЧЕСТВО ЭТИХ ЗАГАДОК.

– Откуда ты знаешь…

– СТРУКТУРНЫЙ АНАЛИЗ ГОЛОСА. ФРИКАТИВНЫЕ ПОСТРОЕНИЯ И ЭМФАТИЧЕСКИЕ УДАРЕНИЯ НА ДИФТОНГАХ ПОЗВОЛЯЮТ С ДОСТАТОЧНОЙ СТЕПЕНЬЮ ТОЧНОСТИ ОПРЕДЕЛИТЬ СООТНОШЕНИИ ПРАВДЫ/ЛЖИ. КОЭФФИЦИЕНТ НАДЕЖНОСТИ ПРЕДСКАЗУЕМОСТНОГО АНАЛИЗА СОСТАВЛЯЕТ НЕ МЕНЕЕ 97 ПРОЦЕНТОВ, ПЛЮС-МИНУС ПОЛПРОЦЕНТА. – Голос умолк на мгновение, а когда зазвучал снова, в нем явственно слышались угрожающие, немного манерные и медлительные, интонации, которые показались Эдди знакомыми. Ну да, конечно… Это был голос Хампфри Богарта. – ГОВОРИ ЛУЧШЕ ТОЛЬКО О ТОМ, ЧТО ЗНАЕШЬ, КРАСАВИЦА. ПРИХОДИЛ ТУТ ОДИН ТОЖЕ УМНИК. ПЫТАЛСЯ МЕНЯ ОБЖУЛИТЬ. ЗНАЕШЬ, ЧЕГО С НИМ СТАЛО? ОБРЕЛ СВОЙ ПОСЛЕДНИЙ ПРИЮТ НА ДНЕ СЕНДА, ОБУВ ПЕРЕД ЭТИМ НОВЕНЬКУЮ ПАРУ ЦЕМЕНТНЫХ КОВБОЙСКИХ САПОГ.

– Господи, – выдохнул Эдди. – Мы протопали миль четыреста, если не больше, и все для чего? Чтобы нарваться на Малыша Рича в компьютерной версии. Как тебе это удается, Блейн? Имитировать голоса парней вроде Джона Уэйна или Хампфри Богарта? Ребят из нашего мира?

Молчание.

– О'кей. На этот вопрос отвечать ты не хочешь. Тогда, может быть, на другой… если тебе так хотелось загадок, чего же ты сразу-то не сказал?

И опять – никакого ответа. Впрочем, Эдди и так уже понял. Блейн обожает загадки, вот он и задал загадку им. Сюзанна ее разгадала. И слава Богу. А то было у Эдди одно неприятное подозрение, что если б она не сумела ее разгадать, они бы сейчас с ней на пару валялись на белом полу Колыбели в виде брикетов древесного угля.

– Блейн? – встревоженно позвала Сюзанна. Ответа по – прежнему не было. – Блейн, ты еще здесь?

– ДА. ЗАГАДАЙТЕ ЕЩЕ ЗАГАДКУ.

– Когда человек – дерево? – спросил Эдди.

– КОГДА ОН СО СНА. ПРИДЕТСЯ ВАМ ВСПОМНИТЬ ЧЕГО-НИБУДЬ ПОИНТЕРЕСНЕЕ, ЕСЛИ ВАМ В САМОМ ДЕЛЕ ТАК НУЖНО, ЧТОБЫ Я ВАС КУДА-ТО ОТВЕЗ. МОЖЕТЕ ВЫ ПРИДУМАТЬ ЧЕГО-НИБУДЬ ПОИНТЕРЕСНЕЕ?

– Сейчас сюда придет Роланд… он-то уж точно много чего придумает, – сказала Сюзанна. – Не будем сейчас говорить о загадках из книги Джейка… будет книжка, тогда и посмотрим… но Роланд знает их сотни. Он даже их изучал. В детстве. – произнеся эти слова, Сюзанна вдруг поняла, что ей трудно представить Роланда ребенком. – А ты отвезешь нас, Блейн?

– МОЖЕТ БЫТЬ, – сказал Блейн достаточно ровным тоном, но Эдди все-таки уловил в его голосе едва различимую нотку жестокости. – НО ЧТОБЫ МЕНЯ ЗАПУСТИТЬ, ВАМ ПРИДЕТСЯ ЗАЛИТЬ НАСОС, А НАСОС У МЕНЯ ЗАЛИВАЕТСЯ ЗАДОМ НАПЕРЕД.

