Ладно, возможно, она была права. Караоке взывало ко мне на протяжении всего вечера. Возможно, в каждой девушке в глубине душе таилась своя дива, мечтавшая вырваться наружу.

— Ну, хорошо, хорошо, — сдалась я, отмахиваясь от их аплодисментов с ухмылкой. Допив свою «порцию смелости», как любила называть нечто подобное моя мама, я поднялась на сцену.

— Мне нужен бэкап, — предупредила я, взглянув на девочек. Тиш и Джилл с готовностью взбежали на подмостки, приглушенно хихикая. Скотт и Дидре прошли поближе, оперевшись на один из ближайших столов, чтобы наблюдать за выступлением из первых рядов. Несколько посетителей, еще оставшихся в баре, задержались, чтобы посмотреть, что происходит, и я быстро оглядела присутствовавших, чтобы убедиться, что среди них не было Блейна или кого-то другого, кто мог меня знать.

Просмотрев список песен, я нашла ту, которую хотела спеть: «Токсик». Это один из тех хитов Бритни, который задевал во мне особую струну. Когда полилось ритмичное вступление, Тиш с Джилл радостно подпрыгнули.

— Люблю эту песню! — воскликнула Джилл, и они обе остановились позади меня. Я взяла в руки микрофон и начала петь, совершенно не следя за текстом, бегущим по экрану. При этом в моей крови было достаточно спиртного, чтобы чувствовать себя на сцене в наивысшей степени расковано. Бросившись в омут с головой в песню, я даже продублировала некоторые характерные танцевальные движения Бритни. Джилл с Тиш охотно меня в этом поддержали, не оставляя никаких сомнений относительно того, что завтра мне будет страшно об этом вспоминать. Хотя, казалось, Скотт и другие мужчины, оставшиеся в баре, были в восторге, сопровождая наше выступление одобрительными возгласами и свистом.

Мы закончили под дикие аплодисменты со стороны немногочисленной публики, и Скотт снова несколько раз хлестко просвистел. Смеясь, мы спрыгнули со сцены, прибывая в совершенно приподнятом настроении.

Я была рада, что они подбили меня на выступление, заставив меня для разнообразия повеселиться. Последние несколько дней я чувствовала себя так, словно весь мир лежал на моих плечах, и мне было приятно просто отключиться от всего и побыть немного молодой и беззаботной, пусть даже и на несколько минут.

Заметив упавшую возле углового стола маску, я свернула, чтобы ее подобрать, и в этот момент ко мне приблизился один из посетителей. Подняв голову, я оступилась и вполне вероятно упала бы, если бы его рука не удержала меня на ногах.

— Это было впечатляющее выступление, — произнес Кейд, притягивая меня к себе. Снова во всем черном он смотрел на меня все с той же снисходительной усмешкой, и в моем нетрезвом состоянии его глаза казались еще синее, а ресницы еще длиннее, чем я помнила. — Днем самоучка-детектив, а ночью — поп-принцесса, — мягко поддел он, притягивая меня ближе. Его руки обхватили мою талию, и я почувствовала прижатое к своему телу доказательство его одобрения, которое против воли вызвало в моей крови ответную реакцию.

Склонившись, он приблизил свои губы к моему уху, и я, вздрогнув, закрыла глаза.

— Я знаю, где ты сегодня была, Принцесса.

Я мгновенно протрезвела, и мои глаза шокировано распахнулись. За целый день я посетила только одно место, которое имело значение, и это был дом Марка. Попытавшись освободиться, я, запинаясь, выдавила:

— Не знаю… о чем ты говоришь. Я весь день провела дома.

— Я как раз пытался определиться, пойти за тобой или позволить тебе сгореть дотла, когда увидел, что ты выбралась из окна. — Его глаза пронизывали меня, и его улыбка исчезла. — Я хочу то, что ты сегодня нашла.

— Кэтлин, тебе нужна помощь? — озабоченно окликнул меня Скотт, выйдя из-за барной стойки. — Этот человек тебя беспокоит?

Я взглянула на Кейда, который на секунду покачал головой, взглянув вниз. Мои глаза опустились к краю его кожаной куртки, и я заметила мерцание металла в районе пояса. Мои глаза дернулись вверх, чтобы встретиться с его взглядом, и у меня даже на секунду не возникло мысли, что он мог шутить.

