— Это несправедливо, Исана, — сказала Амара, но ее голос прозвучал очень тихо.

— Ты говоришь о справедливости? — возмутилась Исана. — Разве он повел себя справедливо? Положение и признание, которое он подарил нам два года назад, вовсе не являлось наградой. Он создал маленькую армию врагов для меня и моего брата, затем забрал Тави в Академию и взял его под свое крыло — и я уверена, что мой племянник уже понял, что в его окружении полно людей, которые его не любят и готовы причинить ему зло.

— Тави получает самое лучшее образование в Алере, — напомнила ей Амара. — Неужели ты против этого? Он здоров, у него все хорошо. Какой ему от всего этого вред?

— Я уверена, что он здоров. И все у него хорошо. И он получает образование. Великолепный, очень тактичный способ удерживать Тави в заложниках, — ответила Исана и сама почувствовала горечь своих слов. — Гай знает, как сильно Тави хотел учиться в Академии. И знает, что он будет буквально раздавлен, если его отошлют из Академии назад. Гай нами манипулирует. Он не оставил нам выбора. Мы вынуждены поддерживать его изо всех сил, если хотим выжить.

— Нет, — возразила Амара. — Нет, я не верю, что он именно так все рассчитал.

— Конечно, не веришь. Ты же ему предана и верна.

— Но не бездумно, — сказала Амара. — И не без причины. Я его видела. Я его знаю. Он хороший человек, а ты трактуешь его действия в самом худшем свете.

— У меня есть на то причина, — заявила Исана, и какая-то отстраненная часть ее существа пришла в ужас от собственного ледяного тона и яда, прозвучавшего в голосе. — Есть причина.

Амару охватила тревога, и это отразилось у нее на лице, но голос продолжал звучать мягко и ласково.

— Ты его ненавидишь.

— Ненависть слишком слабое слово.

Амара удивленно заморгала.

— Почему?

— Потому что Гай убил мою… младшую сестру.

Амара покачала головой.

— Нет, он совсем не такой. Он могущественный лорд, но он не убийца.

— Он не сам это сделал, — сказала Исана. — Но вина лежит на нем.

Амара прикусила нижнюю губу.

— Ты винишь его за то, что с ней случилось.

— Да, это полностью его вина. Если бы не он, у Тави сейчас была бы мать. И отец.

— Я не понимаю. Что с ними произошло?

Исана пожала плечами.

— Моя семья была бедной, и сестра не вышла замуж к двадцати годам. Ее отправили в лагерь Королевского легиона, чтобы она отслужила срок в отряде, занимавшемся готовкой, стиркой и все такое. Там она познакомилась с солдатом, полюбила его и родила ему ребенка — Тави.

Амара медленно кивнула.

— Как они погибли?

— Политика, — ответила Исана. — Гай приказал Королевскому легиону отправиться в долину Кальдерон. Таким образом он хотел напомнить Риве, кто в доме хозяин, во время возникших беспорядков и одновременно пытался успокоить Сенат, поскольку легион должен был остановить и остановил орды маратов, собравшихся захватить страну. Одновременно он показал лорду Ривусу, что его солдаты находятся рядом и могут начать действовать в любой момент.

Амара вздохнула.

— Первое кальдеронское сражение.

— Да, — спокойно подтвердила Исана. — Родители Тави были там. Оба погибли.

— Но, Исана, — сказала Амара, — Первый лорд не отдавал приказа об их смерти. Он отправил легион в место, где возникло сложное положение. Именно для этого и существуют легионы. Конечно, их гибель настоящая трагедия, но ты не можешь винить Гая за то, что он не предвидел, каких размеров будет армия маратов, которая удивила своей численностью даже собственных командиров Гая.

— Они были там, выполняя его приказ. И он виноват в их смерти.

Амара расправила плечи и выставила вперед подбородок.

— Великие фурии, стедгольдер. Его собственный сын там тоже погиб.

— Я знаю, — сердито сказала Исана. Она собралась еще что-то добавить, но тряхнула головой и промолчала. Ей пришлось сражаться с рвущимися наружу словами, так сильна была ненависть, затопившая ее сердце. — Это не все, в чем я его виню. — Она закрыла глаза. — Есть и другие причины.

— Какие? — спросила Амара.

— Личные.

Амара помолчала несколько мгновений, а потом кивнула.

— В таком случае… нам придется согласиться с тем, что мы не достигли взаимопонимания в данном вопросе, стедгольдер.

— Я и раньше знала, что так будет, Амара, — сказала Исана. Неожиданно ненависть отступила, оставив ей лишь боль и усталость.

— Я знаю его как дисциплинированного и способного правителя. А также честного и прямого человека. Он многим пожертвовал ради блага королевства — даже своим собственным сыном. И я горжусь, что служу ему, насколько это в моих силах.

— А я никогда его не прощу, — сказала Исана. — Никогда.

Амара сдержанно кивнула, и Исана почувствовала ее огорчение, которое пряталось за вежливым выражением ее лица.

— Мне очень жаль, стедгольдер. После того что тебе пришлось пережить вчера… Извини меня. Мне не следовало затевать этот разговор.

Исана покачала головой.

— Все в порядке, графиня. Хорошо, что мы откровенно об этом поговорили.

— Наверное, — не стала спорить Амара, прикоснулась к двери, и напряжение исчезло из воздуха. — Я прослежу, чтобы твой паланкин был готов, а рыцарей, которые будут тебя сопровождать, покормили.

— Подожди, — сказала Исана. Амара остановилась, положив руку на дверь. — Благодаря тебе Бернард очень счастлив, — тихо сказала Исана. — Я не видела его таким вот уже много лет. И не хочу вставать между вами, Амара. Нам вовсе не нужно иметь общее мнение по поводу Первого лорда, чтобы ты оставалась с ним.

Амара кивнула, молча улыбнулась и вышла.

Исана несколько мгновений рассматривала себя в зеркале, а потом встала и подошла к сундуку, стоящему в изножье кровати, и открыла его. Она достала постельное белье, запасную пару туфель и маленькую деревянную шкатулку с серебряными украшениями, собранными ею за прошедшие годы. Затем сильно надавила на дно в одном углу, приказав Рилл убрать воду из дощечек, они тут же стали меньше и поддались под ее рукой. Исана вынула их, открыв небольшой тайник.

Она достала маленький мешочек для украшений, сшитый из шелка. Развязав, она раскрыла его и перевернула, вытряхнув содержимое себе на ладонь.

Изящное кольцо из сияющего серебра на тонкой серебряной цепочке, тяжелое и холодное, легло ей на ладонь. Камень менял свой цвет от сверкающего голубого алмаза до кроваво-красного рубина. Его держали на плечах два серебряных орла, один чуть больше другого, летящих навстречу друг другу.

Исану наполнила давняя боль и чувство потери, но она не стала просить Рилл, чтобы та остановила ее слезы.

Она надела цепочку на шею и спрятала ее под платьем, затем посмотрела на себя в зеркало, пытаясь прогнать красноту из глаз. У нее не было времени для того, чтобы оглядываться назад.

Исана подняла голову, заставила себя успокоиться и вышла из комнаты, чтобы помочь семье, которую любила, и человеку, которого ненавидела всей душой.