— Я…, — вымолвила и тут же замолкла, посмотрев на Аргаира: — Простите, пожалуйста, а от чьего лица я должна произносить клятву: от графини Киары Барванской, Киары Корхарт или Ливин Корхарт?

— Естественно, Ливин Корхарт.

— Я Ливин Корхарт. Клянусь кровью предков…

«Проговаривая слова клятвы, подумывала о том, что тело Ливин имеет отношение к предкам, а вот я совершенно никакого. Или магии все равно, чья душа заняла тело хозяйки…».

Но, как оказалось, не все равно. Проговаривая последние слова, наблюдая за канцлером и его настороженным взглядом из-под нахмуренных бровей, понимала, что что-то идет не так. Никаких светящихся искр вокруг моего пальца не кружило. Кровь как стекала тоненькой струйкой, так и продолжала литься на стол.

— Киара, магия не приняла клятву от Ливин Корхарт, попробуйте от имени Киары Барванской.

Аргаир приподнялся с кресла, взволнованно посмотрел на Камаира. Увидев его сосредоточенное лицо, в груди герцога все больше разгоралась тревога. Обойдя стол, обеспокоенно осмотрел порезанный палец девушки и образовавшееся на столе темно-алое большое пятно крови. — Киара, вы только не волнуйтесь. Попробуйте проговорить клятву от имени Киары Корхарт.

Смотря округленными глазами на увеличивающийся кровавую лужицу, чувствуя себя так, словно меня пару раз стукнули по голове. Но деваться некуда, и я в третий раз стала проговаривать клятву. Но когда ко мне подбежал целитель и, шепча что-то, поводив руками над пальцем, с тревогой в глазах посмотрел на канцлера, меня накрыло лавиной страха. Пошатнувшись, оглушенно наблюдала, как моя кровь, покрыв поверхность стола, стала кровавыми потеками стекать на пол. — Вы меня убить решили? Почему кровь не прекращается течь? Подняв голову, тяжело сглотнув, помутневшим взглядом смотрела на бушующую тревогой темную синеву глаз Аргаира. Нервно хмыкнув, провалилась в черноту.

Очнулась от сильной тряски. Проклиная дороги, мощенные каменно-колотыми камнями, и вспоминая наши Русские автотрассы, пришла к выводу: развитие миров по прогрессу разное, но пути передвижения, будь они неладны, очень даже схожи по наличию ям. Подпрыгнув на очередной кочке, ухватилась рукой за мягкую на ощупь ткань. Вспомнив, на ком сегодня был надет камзол из черного шерстяного велюра, напряглась. Для убедительности втянула носом витавший в воздухе аромат кедра и нотки бергамота.

Вскочила так, словно на меня вылили ведро кипятка. И в этот момент карету очередной раз тряхнуло как следует. Сохраняя равновесие, взмахнула рукой и тут же упала на противоположное от канцлера сиденье.

— Эту дорогу, что лет сто не ремонтировали, — моему возмущению не было предела.

— Простите, леди Киара, за неудобства. Мы проезжаем по закрытой дороге. Она проходит рядом с мужской академией. Порой боевики так увлекаются, что огненные шары перелетают через ограждения.

— А они нас случайно не того?

— Не беспокойтесь. В это время идет строевая подготовка...

Рассказывая об академии, канцлер пытался вытереть руками упавшие на его лицо брызги крови, но делал только хуже, оставляя на белой коже кровавые разводы от пальцев.

Мгновенно вспомнила о том, чтобы позлить главу Тайной канцелярии, смачно высморкалась в его платок, а затем похолодела. Память подкинула мои попытки завершить клятву на крови. Повернув ладонь, наблюдала за льющейся тонкой струйкой крови из пальца на мое муслиновое платье. Фиалковый цвет изрядно претерпел изменения, окрасившись местами в темно-бурые пятна. Страх мгновенно сковал тело, сердце пустилось в пляс, дыхание стало тяжелым и глубоким.

— У-у-у! — провыла я. — Упыреныши, кровушки моей захотели! — схватившись рукой за пальцы, с расширенными от ужаса глазами смотрела, как сквозь них просачивается кровь. Всхлипнула от вновь накатившей паники и непонимания. Что делать?

— Леди Киара. У меня и в мыслях не было причинять вам вред.

— Оправдываться будете у прокурора, — поскуливая от страха, вымолвила я, наблюдая, как на руки зачастили капли слез.

