Ярослав стал собираться в дорогу. Еще вчера вечером он решил обойти болото стороной. Если в нем водятся такие твари, то ему с ними явно не по пути. Единственное, что ему необходимо, так это копье-посох. Оно было бы и подспорьем в пешем переходе, и хоть каким-то оружием. А напитать его Силой он сможет. В качестве материала для посоха Ярослав решил использовать ветки баобаба, который послужил ему пристанищем на ночь. Пришлось лезть назад. На месте ночлега подходящей ветки не нашлось, поэтому Ярослав залез еще выше. Тут пришла идея забраться на самую верхушку дерева и осмотреть дорогу впереди. Ярослав, стиснув зубы, загнал свой страх перед высотой глубоко внутрь и снова полез вверх. Ветки были удобны до чрезвычайности, словно предназначены для лазанья. На высоте где-то около тридцати метров пошли очень тонкие веточки, и Ярослав решил выше не забираться, благо он и так возвышался над остальными деревьями.

Далеко на севере чернела вершина уже давно знакомой горы. На юге привольно раскинулось болото. На запад идти не хотелось, поэтому он повнимательней отнесся к востоку, но там только вершины незнакомых деревьев качались на ветру, словно зеленые волны пробегали по лесному морю. И тогда Ярослав обозрел местность уже магическим взглядом. Почти ничего не изменилось, только гора теперь выглядела столбом зеленого пламени, а над болотом стелилась черно-серая дымка. Даже вид ее вызывал премерзкое ощущение. Ярослав непроизвольно поежился, и его чуть не скинуло с ветки. Уняв колотящееся сердце и подождав, пока прекратит раскачиваться ветка, он продолжил свои исследования. На западе не было ничего интересного, деревья окутывала таинственно мерцающая голубовато-зеленая дымка. Осталось восточное направление. На фоне все той же дымки выделялся гигантский язык голубоватого пламени.

— Вот туда и пойдем, — решил сидящий словно воробей Ярослав, в душе которого вновь разгорелся огонек исследователя-мага, и начал спускаться к облюбованным им ранее веткам.

Это была ветвь, чрезвычайно удобно лежащая в ладони, отходившая от основного ствола и на расстоянии метра с лишним раздваивающаяся. Дело оставалось за малым — отломить ветку. Но это оказалось не так-то просто. Крепкая древесина была не по силам Ярославу, а если учесть, что дело происходило на высоте пятиэтажного дома… И тогда Ярослав недолго думая обратился к своим новым способностям.

Для плети Нергала не хватало места. Она представляла собой на самом деле Силу, свернутую в энергетический жгут, настроенный либо на нанесение внутренних повреждений объекту атаки (так его наказывал Шепчущий), либо на нанесение внешних повреждений, как в случае с ящеропуделем. Но для появления плети нужен взмах рукой, иначе, как показали эксперименты, ничего не получится. Кроме того, на создание плети тратится очень много сил, что связано с сильным сопротивлением воздушной среды, в которой существует плеть. Поэтому Ярослав выбрал недавно освоенный способ, при котором проводником Силы служили собственные руки.

Он приблизил два пальца к основанию ветки и попытался сконцентрировать в кончиках пальцев пучок зеленоватой магической энергии. Пальцы начали наливаться зеленью. Достигнув необходимой концентрации магических Сил, он прижал пальцы к ветке и выпустил накопленную энергию в дерево. Убрал руку и стал с интересом наблюдать за происходящими процессами. Место, к которому были прижаты пальцы, засветилось изумрудным светом. Затем это светящееся пятно выпустило из себя две маленькие змейки, которые, извиваясь, побежали по ветке навстречу друг другу, кольцом охватывая ее основание. Наконец, встретившись, они набухли, напитались силой и образовали симпатичное зеленое колечко. Еще через мгновение оно словно сжалось, отрезая ветвь от дерева. Раздался тихий треск, запахло озоном, и, быстро набирая скорость, к земле понеслась отрезанная ветвь. Радостно сопя, Ярослав полез вниз.

Найдя на земле будущий посох, он тем же самым способом обрезал две веточки чуть выше развилки. Посох был готов. Он представлял собой очень удобную гладкую палку с чуть скошенным концом с одной стороны и развилкой — с другой.

