– Да, такого же типа. Насколько я могу судить.
– Продолжай.
– После того, как я сделал дружественный жест, маленькая машина проводила меня через люк — это был, конечно, тамбур. Я не пошел дальше выхода и мало увидел внутри — что там у берсеркера? Видел только металлические стены. Фактически я ничего не узнал о внутренней конструкции гигантской машины.
– Я и не надеялся, что вам это удастся. Дирак подбросил маленький аппарат вверх и поймал его в воздухе.
– Вы хорошо поработали.
Премьер остался доволен Скурлоком.
Дженни обрадовалась, когда пришел Ник и доложил, что еще немного, и он приступит к их великому секретному плану.
Ему удалось скопировать Фрейю без ее ведома и сделать необходимые изменения в ее главной программе. Скоро он сможет начать работу с двумя искусственными матками, расположенными в помещении, редко посещаемом людьми.
“Без риска ничего не добьешься”,— мысленно и вслух говорил Хоксмур.
Да, он был весь в мечте и ее претворении в жизнь. Если секретную работу обнаружат, он может извиниться и что-нибудь придумать, выдав свое дело за другое, другую действительность. Но Ник считал, что вряд ли кто-нибудь даже заметит что-нибудь.
Дженни развеселилась.
Хоксмур продолжал:
– Говоришь, что мы прежде всего должны выбрать зиготу, которую хотим использовать? Конечно. Выбрать из биллиона. Если вы не хотите выходить отсюда, я доставлю несколько экземпляров на ваше усмотрение.
– Но... ведь даже после этого понадобятся годы...
– Насколько я понимаю, время у нас есть. Я могу управлять яхтой неограниченное время. И, думаю, что премьер останется довольным. Поверьте, он совершенно не спешит вернуться домой. Единственное, что меня беспокоит...
– Да?
– А, ничего важного... Праздная мысль.
Ник не захотел сказать Дженни, что услышал от Фрейи: премьер Дирак, очевидно, тоже придумал свой план, схожий в чем-то с хоксмуровским.
Он стал продумывать простую программу для роботов, чтобы заняться сортировкой зигот: подготовительный этап в выборе нужной пары. Одну — для тела Дженни. И вторую — для собственного тела. Тела первого и единственного для общеизвестного Хоксмура
Воображение Ника постоянно возвращалось к важным и трудным вопросам, которые невозможно обойти. Можно ли продвигаться на двух позициях сразу, попробовать оба метода — выращивание и захват?
Не приведут ли два секретных проекта к двойному открытию?
Метод захвата потребует от него каким-то образом установить контроль над подходящими людьми, стереть начисто их модели мозга, не убивая живые органы, осторожно надрезать мозг — точно, не разрушая ткань, чтобы не лишить ее способности вновь взять на себя и сохранять структуру мысли.
Убийство. Настоящее убийство невинных свидетелей. Несмотря на свое решение быть безжалостным, Ник поморщился от этой мысли.
О трудностях, с которыми он и Дженни могут встретиться, успешно завершив план, он даже и не говорил. Если им удастся избежать гнева премьера и других потенциальных жертв, то какое человеческое общество предоставит укрытие таким убийцам?
Конечно, это будет немного быстрее, чем растить зиготу. И настоящий захват не представляет большой трудности. Ник в своем костюме сможет легко взять верх над любым человеком без снаряжения. А в эти дни немногие носили оружие, не считая караула.
Настоящая трудность заключалась в том, что в их распоряжении находилось мало взрослых. И ни одно тело не являлось идеальным для выбора.
Во время следующего визита на яхту Ник попал в коридор, где помещались бортовые медицинские роботы и прочитал биологические характеристики Фулера Аристова, будущего воспитателя колонистов, который находился в глубокой заморозке.
Не идеальный вариант тела для Ника, но приемлемый. Так и подумал на всякий случай Николас Хоксмур.
А как же Дженни? Она первая. Он должен найти подходящую телесную оболочку для нее, даже если ему не удастся найти для себя.