— Простите, у кого?

— У Кавис. Она всю вашу тайную канцелярию за уши подвесит, если со мной что случится…

Переведя все стрелки на призрак бабушки, подпрыгнув на очередной кочке, вспомнила, что в принципе не знаю, в каком месте располагалась военная академия. Подняла хмурый взгляд на главу Тайной канцелярии. — А куда вы меня везете?

— К сожалению, мы с Канаиром не смогли вам помочь. Я знаю лишь одного человека, который разбирается в магии клятв. Это Руам Савинский. Целитель и превосходный маг, находящийся на службе у его Величества Гариара Тармийского.

— Вы что… какой Руам, — задыхаясь от очередного приступа паники, тяжело дыша, с придыханием проговаривала я. — К маме меня везите. Ярима и ее призраки-покровители наверняка смогут помочь. А если королевский целитель не поможет. Я ведь просто умру от потери крови. Умоляю вас! Немедленно разверните карету к нашему особняку.

Образ герцога поплыл пред глазами. Я стала заваливаться набок. «Никогда не была такой неженкой, а тут прямо зачастила». Промелькнула мысль перед тем, как Арвайский успел перехватить мое падающее тело и посадить к себе на колени. Где-то вдалеке раздавались командные крики его бархатистого властного голоса. Уткнувшись носом в мужскую грудь, старалась удержать себя в сознании, но это очень плохо получалось. Я, то проваливалась в черноту, то возвращалась к свету, и мне с каждым разом все трудней оставалось удержаться на плаву.

Выдернул меня из темноты, зловонный запах.

— Фу… какая гадость эта ваша заливная рыба! — чуть приоткрыв ресницы, отодвинула руку с кусочком марли, пропитанной токсично-вонючей жидкостью.

— Киара… девочка моя... что, они с тобой сделали?

Распахнув ресницы, увидела побледневшее в волнении, дорогое сердцу лицо. В носу мгновенно защипало, сердце сдавило от счастья и понимания, что я дома. Неимоверной тяжестью навалились пережитые события в герцогском замке. Слезы потекли по вискам. Смотря в родные глаза, зашептала: Мам… мамочка, как же я за тобой скучала. Всхлипнув, приподнялась и, уткнувшись в материнскую грудь, разрыдалась.

Ее ласковый шепот и бережные, нежные прикосновения к моей вздрагивающей от рыданий спине только еще больше разбередили не затухающие на душе раны.

Наблюдая за встречей матери и дочери, Аргаир был в сильном замешательстве. Слишком нетипичное для неродных людей было поведение у графини Барванской и Киары. Но кто может понять тонкие женские натуры. Да и заботило в данный момент совсем другое. Он до сих пор был под впечатлением прикосновения к руке ведьмы. То, что увидел, ввергло в шок.

Самая ядовитая змея мира Карварс обвивала тело Яримы. Размеры Уфы впечатляли. А хотя канцлер не особо разбирался в пресмыкающихся видах. Но то, как Уфа, медленно приподняв голову, посмотрела на него черными опалами глаз, в которых вспыхнул красный огонь ярости, а затем, разинув пасть, продемонстрировав острые клыки, бросилась на него. Этого вполне хватило с лихвой. Резко одернув руку, герцог Арвайский отшатнулся от графини и отошел подальше. Желание еще раз прикасаться к ведьме мгновенно пропало.

Если бы глава Тайной канцелярии знал, насколько был близок к разгадке тайны, кем на самом деле является Киара. Возможно, повел бы себя совсем по-другому. Но в магическом мире Карварс не было еще такого инцидента, чтобы метаморф перевоплощался в организм, по своим характеристикам далеко отличающегося от человеческого тела.

— Девочка моя! Почему ты вся в крови? — с дрожью в голосе проговорила Ярима.

Я резко прекратила плакать, повернув голову, хмурым взглядом, которым можно было испепелить, посмотрела на Аргаира. — Он заставил меня принести клятву на крови.

— Зачем, — ведьма с непониманием на лице перевела удивленный взор с дочери на канцлера.

— Побоялся, что я государственные тайны всему белому свету расскажу.

— Какие тайны? Ты четыре дня назад прибыла на свадебный сезон в замок Арвайских. Что вообще происходит? — графиня все больше нервничала. С испугом в глазах осмотрев дочь, вновь перевела хмурый взгляд на канцлера.