Покончив с посохом, Ярослав сразу же отправился в путь в выбранном направлении. Его ничто здесь не задерживало, и он не оглядываясь шагал вперед.

Олег сидел на носу корабля, прислонившись к зачехленному орудию, именуемому «скорпионом». Как ему показалось, здешний мир либо не знал пороха, либо он не получил широкого распространения, так как этот «скорпион» работал по иному принципу. Внешне он сильно напоминал «скорпиона» с иллюстраций римских орудий в школьном учебнике истории, но были и отличия. Во всяком случае, Олег сомневался, что метательные орудия древних римлян могли выбрасывать те сгустки огня, которыми был обстрелян атаковавший мархуз, да и вряд ли римляне использовали сложнейшие механизмы (наверняка магические!), которые позволяли бы держать захваченную прицелом цель, несмотря на качку. Последнее ему доходчиво объяснил один разговорчивый матрос по прозвищу Бык. Надо сказать, своей кличке он вполне соответствовал не только внешне, но и внутренне. По крайней мере, умственно — это точно. Как он гордился своими знаниями, когда рассказывал о корабельных орудиях невежественному дикарю (дикарем, естественно, считался Олег!).

Вот так, прислонившись к мощному орудию и подставив лицо свежему ветру, предаваясь праздным размышлениям, Олег проводил по несколько часов в день. В каютах было душно, да и Настя его выгоняла. Ее мучили жесточайшие приступы морской болезни, и она не желала, чтобы Олег видел ее в таком состоянии. Никаких возражений она не принимала. К Олесе и Наташе зачастил первый помощник капитана. Пару раз Олег сунулся к ним, но по бросаемым на него взглядам понял, что он там лишний. Так он остался не у дел и предавался вынужденному безделью. Только три раза в день его приглашали в кают-компанию, где проходили совместные обеды. После того первого допроса капитан Айрунг ими больше не интересовался. По крайней мере, ничем своего интереса не выказывал.

Облазив в первые дни весь корабль, Олег был вежливо выдворен из большинства отсеков, и в результате единственным доступным ему местом оказалась палуба. Но он не жаловался. Что может быть лучше стремительно несущегося корабля, плеска волн о борта, блеска зеленых брызг и криков различных представителей семейства пернатых, занимающихся рыболовством. Его, правда, удивляло, что птицы ловят рыбу так далеко от суши, но помощник капитана сказал ему, что здешние морские птицы не совсем нормальны. На вопрос, в чем именно это выражается, тот, обведя все вокруг широким жестом, туманно ответил, что они находятся в Темном океане, пристанище разнообразных монстров, и здесь все не так, как должно быть. На этом объяснения закончились.

О том, что здешние воды преподносят просто замечательные сюрпризы, Олег убедился сам. Вчера утром он, как обычно, вышел на палубу и застал всех в необычайном волнении. По кораблю носилось взад-вперед огромное количество людей. Олег даже представить не мог, что с ним на одном судне плывет столько народу. Судя по ажиотажу вокруг всех орудий на корабле (двух носовых и двух кормовых!), команда готовилась к боевым действиям. На площадку над палубной надстройкой вышел льер Айрунг. Он был страшно сосредоточен, по красивому волевому лицу то и дело пробегала тень. Первый помощник Бернар что-то втолковывал своему капитану. Лицо его было несколько бледноватым. Олег попытался выяснить, что, черт возьми, происходит, у первого остановленного матроса, но тот отшвырнул его прочь и понесся по своим делам. Олег был тогда здорово взбешен. Чтобы его, пограничника и просто крепкого мужика, швыряли как котенка?! Но быстро взял себя в руки. Сам виноват, не мешай людям делать свое дело. Но вот что это за дело?!

Это выяснилось довольно быстро. Глухо тренькнули мощные луки корабельных «скорпионов», и два гигантских столба воды поднялись в каких-то трехстах метрах от корабля. И сразу же в воздух взметнулась туша какого-то зверя. Если судить по расплывающимся по воде темным пятнам, то ранен он был изрядно, но вот прыти не убавил. Издав утробный рев, он буквально за пару секунд сократил разрыв метров на сорок. Но тут к фальшборту выскочили десять арбалетчиков и, быстро прицелившись, выпустили свои стрелы. Их было в два раза больше, чем стрелков. Олег уже знал, что эти ручные орудия были двухзарядными.