— Месяца на три.

— Плохо… Пора в Эдельвейсе поднимать плату.

— Ты рано что-то.

— Приняла сегодня в ансамбль близнецов брата и сестру. Вся работа коту под хвост.

— Киара! — с возмущением в голосе вымолвила Ярима.

— Прости, прости, прости. Я здесь не причем. Это все язык мой, мелет что вздумается, — для убедительности отшлепала себя по губам.

— Киара, ты дурачишься, словно ребенок.

— Прости. Это все молодой коллектив.

— Нет, это ты меня прости. По возрасту ты ведь еще совсем молоденькая девушка. Хочется побаловаться, пошутить. А ты взвалила на свои плечи заботу обо мне. Тебе бы на балы ходить, кавалерам глазки строить. Да, кстати. Приезжала твоя мама. Завтра в родовом замке Корхарт назначен прием. Мы приглашены, — повернув голову, Ярима не отрывала от меня своих взволнованных голубых глаз.

— Ясно. Опять незапланированные расходы. Соберется вся сияющая знать, будет трясти бриллиантами и красоваться новыми нарядами. Нам тоже в старых туалетах идти нельзя. Мам, бери деньги и поезжай за платьями. Заскочи к Лигнивским, забери все драгоценности, которые они успели переделать, — подхватив за подмышки упирающуюся Яриму, приподняла ее и быстро заняла теплое место. — Все, — развела я руки в стороны. — С кресла встала, место потеряла. Беги, покупай: шляпки, чулочки и труселя. А я бухгалтерией займусь.

Чмокнув меня в лоб, мама взяла со стола один из мешочков набитых золотыми и удалилась.

— Так, минус сто, — подперев голову руками, я с печалью смотрела на стол.

Отвлек меня от грустного настроения проплывший сквозь стену призрак.

Пролетев через кабинет, бабушка плавно опустившись в любимое ею стоявшее у окна кресло. Окинув меня задумчивым взглядом, Кавис поднесла ко рту руку с курительной трубкой. Сделав затяжку, выпустила изо рта белого цвета кольцо и, проследив за его полетом, наконец, соизволила спросить:

— По какому поводу хандрим?

— Где взять десять миллионов? — тут же ответила я.

— Хм… Потряси своего отца.

— Нет. Только не это, — махнув головой, почувствовала, как настроение опустилось ниже плинтуса. — Представляешь, как это будет выглядеть. А потом сплетни по всей столице пойдут. Не успел дочь на груди пригреть, как она уже кошель трясет.

— Ладно, этот вопрос отставим. Задам другой. Ты вчера в лице изменилась, когда двое молодых людей в таверну вошли. Спрошу прямо: это они?

— Да, — через некоторое время ответила я.

— Дай мне их убить.

Кавис в мгновения ока оказалась напротив меня, дожидаясь ответа, впилась в мое лицо бельмами своих пустых глаз.

— Нет. Ты дашь мне слово, что не притронешься к ним, — вымолвив, поразилась, сколько холодной стали было в моем голосе. Словно кто-то чужой пытался украсть у меня добычу. — Это моя война. И убийц должна карать я. Увидев, как осунулось лицо приведения, поспешила исправить создавшуюся ситуацию. — Ба… — вскочив с кресла и обогнув большой дубовый стол, опустилась на колени перед Кавис. — Мне так хочется тебя обнять. Боги послали мне самую лучшую на свете бабушку. Положив голову на подлокотник, закрыв глаза, я тяжко выдохнула, когда почувствовала едва ощутимое прикосновение к волосам.

— Когда я первый раз увидела лежащую на постели девушку, подумала, что слишком рано ее волос коснулась седина. А оказалось, ветер подхватил где-то пепел и рассыпал их по твоим волосам. Или они были такими серыми у Ливин с рождения?

— У Ливин были темно-русые волосы. Много изменилось с тех пор, как моя душа заняла ее тело. Ба, пойми меня правильно. Я должна посмотреть в глаза насильникам, сказать, кто я, и лишь затем нанести ответный удар.

— Я все понимаю, моя девочка. Но как бы ты ни тренировалась, они все равно будут сильней тебя. Эти нелюди — хладнокровные убийцы, загубившие не одну жизнь. А ты всего лишь юная девушка, окрыленная жаждой мести. Нам всем страшно за тебя.

— Обещаю. Буду очень осторожна, — размазав ладонью скатившуюся по щеке слезу, обернулась на голос Хамиры, нарушившей наше уединение.

