— Слава Всевышнему, я не опоздал, Эмма, — выдохнул он.

— О Леопольд, мой король — но какой ценой! — воскликнула девушка. — Теперь он вернется с целым отрядом и убьет вас. Он так разъярен, что сам не знает, что делает!

— Судя по всему, он прекрасно знал, что делает, когда проник сюда через дыру в стене, — насмешливо ответил Барни. — Однако пойдемте. Нельзя, чтобы они вернулись и застали нас здесь.

Они подошли к окну, и девушка увидела веревку, спускавшуюся с верхнего этажа. Она объясняла быстрое и внезапное появление Барни в комнате принцессы.

Внизу, за окном, был хорошо виден свет у караульной башни, и это напомнило Барни о том, что его могут обнаружить стражники. Он быстро прошел через комнату к недавно установленному электровыключателю, и через мгновение комната погрузилась во тьму.

Барни обвязал девушку веревкой под мышками, оставив достаточно длинный конец с небольшой петлей для упора ног, потом ступил на наружный подоконник и стал помогать девушке спускаться.

Далеко внизу луна прочертила дорожку на воде крепостного рва. Вдали мерцали огни деревушки Бленц. Со двора доносились чьи-то голоса, шум людской суеты. Из стойла послышалось лошадиное ржанье. Барни поднял глаза и заметил голову и плечи Иосифа, который высунулся из окна прямо над ними.

— Давай же, Иосиф! — прошептал он и повернулся к девушке: — Смелее, закройте глаза и доверьтесь моему слуге. Ну, вперед!

— О мой король! — проговорила Эмма.

Барни приобнимал девушку за плечи, удерживая ее на узком подоконнике. Его щека почти прижималась к ее щеке, он даже ощутил бархатистую мягкость ее нежной кожи — и невольно прижал к себе ее хрупкое тело.

— Моя принцесса! — шепнул он. Он повернул девушку к себе, их губы почти соприкоснулись.

Тем временем Иосиф выбирал веревку, которая натянулась и прижалась к руке девушки. Барни импульсивно припал губами к губам Эммы и не ощутил сопротивления.

— Я люблю тебя, — прошептал он, но его слова потонули в поцелуе.

Иосиф изо всех сил удерживал веревку.

— Я люблю тебя, Леопольд, люблю навеки, — прошептала девушка.

Когда Иосиф героическим усилием поднял их обоих, Барни приподнял девушку одной рукой, уцепившись другой за подоконник. Расстояние до верхнего подоконника было небольшим, и секунду спустя Иосиф схватил руку принцессы и помог ей перевалиться в комнату.

В то же мгновение послышался звук какого-то передвижения изнутри бывших апартаментов Эммы, в окне которых Барни все еще ждал, когда Иосиф снимет веревку с принцессы и спустит для него. Американец услышал шум шагов, звон оружия и ругань: солдаты обыскивали помещение и спотыкались о мебель.

Один из них нашел выключатель, и тут же комнату залил яркий свет. Глазам предстали более десятка лутских гвардейцев во главе с разъяренным Менком.

Барни был очень встревожен. Господи, ну когда же наконец Иосиф спустит веревку! Тем временем солдаты тщательно обыскивали комнату. Барни слышал, как Менк отдает приказы подчиненным. От взглядов солдат его скрывала лишь тонкая портьера, и было непонятно, почему до сих пор никто не обратил внимания на открытое окно, через которое, как должен был сообразить Менк, и удрал король.

И этот миг наступил.

— Осмотрите окно, — скомандовал Менк. — Он мог уйти тем же путем, каким пришел.

Двое солдат приблизились к подоконнику. Иосиф в это время как раз спускал веревку — но было уже слишком поздно. Солдаты обнаружат его раньше, чем Барни поднимется наверх.

— Давай! — прошептал он Иосифу — Быстрее, ради Бога, быстрее! Беги вместе с принцессой — это приказ короля!

Солдаты были уже у окна. Судя по звуку, они срывали занавесь. В тот же миг мнимый король повернулся и спрыгнул вниз в ночную тьму. Послышались удивленные возгласы солдат, яростные ругательства — и женский вскрик. Потом далеко внизу раздался всплеск: это тело Бернарда Кастера упало в воду рва.

