Дальше граф Маджонский церемониться не стал. Придавив графиню своим телом, раздвинул ей ноги и рывком вошел в нее.

Крик девушки нисколько не мешал насильнику. Он продолжал наращивать темп своих движений в ней. Из горла графа вырвался сладостный стон наслаждения, но прервали его острые ноготки Ливин, вцепившиеся ему в щеки.

Взревев, Дирван схватился за лицо, прошелся по нему рукой, растирая кровь. Его крылья носа сразу раздулись в гневе, брови мгновенно сошлись к переносице, а губы превратились в две тонкие полоски. Размахнувшись, он со всей силы обрушил на графиню Корхарт шквал ударов, не разбирая, куда бьет, настолько его обуяло бешенство.

Уже от второго удара, пришедшегося на голову Ливин, она потеряла сознание. Удар в область сердца выбил из нее душу, которая в испуге взметнулась подальше от пережитых ужасов.

Молниеносно преодолевая пространство, не сразу осознала, что оказалась в незнакомом мире. В испуге заметалась. И вот тогда увидела летящую душу девушки, устремилась к ней на встречу. Обняла, ища утешение и поддержку. А когда рассмотрела отправленные за ней световые нити поисковиков, впала в истерику. Мгновенно влила в незнакомку магический дар и отпихнула ее в лапы искателей неспокойных душ, не прошедших свой жизненный путь…

В тот вечер нам повезло. Выслушав мою просьбу, насильники дали нашим телам отдых.

И еще у меня было время пережить воспоминания короткой жизни девушки. И хоть немного принять тот факт, что я вновь живу, только вот в другом мире и в другом теле.

Мучители пожаловали на следующий вечер. В этот раз они решили поменяться. Дирван, подхватив Риан на руки, унес ее в другую спальню, а со мной остался герцог Арвайский.

Насилие хозяйка тела уже пережила. Меня же не пугало движение мужского органа между ног. Если из рук мерзавцев пока вырваться не удается, то лучше потерпеть и обдумать, как выскользнуть из ловушки, в которую мы угодили.

Только вскоре стало понятно, что в магическом мире не так все просто. Да и Риан на третий день побоев покрылась синими пятнами, а мне пришлось совокупляться сразу с двумя негодяями.

Спасалась от кошмара, в который попала песнями из моего мира. Смерть Риан меня шокировала. Пришло осознание, что это — все! Меня тоже не оставят в живых. Эти мысли настолько ударили по сознанию, что на какие-то минуты я впала в ступор.

Всколыхнул мой разум внезапно выплывший из тела графини магический сгусток. Неинициированный дар рванул к источнику жизни, вливаясь в мое тело. Взбудоражил сознание, дал надежду на спасение.

Но перед моим взором был сильнейший враг. От его яда нет спасения. У меня был лишь один путь — победить его, стать сильнее и ловчее.

Желание жить вспыхнуло яркой звездочкой в районе моего сердца, и магия метаморфа мгновенно откликнулась на призыв. Своей магии для перевоплощения ей было недостаточно, и тогда она соединила мои неинициированные магические дары с собой. И я ринулась, схлестнулась в мертвой схватке с убийцей. И победила.

Но и Уфа оставила мне мелкую царапину своим клыком. Змеиный яд не причинял мне вреда, пока я была перевоплощена в Уфу. Да и ледяная вода не способствовала расползанию смертельной отравы до того момента, пока я вновь не вернула свое человеческое тело.

Страх умереть выдернул меня из оков воспоминаний. Я хочу жить! Я должна найти насильников и отомстить за погубленные жизни двух юных девушек».

Ощутив прикосновение прохлады ко лбу, вынырнула из дремы и поняла, что мой организм справился. Скверны от Уфы во мне больше нет. Он перегорел, дав мне на всю жизнь противоядие от всех видов ядов.

С трудом разомкнув ресницы, вновь встретилась с заботливым взглядом женщины.

— Спа-с-си-бо, — едва смогла вымолвить ей пересохшим горлом и сразу нахмурилась от скрипа открывающейся двери.

Сидевшая возле меня незнакомка резко повернулась и, как мне показалось, слегка побледнела.

С трудом повернув голову, я увидела вошедшего в дом черноволосого хмурого мужчину, одетого в темно-синий костюм. Притягивали взгляд три золотые нашивки на рукавах его пиджака. Обутые на его ногах ботинки были изрядно вымазаны землей и травой.