— Девочки. О чем болтаем?

Шмыгнув носом, я улыбнулась, поглядывая на тетушку, заодно раздумывая о том, насколько быстро приведения привыкли к моей разговорной речи. — Да все о своем, девичьем. А Симору где потеряла?

— Летит следом. Мы проследили за труппой. Девушки отвели Санеру в комнату, показали кровать, ванную, дали бедняжке свою одежду и отправились за покупками. Парни остались. Репетируют.

— Вот я дырявая голова! Про деньги забыла. Нужно было подъемные дать.

— Не беспокойся. Растиан Риамский выдал девушке из своего кармана золотой.

— Не представляю, что бы я делала без Растиана. Разбогатею, сделаю его своим замом. Должность директора рок-группы ему как нельзя лучше подойдет.

Женский визг заставил нас резко замолчать и повернуть головы. Мы с изумлением смотрели на застрявшую в шкафу Симору.

Я привстала с пола. Медленно подойдя к тетушке, недоуменно смотрела, как она с перекошенным от ужаса лицом, нервно махая руками, пытается вырваться из плена, в который попала.

— Помогите! — заголосила Симора.

Я дернулась. Машинально схватила прозрачные руки тетушки, сомкнув свои пустые ладони, поняла, что не знаю, как помочь бестелесному телу.

— Вот непутевая родственница досталась. Точно не в нашу породу. А ну немедленно вылазь!

По дрогнувшему голосу Кавис поняла, что бабушка тоже находится в полной растерянности. Пришлось в ход пускать «тяжелую артиллерию». Отвернувшись от Симоры, я посмотрела на бабушку.

— Кавис, забыла тебе сказать. Отец Идонта навестил меня сегодня во сне. Сказал, что скучно и одиноко ему на небесах. Вот я и пригласила его в гости. Как думаешь, Гаетон Коральских сильно удивится, увидев белые панталоны Симоры? Или его больше прельстит ее пухлая попка?

— А-а-а!.. — словно обезумев, завизжала Симора.

Задергавшись, рванула и, к всеобщему нашему облегчению, вылетела из зажавших ее тисков. Словно боевая ракета, пролетев через весь кабинет, она врезалась головой в один из стоящих у стены шкафов и сползла на пол.

При ремонте особняка заменили мебель практически во всех комнатах. Интерьер кабинета в стиле ампир настолько мне понравился, что я попросила оставить все в первозданном виде. Единственное, что сделали — заменили шторы и затхлый напольный ковер.

Комната, в которой мы находились, имела прямоугольную форму. Справа от входа, около стены, на красивых изогнутых ножках стоял роскошный диван, обитый зеленой материей. Слева размещался секретер с множеством ящичков. Два кресла, похожие по стилю с диваном, стояли по обе стороны массивного стола, уютно пристроившегося у окна. На блестящей поверхности стола — канделябр с парой магических свечей. Потолок украшала отлитая из бронзы двухрядная люстра, декорированная хрустальными подвесками. Верхний ряд украшали белые магические свечи, чем-то похожие на сталактиты. И еще одно убранство кабинета — это обогащенные сложной «барочной» резьбой шкафы-близнецы, закрывающее две параллельные стены.

Из любопытства я уже давно осмотрела каждый ящик и, к сожалению, ничего примечательно не нашла.

Проследив, как Кавис и Хамира, подхватив за руки родственницу, перенесли ее на диван. Я тоже не осталась в стороне. Присев на корточки перед тетушкой, стала выспрашивать: «Симорочка, прости, что пошутила. Просто не знала, как тебя освободить. Родненькая моя, расскажи, что с тобой приключилось?»

Мне действительно было жаль призрак, уж больно у нее было искажено в страхе лицо.

— Не знаю… — с ужасом в глазах смотря на шкафы, заслоняющие правую стену, стуча зубами, тетушка перевела взгляд на Кавис, видно, посчитав ее самой рассудительной. — Меня кто-то держал и не отпускал.

Я встала. С прищуром осмотрела богатую резьбу двух шкафов. Первой мыслью было, что в нашем доме появился еще один призрак, и он начинает делать нам пакости. Потом подумала о домовом. Поразмыслив, пришла к выводу, что приведения и хозяин дома — разные по своей сути субстанции. Так что же удержало тетушку в шкафу? Немедля рванула к нему.