— Как сейчас? — улыбнулась Настя.

— Как сейчас — это просто случайность, — потайник надел шляпу. — В дальнейшем все действия будут исходить от меня. Живите спокойно, не давайте лишних поводов для подозрений. И ведите себя естественно, как и всегда. Это очень важно. Даже изменившаяся походка навлечет еще больше подозрений мужа. Вы поняли?

— Более чем.

— Теперь мне нужна фотография господина Подшивалова, его семьи, все рабочие и дружеские связи — ну, что знаете вы, по мере возможности. Пришлете одним письмом на этот номер телефона.

Олег вытащил из кармана пиджака блокнот, записал свой номер и отдал Насте.

— Когда передадите информацию — уничтожьте записку и удалите номер из памяти телефона, как и досье. Сделайте это обязательно.

— Я поняла, — закусив губу, молодая женщина забрала записку и положила ее в сумочку.

— Муж не интересуется ее содержимым? — на всякий случай спросил Олег.

— Надеюсь, что нет, — щеки Насти вспыхнули. — До сих пор ничего подозрительного не замечала. Не переживайте. Я сегодня же составлю досье и перекину вам.

— Тогда всего доброго, Анастасия Викторовна! — Полозов ободряюще улыбнулся и вылез из машины. Приподнял шляпу, прощаясь, когда «рено-соболь» тронулся с места, и еще долго смотрел вслед зеленой юркой машинке, выглядевшей ярким пятном на фоне промозглого осеннего дня.

Он с трудом убрал улыбку с лица, ощущая себя довольно необычно. Октябрьская непогода вдруг перестала давить своей мрачностью, а неожиданное опоздание на самолет уже выглядело как счастливый поворот в судьбе. Маленький червячок сомнения еще копошился внутри и попискивал, чтобы потайник не вмешивался в чужую жизнь, но Олег безжалостно задавил его. Встреча с Никитой подождет — он сейчас не беззащитный мальчишка, каким его впервые узнал Полозов, и справится с любой опасностью.

Олег впервые решил изменить своему принципу: не испытывать симпатий к клиентам. Есть контракт и его исполнение. Завершенное дело оплачивается, дальнейшие взаимоотношения исключаются. Здесь же он сам предложил свою помощь. Пытаясь как-то сформулировать свое решение, Полозов постоянно возвращался к простой мысли: помогая Насте, он помогает и Никите. И боялся признаться в одном, что эта молодая женщина ему понравилась.

Великий Устюг, декабрь 2015 года

— А ты куда собралась? — с подозрительным прищуром спросила Леся, младшая сестра, которой только-только исполнилось тринадцать лет. Она стояла за спиной Юли, заложив руки за спину, и насупившись, смотрела на прихорашивающуюся перед зеркалом девушку.

— Пойду с девчонками на танцы, — откликнулась Юля. — В «Орешке» сегодня собираются еще и фуршет устроить. Так что меня не ждите, ложитесь спать. Сказки читать не буду.

— А, до утра собралась прыгать? — усмехнулась Леся. — С девчонками, ага… Тебя Сашка Жарков пригласил. Как ты этого теленка терпишь?

— Следи за словами, — предупредила Юля и снова уткнулась в зеркало.

— Так это правда. Он два слова связать не может, когда рядом с тобой находится. Краснеет как вареный рак. Каши с таким не сваришь.

Взрослая рассудительность Леськи-вредины могла показаться смешной, но ведь сестра права. Сашка, старший сын дворянина Жаркова, как только узнал о возвращении Юли в Устюг, неожиданно обрел смелость и взял девушку в осаду по всем правилам воинского искусства. Он ежедневно наносил визиты, целовал ручку матери, степенно здоровался с отцом и подолгу беседовал с ним в кабинете, и после того, как Юля спускалась в гостиную, вручал ей коробку конфет или свежую розу, купленную по пути. И вот тут у него начисто пропадало красноречие. Парень едва мог выдавить из себя несколько связанных фраз, окончательно теряя самообладание рядом с красоткой.

Юля подозревала, что Сашка не сам активизировался, а его подтолкнули родители с прицелом на развитие отношений. Породниться с Васильевыми после их выхода из клана Бельских охотников не нашлось, и Жарковы увидели шанс найти сыну подходящую пару. Не такая уж и беда, что девушка попала в неприятную историю. Зато за ее честь вступился родственник императорской семьи. Разве это не обеляло барышню в глазах местного «истеблишмента»? Тем более, такая красавица под боком, женихов вообще не видно, а спаситель девичьей чести и вовсе не горел желанием развивать серьезные отношения, чего так опасался Сашка.