— Графиня Ярима Барванская? — спросил незнакомец уставшим голосом. Но взгляд его холодных черных глаз говорил: я прекрасно знаю, кто вы.

Графиня медленно поднялась. В ее взгляде было не меньше льда и злости.

— Кто дал вам право врываться в мой дом?

Мужчина хмыкнул, перевел свой взор с нее на меня.

— Такое право мне дано главой тайной канцелярии герцогом Аргаиром Арвайским. Рад представиться: Литмир Фаминский. Возглавляю отдел дознаний. Имею третий уровень магического ментального дара, — сказал он, не спуская с меня заинтересованного, изучающего взгляда.

От этих черных пронзительных глаз сердце пустилось в пляс. Мысли заметались в истерике: «А вот и очередная смертушка за мной пришла. Так не должно быть. Не должно! Пройти через столько испытаний и оказаться в лапах менталиста. Нет, не хочу. Не хочу!».

Каждая клеточка моего сознания, безмолвно крича, металась, ища пути спасения, и не видела их. Страх мгновенно сковал тело. Тяжело сглотнув, я непроизвольно сжала тонкими пальцами одеяло, поверх которого лежали мои руки. Второй кистью руки старалась не шевелить, любое, даже самое слабое напряжение вызывало боль. Красные волдыри на моей исхудавшей руке выглядели жутко. Да что руки, сейчас я, скорей всего, больше напоминала скелет, обтянутый серо-бледной кожей.

С трудом оторвав взор от дознавателя, перевела взгляд на женщину. Вставшие позади нее два женских призрака положили свои прозрачные ладони на ее плечи, но незнакомка этого не замечала. От вида, с каким бесстрашием хозяйка избы бросилась на мою защиту, в моей груди расползся жар благодарности, глаза заволокла пелена слез.

— Я все равно не понимаю, зачем вы пожаловали в мой дом? Законов не нарушала. Спряталась в родовом имении от посторонних глаз, чтобы развивать свой ведьминский дар, но и тут покоя нет.

— Видно, вы так давно отсиживаетесь в своем имении, что не слышали последних новостей. Найдены трупы двух девушек. Графини Ливин Корхарт и Риан Орховской.

При этих словах я непроизвольно дернулась. На мое счастье, менталист этого не заметил. Он не сводил своего впившегося взора с Яримы.

— Досмотру подлежат все граждане государства, независимо от их статуса и положения в обществе.

Видно, не увидев на лице Яримы того, что хотел, он вновь перевел свой взгляд на меня, продолжив:

— Помимо осмотра жилья, все люди, находящиеся в ближайшем радиусе обнаружения мертвых тел девушек, подвергаются ментальному воздействию.

Чтобы дознаватель не увидел в моих глазах обреченности, закрыла их и едва дышала от ощущения, как последние силы покидают меня. Но, услышав дальнейший разговор, мгновенно распахнула ресницы.

— Простите, капитан, но я сейчас не в том состоянии, чтобы подвергаться ментальному воздействию.

— Вам и не нужно.

Графиня в удивлении вскинула брови. Замерла в молчании, дожидаясь ответа.

— Я осмелился без вашего позволения вскрыть воспоминания прошлого у вашего слуги.

— Но позвольте! Он ведь умственно отсталый! — Ярима резко сжала в кулачки свои изящные пальчики, бросила гневный взгляд на дознавателя.

— Не беспокойтесь. Его памяти хватило, чтобы восстановить картину жизни вашей дочери.

Сердце ведьмы продолжало ускорять темп. Мысли метались в страхе от момента спасения девушки и времени ее выхаживания. Но слова капитана не внесли ясности, а наоборот, только добавили неизвестности.

— Получается. Вы родили внебрачную дочь после смерти вашей родной дочери.

Ярима дернулась, все еще находясь в страхе разоблачения и не понимая, о какой дочери говорит Литмир Фаминский.

— Выходит, вы прятали ее в этом доме столько лет. Кстати, не подскажите, сколько ей лет?

— Двадцать, — не задумываясь, вымолвила побледневшими губами графиня. В очередной раз, ненароком вспомнив свой грех с графом Рихардом Корхарт, повернувшись, поискала взглядом стул. Ноги от переживания стали вдруг слабыми, она едва держалась на них. На полусогнутых ногах Ярима дошла до стула, присев на него, опустив взор в пол, пыталась понять, что еще напридумывал своим умом Эром?