— Нет, — усмехнулась Дилара, — ему вовсе не нужно меня принуждать к чему-либо. Даже нет нужды приказывать, достаточно изъявить желание, и я, как послушная верноподданная, поспешу исполнить желаемое со всей возможной скоростью. Но в данном случае причина банальна и проста. Скука.

— Скука? — удивленно переспросила я.

В жизни не слышала ничего удивительнее.

— Именно. Когда живешь на свете так долго, начинаешь ценить любые развлечения, даже столь незначительные, как это.

Она с улыбкой на безупречных губах поставила еще одну дымящуюся кружку на стол, сняла передник с видом императрицы, небрежно скидывающей свою горностаевую мантию, и положила его на стул.

— Мне пора. Вечером я за тобой зайду, так что не прощаюсь. Отдохни хорошенько.

С этими словами она покинула дом, оставив меня наслаждаться вкусностями в одиночестве. Что ж, должны же быть хоть какие-то плюсы в этом полном событий дне.

Я как раз отправила последнюю ложку восхитительного лакомства со своего блюдечка в рот, запила эту прекрасную вакханалию вкуса остатками шоколада и, млея от послевкусия, стала приходить к выводу, что день, возможно, становится лучше. И тут дверь в мою скромную лавочку с шумом распахнулась, и на пороге, как дивное видение, возникла Лорана. М-да. Вот еще одно доказательство, что мало иметь замечательную травяную лавку, но еще просто жизненно необходимо вовремя запирать в нее дверь.

Подруга пожаловала в прекрасном шелковом платье цвета весенней травы, в длинном разрезе юбки при ходьбе мелькал шелк более светлого оттенка. Белую шею украшала золотая цепь с медальоном, в котором обычно принято носить миниатюру с изображением дорогого сердцу человека. Рыжие локоны, собранные на затылке, блестящей волной спускались на плечи, словно сами являлись тончайшими нитями дорогого эльфийского шелка. Розовые мочки ушей украсили золотые серьги с изображением сердца. Тонкие цепочки, прикрепленные к нему, свисали почти до плеч и весело раскачивались при каждом движении очаровательной головки своей хозяйки.

— Дорогая моя, что я слышу? Ты выходишь замуж? — огорошила она с порога.

Я даже закашлялась от неожиданности. В самом деле, нельзя же так сразу без всякой подготовки.

— И это вместо «удалось ли тебе выспаться, дорогая подруга»? — как только удалось справиться с приступом кашля, выдавила я. — А насчет замужества… Разве не ты выходишь замуж? Или ты решила передумать сейчас, когда до свадьбы осталось всего лишь несколько дней?

— О нет, я вовсе не передумала, — блеснула белозубой улыбкой подруга и исполненным грации движением опустилась на стул. — Более того, я прекрасно знаю, что ты вовсе не теряла времени на сон, а предпочла посвятить его прогулке сразу с двумя молодыми людьми. Говорят, с одним из них ты даже завтракала в «Серебряном единороге» и помолвлена то ли с одним, то ли с обоими одновременно. Но ведь у нас многомужество, кажется, запрещено? Или вы решились бежать на восток?

Радостный энтузиазм подруги меня нисколько не удивил. Лорана, как это свойственно счастливой невесте, стоящей на пороге новой жизни, горела желанием устроить судьбу всех и каждого. Особенно ее удручало, что, уезжая из Загорска, она оставляет свою лучшую подругу в одиночестве, без каких-либо перспектив на удачный брак. В сложившейся ситуации поражала лишь скорость, с какой слухи достигли дома Лораны.

— Некоторые языки болтают без всякого удержу, — пожала плечами я. — С каких пор ты стала доверять досужим сплетням?

— Хочешь сказать, ничего этого не было и в слухах нет ни капли правды?

Я внимательно посмотрела на Лорану. Она желала услышать правду из первых уст, и Всевышний знает, как мне хотелось поведать ей все. Но, положа руку на сердце, разве могла я это сделать? Ей не стоило знать о гнусном шантаже вампиров и грозящей от них опасности. Пока я покладисто принимаю участие в расследовании, упыри будут держать слово (по крайней мере, я на это надеялась), а там счастливая невеста благополучно превратится в не менее счастливую жену, и новоиспеченный муж увезет ее в Диафеб, подальше от Загорска. Сомневаюсь, что нежить продолжит преследовать Лорану и в столице. Было бы замечательно, чтобы и Требор уехал куда-нибудь далеко-далеко, но это не с моим счастьем. А пока нужно было срочно придумать достойное объяснение утренних событий. Только вот беда, после бессонной ночи мысли в голове крутились медленнее мельничных жерновов. Наконец, после примерно минутного поединка взглядов, я выдала первое, что пришло в голову.