И среди женщин, находящихся в их распоряжении, никто, по мнению Ника, не подходил под стандарты красоты, которая была необходима.
Нет, он больше придерживался первого метода. При достаточном времени и уходе человеческие тела могут быть успешно выращены в искусственных матках станции. На ее борту находился избыток зигот, среди которых можно выбирать в поисках нужной генетики. Несмотря на запутанные записи, наверняка найдется нужная пара. Лишь потребуется время для медленного механического поиска.
Это только начало.
Принимая во внимание, что подходящие тела для него и Дженни нужно вырастить, следующий этап загрузки индивидуальностей в их созревший мозг наверняка принесет новые трудности.
Согласно плану, разработанному совместно с Фрейей, эта фаза должна выполняться в соревновании с процессом органического роста. Органический мозг и ум будут созданы на последующих уровнях отделки, подобно тому, как скульптор откалывает камень все тоньше и тоньше.
И оба метода, захват тел и их выращивание, требуют, чтобы масса информации, в которой сейчас пребывают оба бесплотных существа, а каждое — три объема человеческого черепа — физически переместилась туда, где были приготовлены органические сосуды.
У некоторых членов экипажа Дирака, среди которых были в какой-то степени Брабант и Энгадин, росло недовольство в связи с продолжающейся убылью людей.
Политический советник собирал кучки плиток и с грохотом сваливал на палубу, затем все наблюдали, как маленькая машина спешила привести в некоторый порядок стеклянные прямоугольники. Варвара размышляла:
– Сначала мы потратили дни в поисках женщины, которой здесь не было, когда пришли берсеркеры. Теперь ищем плитку, единственную плитку, которую никто в Божьем свете не может найти.
Телохранитель, проворчав что-то в знак согласия, сравнил эту задачу с определением местонахождения звезд в Галактике без карты.
Советник и любовница Дирака твердила:
– Не остановили берсеркера. То, что мы должны попытаться сделать сейчас, а я уже говорила об этом, освободить станцию от объятий. Хорошо, конечно, по возможности спасти плитки. Лучший способ сделать это — пойти и убедиться, что берсеркер мертв.
– Вы имеете в виду взять его на абордаж?
– Именно это я имею в виду. Конечно, опасно. Но если очнуться и подумать, мы поймем, что торчать здесь, занимаясь бессмысленной работой, подобно самоубийству. Если берсеркер не доберется до нас, рано или поздно окружит туманность, и мы окажемся в ловушке.
– Ну? Что же нам делать?
– Если не может идти речь о ремонте яхты, тогда мы должны идти на борт берсеркера. Убедиться, что он мертв. И найти возможность манипулировать его двигателем. Это единственный способ вернуться домой. Это позволит спасти будущие жизни. Вытащим на буксире станцию и ее груз. Вытащим из туманности, а там...
Каждый соглашался, по меньшей мере с одним: если они будут придерживаться настоящего курса, продвигаясь прямо в туманность, рано или поздно неизбежно попадут в ловушку облаков Мавронари. И пойманные таким образом, будут выбираться к дому не дни, а столетия.
После долгих дней поиска груза и различного оборудования, все еще было невозможно определить: была ли плитка с зародышем леди Дженевьев занесена в систему картотеки?
Найти этого проторебенка среди почти биллиона других оказалось практически невозможным.
Отказавшись от компьютера, следовало поставить для решения задачи людей, роботов. И уже с их помощью вести изучение складского груза.
– Только одна машина, предназначенная для подобного тестирования, находится на борту? Она сможет пересмотреть миллион плиток в год. А мы ... завершим эту работу ... через десять веков.
– Конечно, есть шанс найти злосчастную плитку и через половину такого времени.
Выходило в лучшем случае три тысячи — за день. Более сотни — за час.
Ни Задор, Ни Ховелер не могли вспомнить, что сделали с этой особой плиткой в состоянии паники, которая поднялась после сигнала тревоги. Если только дар Дженевьевы не положили на ручку кресла Ховелера или на край его консоли.