– Что ты имеешь в виду? – Эдди в недоумении уставился сквозь прутья ограды на гладкую розовую спину Блейна. Но Блейн не ответил ему. Ни на этот, ни на все последующие их вопросы. Ярко оранжевые огоньки на панели продолжали гореть, но оба Блейна, похоже – и Маленький, и Большой, – погрузились в спячку. Эдди, однако, был не настолько тупым, чтобы на это надеяться. Блейн не спал. Блейн наблюдал за ними. Блейн прислушивался к их фрикативным построениям и эмфатическим ударениям на дифтонгах.

Эдди взглянул на Сюзанну.

– «Вам придется залить насос, а насос у меня заливается задом наперед», – пробормотал он уныло. – Это загадка, да?

– Ну естественно. – Сюзанна мельком взглянула на треугольное окно Блейна, похожее на прищуренный насмешливый глаз, и, притянув Эдди поближе к себе, прошептала ему прямо в ухо: – Он не в себе, Эдди… законченный шизофреник, параноик и в придачу, возможно, маньяк.

– А я, ты думаешь, сам не вижу, – шепнул он в ответ. – Итак, что мы имеем? Чокнутый и гениальный компьютерный призрак со съехавшей крышей, монорельсовый поезд, завернутый на загадках и развивающий скорость больше скорости звука. Добро пожаловать в фантастическую вариацию «Пролетая над гнездом кукушки»!

– Есть у тебя какие-нибудь предложения насчет ответа?

Эдди покачал головой:

– А у тебя?

– Есть одна мысль… что-то такое в мозгу проблескивает. Впрочем, наверное, это не то. Я вот все думаю над словами Роланда. Помнишь? Что у хорошей загадки всегда есть и смысл, и отгадка. И что загадки похожи на трюки фокусника.

– Задают изначально неправильное направление.

Сюзанна кивнула.

– Сходил бы ты, Эдди, еще раз выстрелил… пусть они знают, что мы еще здесь.

– Ага. Знать бы только, они еще там или нет.

– А ты сам как думаешь, Эдди?

Эдди уже пошел к выходу.

– Я не знаю, – ответил он, не останавливаясь и не оглядываясь. – Эту загадку, наверное, не разгадать даже Блейну.

– Попить чего-нибудь можно? – попросил Джейк. Голос его прозвучал невнятно. Нос заложило. Разбитые губы распухли. Нос тоже уже опухал. Видок у мальчика был еще тот. Как будто он только что поучаствовал в массовой уличной потасовке, причем досталось ему больше всех.

– О да, – рассудительно отозвался Тик-Так. – Можно, конечно. Еще как можно. Питья у нас хоть залейся, да, Медный Лоб?

– Ага, – тут же откликнулся долговязый мужчина в очках, в белой шелковой рубашке и черных шелковых брюках, похожий на преподавателя колледжа, как их изображали на карикатурах в журнале «Панч» начала века. – Нехватки хорошего пойла у нас не предвидится.

Тик-Так поудобней устроился на своем «троне» и бросил на Джейка шутливый взгляд:

– У нас есть вино, пиво, эль и вода, разумеется. Добрая-старая водица. Иногда это – все, что нужно твоему исстрадавшемуся организму. Глоток холодной, искристой и чистой воды. Как по-твоему, неплохо звучит, мой мальчик?

Горло у Джейка – распухшее и сухое, как наждачная бумага – болезненно сжалось.

– Неплохо, – выдавил он.

– Мне аж самому захотелось попить. – Тик-Так растянул губы в улыбке. В зеленых глазах заплясали недобрые огоньки. – Принеси мне водички, Тилли… черт возьми, не понимаю, куда подевались мои манеры!

Тилли вышла через вторую дверь, расположенную на другой стороне круглой комнаты – напротив той, через которую Гашер с Джейком вошли сюда. Джейк проводил ее жалобным взглядом и облизал распухшие губы.

– Ну вот, – Тик-Так опять повернулся к Джейку. – Значит, ты утверждаешь, что этот твой американский город… Нью-Йорк… очень похож на наш Лад.

– Ну… не совсем…

– Но тебе ведь знакомы некоторые машины, – не унимался Тик-Так. – Клапаны, лампы, насосы и все такое. Не говоря уже про огневодные трубки.

– Да. Только мы их называем неоновыми. Впрочем, это без разницы.