В Устюге больше всего приглядывались к Бельским, как они себя поведут после неудачного посредничества. По городу ползли слухи, что люди князя Ивана посещают дворянские семьи и настойчиво намекают, чтобы никто из молодых людей не вздумал породниться с Васильевыми. Кому охота проблемы на ровном месте искать? А Жарковым плевать. Они — свободный род, хоть и захудалый. Объединившись с Васильевыми, можно было улучшить свое финансовое положение.

Так что Леся права. Вот Никита Назаров — он действительно ушлый, пройдоха, нахал, наглец…

Юля легонько выпятила губы, рассматривая, как легла помада. Почувствовала раздражение. Ведь не хотела о нем вспоминать, и снова себя расстроила. Вернувшиеся из Вологды родители объявили на родовом совете о решении пойти под крыло назаровского клана. И этот вопрос более не обсуждается. Насчет Юли ясного ответа нет. Она сама должна решить, как ей быть дальше. Захочет принять предложение Никиты пойти третьей женой в дом — все будут только рады. Если откажется — неволить родители не станут.

И Юля, услышав об итогах поездки, неожиданно почувствовала разочарование. Она ожидала от Назарова более решительных действий и даже… чувств каких-то, что ли! Сказал бы, как кулаком по столу шарахнул, что хочет видеть девушку перед Алтарем Перуна рядом с ним — больше не колебалась бы, пошла. А что теперь? На нее перекладывает ответственность, фактически — ускользает от прямого ответа. Ну, не сволочь ли, не гад? Раззадорил, поманил, посеял в слабом девичьем сердце бурю разнообразных чувств, взбаламутил Петербург своей дуэлью ради нее… Зачем?

Вдруг с Сашкой что и получится. Им можно вертеть, как ей захочется.

— Чего молчишь? — прилипла Леся, разглядывая гибкую стройную фигуру старшей сестры, затянутую в нарядную ткань. — Ты, главное, Сашке не позволяй руки опускать ниже талии, только для виду… Сразу предупреди, что Огонь применишь.

— Ой, кто бы говорил! — рассмеялась Юля и покрутилась на месте, придерживая подол длинного ярко-лазоревого платья. — Ну как?

— Красотка! — показала большой палец Леся. — А зря не согласилась на предложение Никиты. Теперь с местными парнями в «Орешке» время убиваешь. Оно тебе надо?

— Не дави на больную мозоль, сопля! — расстроенно обронила Юля. — Много ты в жизни понимаешь, а? И вообще, «Орешек» — не самое плохое место, где можно отдохнуть.

— Так я не спорю, — языкастая сестра запрыгнула на кровать, поджала под себя ноги. — Только нам здесь теперь не дадут жить. Я слышала, как папка с дядьями разговаривали. Боятся мести Бельских. Уезжать надо в Вологду как можно скорее. Под защиту Назаровых.

— Чушь это полная, — неуверенно ответила девушка, присаживаясь на банкетку. Предстояло уложить завитые накануне волосы в прическу. — Мы получили вольную по справедливому решению.

— Ты вроде взрослая, а глупая, — сестренка стала накручивать свою косичку на палец. — Такую обиду княжеская семья не простит. Бельские хотели выдать тебя замуж за Шереметева, поручились своим словом. А на деле — пшик! Кто виноват? Вот то-то и оно! Говорю, не дадут нам житья.

— Поживем — увидим, — отмахнулась Юля. Леська — разумница, в смекалке ей не откажешь. Но не хотелось в преддверии веселого вечера портить себе настроение. Есть отец, дед, дядья. Пусть сами думают, как обезопасить подворье от возможного нападения. Бельские не идиоты, они сами влезать в сомнительную акцию не станут. Наемников привлекут, как пить дать. А это что значит? Этих наемников можно крошить в труху. Да и «Арка» — надежная защита.

Она вздохнула, ловко накрутила на волосы серебристо-алую ленту, покрытую невидимыми рунами защиты. Леська соскочила с кровати, подошла сзади и приобняла за шею, потерлась носом о щеку.