— Я бы не стал звать его, если бы был на твоем месте, — мягко предупредил Кейд.

Я кивнула и, стараясь сохранять признаки уравновешенности, прокричала:

— Со мной все в порядке, Скотт. В любом случае… спасибо!

Скотт остановился, но его взгляд все еще оставался прикованным ко мне, когда он возвращался к барной стойке.

— Очень хорошо, — одобрил Кейд. — Теперь давай посмотрим, сможешь ли ты следовать дальнейшим моим инструкциям. — Пока он говорил, его руки переместились, отвлекая меня касаниями к моей обнаженной спине чуть выше пояса юбки. Словно в тумане, мой мозг с трудом следил за тем, что он говорил. — Встреть меня завтра вечером в «Монумент — сёркл».

— Завтра вечером я должна работать, — выдохнула я отрывисто, пытаясь думать.

— Я подожду, — возразил он, вскинув бровь. — Пока я единственный, кто знает, что этонаходятся у тебя. — Он сделал паузу, после чего добавил: — Но ситуация может измениться.

Я подумала о Джимми, который несколько часов назад убил еще одного человека, и моя голова закружилась.

Кейд склонился так, что его лицо оказалось всего в сантиметрах от моего.

— Думаю, делу не повредит еще одно фееричное шоу, — пробормотал он едва слышно. Его глаза упали к моим губам, и уже через секунду он целовал меня, а я была слишком ошеломлена, чтобы делать хотя бы что-нибудь. Его язык сталкивался с моим, и мои пальцы судорожно сжимали его куртку. В отдалении сквозь шум в ушах я слышала, как кто-то по-волчьи продолжительно присвистнул.

Наконец, Кейд меня отпустил, заставив меня жадно вдыхать воздух, и каким бы в этот момент ни было выражение моего лица, оно явно его позабавило, потому что Кейд тихо рассмеялся и снова склонился над моим ухом.

— Мне нравятся твои косы, — пробормотал он, и его теплое дыхание заставило меня вздрогнуть.

После этого он ушел, а я, пытаясь прийти в себя, вернулась к стойке и, забрав сумку, попрощалась со Скоттом.

Дидре уже ушла, Тиш с Джилл тоже были на выходе, и когда я проходила мимо них, Тиш подмигнула мне, вызвав у меня слабую ответную улыбку. Она, без сомнения, думала, что я спешила уйти, чтобы продолжить празднование с Кейдом.

Она не могла ошибаться сильнее.

По пути домой я чувствовала себя совершенно разбитой. Мои ладони воспалились из-за перчаток, которые мне пришлось носить в течение вечера, щека горела, порезы на ногах тоже давали о себе знать, не говоря уже о том, что все мое тело ныло после акробатических этюдов на дереве и многочасовой работы у барной стойки.

И, как если бы этого было недостаточно, меня терзал непреодолимый стыд из-за своей реакции на Кейда. Он был опасным человеком, наёмником… а я вела себя с ним, словно подверженный гормональному всплеску подросток, и это после того, как еще вчера просила Блейна заняться со мной любовью. Я никогда не относила себя к девушкам легкого поведения, но теперь, казалось, балансировала на приграничной территории, и мне это совершенно не нравилось.

Я не могла дождаться, когда, наконец, смогу принять душ и лечь в постель, потому что моя голова болезненно пульсировала от стресса и алкоголя. Но прежде чем я могла себе это позволить, мне следовало зайти к Сиджи.

Когда я подошла к ее двери, меня буквально пронизывала дрожь. Ночью температура упала настолько, что теперь я могла видеть собственное дыхание. Мне пришлось несколько раз постучаться, прежде чем дверь открылась, и я увидела Сиджи, окутанную сигаретным дымом.

— Так и думала, что это ты, — произнесла она, зажимая в зубах сигарету. — Заходи. — Она отступила, и я с благодарность прошла в ее квартиру. С дымом или без него, в помещении было гораздо теплее, чем снаружи.

Обстановка квартиры сильно отличалась от той, в которой жила Шейла, и я огляделась по сторонам с нескрываемым любопытством. Сиджи определенно любила черный. Вся мягкая мебель в гостиной была из черной кожи, а в углу комнаты стоял большой стол с черной мраморной столешницей, на котором размещались три больших плоских компьютерных монитора.