Менк, высунувшись из окна, услышал крик и всплеск. Он сразу решил, что король и принцесса решились на совершенно безрассудный способ побега, и немедленно направил всю свою команду на поиски в районе крепостного рва и прилегающего перелеска. Он не сомневался, что один из беглецов или даже оба были оглушены ударом о воду и утонули, не приходя в сознание. Но он не знал Бернарда Кастера и его умения справиться с последствиями прыжка в мелкий водоем. Не знал он и того, что этажом выше Иосиф торопится по темному коридору по направлению другой комнаты, и что с ним — принцесса Эмма, рвущаяся подальше от зловещих стен замка Бленц.

Вынырнув из воды крепостного рва, Барни энергично встряхнулся и поплыл к дальнему берегу.

Ему стало не по себе при мысли, что он покинул Бленц, не зная точно, успел ли Иосиф спасти принцессу. Но в конце концов он уговорил себя, что даже если их снова схватили, то от него, Барни, будет больше пользы, если он поспешит к ее отцу и вызовет единственную подмогу, которой под силу справиться с солдатами Бленца.

Не успел он вступить в лес, как услышал шум тех, кто обыскивал ров, и увидел свет их фонарей, метавшийся туда-сюда по берегу. Молодой человек отвернулся от замка и двинулся вперед по незнакомой местности в направлении Старого леса и замка фон дер Танн.

Воспоминание о недавнем прикосновении теплых губ подтолкнуло его к более активным поискам чудесной девушки, которая неожиданно вошла в его жизнь и одарила пониманием любви, счастья и горя, смысла жизни и даже смысла смерти.

Его страшила мысль, что наступит день, когда Эмма наконец осознает, что он не король. Барни хватало разума не рассчитывать, что у нее хватит смелости принести в жертву любви неравенство по крови, если она узнает правду. Поэтому, когда он пробирался по каменистому пути, озаренному лунным сиянием, будущее рисовалось ему в самых мрачных тонах. Единственным светлым пятном впереди было осознание того, что хотя бы некоторое время он будет служить лучшей в мире женщине.

Всю эту долгую ночь молодой человек шел по долине и горной тропе, придерживаясь направления на юг, где, по его предположению, находился Старый лес. Он миновал много маленьких ферм, ютившихся в предгорьях, и мелких деревушек, миновал руины древних феодальных укреплений и замков, но не видел леса из черных дубов — верного признака того, что он приближается к цели. Спросить дорогу у кого-нибудь он тоже не решался. Роковое сходство с безумным королем Луты исключало такую возможность, пока он не разберется, кто здесь враги, а кто друзья несчастного монарха. Рассвет застал его в дороге. Барни уже передумал — он был готов остановить первого встречного, чтобы спросить у него дорогу в замок Танн. Он по-прежнему избегал больших дорог, но время от времени шагал параллельно им, а потому имел возможность остановить прохожего. Однако дорога становилась все более каменистой, идти было тяжело. Дома встречались все реже, деревни вообще исчезли, и Барни начал сомневаться, что встретит прохожего, поэтому он свернул к ближайшей ферме.

Узкая тропинка, по которой он шел последние несколько миль, вдруг резко свернула на край большой скалы. Барни глянул, что ждет его за этим поворотом. Может быть, он все-таки выйдет к Старому лесу?

Но за поворотом обнаружилось нечто иное, хотя тоже по-своему небезынтересное: двое бродяг верхом на коренастых потрепанных пони. Лица бродяг ничего доброго не предвещали. При виде чужака они сошли с пони и подозрительно оглядели его.

Барни был уверен, что не представляет собой ничего необычного, но это давно уже было не так. Его костюм цвета хаки для автомобильных поездок намок в воде крепостного рва и еще не высох. Грязь из стоячей воды испачкала куртку и оставила следы на рукавах и локтях. Головного убора вообще не было — кепка осталась в грязном рве Бленца, и волосы прилипли к голове. Вдобавок на боку у Барни висела шпага, которую пристегнул ему Иосиф, — все это и вызвало подозрение у незнакомцев.

Они продолжали молча рассматривать Барни, заглядывали ему за плечо, очевидно предполагая появление сопровождающих. Именно этого они особенно боялись, ибо шпага на боку Барни выдавала в нем армейского офицера.