— Я ведь травница, — не совсем к месту ляпнула я.

— И что? — недоуменно спросила подруга.

Действительно, ничего нового я не сообщила. О моей профессии свидетельствовала вывеска над лавкой.

— И все. Стражникам просто понадобился мой квалифицированный совет по поводу редких трав, обнаруженных при каком-то обыске. Нужно было определить, запрещены они к ввозу в Лероллию или нет. Господин Роланд любезно проводил меня до склада, где обнаружили сомнительные травы. Затем господин Нарб проводил обратно.

— А куда же, позволь спросить, подевался доблестный капитан стражи? — с лукавой улыбкой поинтересовалась Лорана.

Ясно, что подруга и не думала верить ни единому моему слову. Слишком уж романтичный у нее настрой сейчас. В итоге проще было поверить в общее внезапное прозрение мужского населения Загорска, вылившееся в решение бросить к ногам очаровательной травницы свое состояние, свободу и сердце.

— Господин Роланд? — на всякий случай уточнила я, судорожно пытаясь сообразить, куда бы мог правдоподобно запропаститься этот славный капитан. — Ах да! Кажется, он остался заполнять какие-то важные бумаги. Скучное, должно быть, занятие.

— А травы?

— Какие травы?

— Ради которых тебя позвали, разумеется, — напомнила она. — Они действительно оказались запрещенными?

— Ах эти… Нет. Это смесь для курения, ее еще называют табаком. Он очень популярен за границей, кстати.

— Курение? Как это?

— Сворачивают трубочку из бумаги или еще есть такие хитрые загогулины, называемые трубками, вот туда эту траву забивают, поджигают и дымом дышат.

— Странный обычай всякую гадость в себя вдыхать. И что? Совсем не задыхаются?

— Думаю, нет, если они и дальше продолжают это делать.

Подруга задумчиво кивнула, кажется, мое объяснение ее удовлетворило. Но тут взгляд изумрудных глаз упал на коробку с оставшимися немногочисленными пирожными и чашки со следами горячего шоколада.

— А это разве не подношение щедрого поклонника? — с хитрой улыбкой поинтересовалась она. — Я желаю слышать все, даже самые пикантные подробности. Кто он? То, что богат — понятно, раз может позволить себе дарить шоколад, но какого он звания? Почему я раньше о нем не слышала? И почему моя лучшая подруга такая жадина, что не оставила хотя бы пару глотков?

— Ну-у, я не знала, что ты придешь. Зато остались замечательные пирожные, которыми ты можешь сполна насладиться. Хочешь, заварю тебе чаю? Того, что с ягодами черной смородины и лепестками василька, что тебе всегда так нравился, — вспомнив о долге гостеприимства, спросила я и поставила перед подругой чистое блюдце с десертной ложкой.

— Чая не надо, спасибо. Не хочу вкус перебивать. Да и дома пила. — Она зачерпнула предложенное угощение ложечкой и отправила в рот. Затем зажмурилась от удовольствия. — Мм… Какая вкуснота! В жизни не пробовала ничего лучше. Ты так ничего и не поведала о таинственном воздыхателе, чей щедрый дар так приятно тает на языке.

— Боюсь тебя разочаровать, но это женщина.

— Женщина? О! Ну, тогда срочно назови ее имя, и я переманю ее повара.

— Не думаю, что это возможно. Лакомство готовили в замке Ужаса и Наслаждений. Твои будущие родственники могут не одобрить повара-вампира. Хотя… Кто знает? Может, в столице на нежить смотрят проще.

Настала очередь Лораны поперхнуться и закашляться.

— Кого ей пришлось убить, чтобы заполучить это лакомство?

— Вряд ли Дилара пошла на столь отчаянный шаг, — усмехнулась я. — Думаю, максимум, на что ей пришлось решиться — это спуститься на кухню и заказать десерт.