— Ну посмотри, что ты наделал, — пожаловалась она. — Ты испортил мой обед, алеранец. — Она с недовольным видом оглядела Тави, а потом положила руки на пояс. Тави заморгал, разглядывая Китаи. — Ты вырос, — с укором сказала она. — Ты стал выше.

— Прошло два года, — заметил Тави.

Китаи презрительно фыркнула. Под плащом на ней была дорогая мужская туника из темного шелка, украшенная ручной вышивкой, плотные штаны легионера и превосходные кожаные туфли, которые наверняка стоили целое состояние. Девушка-марат также сильно изменилась, хотя она почти не выросла, но некоторые части ее тела стали заметно более привлекательными, и Тави старался не смотреть на бледную полоску гладкой кожи, видневшуюся из-под туники. На ее щеке пылал красный след от удара о стену, такое же красное пятно осталось у нее горле от аркана, брошенного Тави.

Если Китаи и испытывала боль, виду она не подала. Продолжая смотреть на Тави умными дерзкими глазами, она сказала:

— Дорога сказал, что ты так со мной и поступишь.

— Как поступлю? — недоуменно спросил Тави.

— Вырастешь, — ответила Китаи. Она вновь оглядела его с ног до головы. Казалось, она не испытывает ни малейшего смущения. — Станешь сильнее.

— Хмм, — ответил Тави. — Я провинился?

Она бросила на него свирепый взгляд, а потом нашла на земле свой нож и подняла его. Тави успел заметить, что клинок инкрустирован золотом и серебром, а рукоять украшена янтарем и аметистами. Такое оружие обошлось бы ему в годовой доход, полученный на службе у Гая. Впрочем, Гай платил ему совсем немного. Теперь Тави разглядел на ее шее и запястьях ювелирные украшения, а в ухе висела серьга. Если все это украдено, то городские власти ее казнят, если Китаи попадется.

— Китаи, что ты здесь делаешь? — спросил он.

— Голодаю, — прорычала она, ткнув носком туфли в испорченную булку. — И все из-за тебя, алеранец.

Тави покачал головой:

— А что ты делала до этого?

— Не голодала, — фыркнув, ответила она.

— Вороны, Китаи. Как ты оказалась здесь?

Перед тем как ответить, она поджала губы.

— Я на страже.

— Что?

— Я стою на страже, — проворчала она. — Неужели ты ничего не знаешь?

— Я начинаю думать, что так оно и есть, — ответил Тави. — На страже чего ты стоишь?

Китаи закатила глаза, показывая раздражение и презрение.

— Ты глупец. — Она прищурилась. — А что делал ты на этой крыше? Почему ты на меня напал?

— Я не знал, что это ты, — ответил Тави. — Я пытался поймать вора по имени Черный Кот. Похоже, мне это удалось.

Глаза Китаи сузились.

— Единственный иногда благословляет удачей даже идиотов, алеранец. — Она сложила руки на груди. — Ты меня нашел. Чего ты хочешь?

Тави задумался. Для Китаи пребывание в Алере было очень опасным, в особенности в столице. Люди здесь враждебно относились к Маратам. Когда они разбили легион принцепса Гая Септимуса в Первом кальдеронском сражении, в Алере появилось множество вдов и сирот. А поскольку Королевский легион набирался в Алере-Империи, десятки тысяч людей, населявших этот город, ненавидели Маратов.

Из-за атлетического сложения, бледной кожи и волос — а в особенности из-за миндалевидной формы глаз — в Китаи сразу признают варвара с востока. А если учесть, сколько она всего украла (подвергнув горькому унижению весь Гражданский легион), она бы не дожила до тюрьмы или суда. Разъяренная толпа расправилась бы с ней на месте, а Гражданский легион сделал бы вид, будто ничего не видит.

Желудок Тави заурчал от голода, и он вздохнул.

— Первым делом я намерен достать еды для нас обоих. Ты меня здесь подождешь?

Китаи подняла брови:

— Неужели ты думаешь, я не в силах украсть еды для себя?

— Я не собираюсь красть, — сказал Тави. — Считай, что я приношу извинения за испорченную булку.

Китаи нахмурилась, а потом осторожно кивнула и сказала:

— Хорошо.

У него едва хватило денег, чтобы купить пару солидных куриных ножек, буханку свежего хлеба и кувшин яблочного сидра. Он принес угощение в темный переулок, где его терпеливо дожидалась Китаи. Тави протянул ей куриную ножку, разломил хлеб и предложил девушке. Потом он прислонился к стене и всерьез принялся за еду.

Очевидно, Китаи была не менее голодна, чем Тави, и они очень быстро покончили с мясом и хлебом. Тави сделал несколько больших глотков сидра, а потом передал кувшин Китаи.

Девушка выпила сидра, повернулась к Тави, и ее экзотические глаза заблестели. Она бросила пустой кувшин и уставилась на Тави, облизывая пальцы. Тави и сам смотрел на нее и не мог оторваться.

Наконец на губах Китаи заиграла улыбка.

— Ну, алеранец? — спросила она. — Чего же ты хочешь?

Тави заморгал, раскашлялся и отвернулся прежде, чем снова начал краснеть. Он сурово напомнил себе о том, что поставлено на карту. Сейчас он не может позволить себе отвлекаться, слишком многим людям это может стоить жизни. И это помогло Тави не думать о пальцах Китаи и ее губах. Тави вновь охватила тревога.

— Честно говоря, мне нужна твоя помощь, — сказал он.

Игривая улыбка Китаи исчезла, и в ее взгляде появилось любопытство, смешанное с некоторым беспокойством.

— И о чем речь?

— Нужно забраться в одно здание, — сказал Тави. — Я должен понять, как ты умудряешься обходить защиту, когда совершаешь свои ограбления.

Китаи мрачно посмотрела на него.

— И по какой причине?

— Один человек заперт в тюремной башне. Мне нужно вызволить его из Серой башни так, чтобы нам не помешала магическая защита и нас никто не увидел. Да, и нужно все проделать так, чтобы никто не догадался, что он сбежал, хотя бы в течение четверти часа.

Китаи лишь спросила:

— Это будет опасно?

— Очень, — ответил Тави. — Если нас поймают, то посадят в тюрьму или убьют на месте.

Китаи с задумчивым видом кивнула:

— Значит, нас не должны поймать.

— И мы не можем потерпеть неудачу. Китаи, это может оказаться очень важным. И не только для меня, но и для всей Алеры.

— Почему? — спросила она.

Тави нахмурил лоб:

— У нас нет времени на долгие объяснения. Что тебе известно об алеранской политике?

— Я знаю, что все вы безумны, — ответила Китаи.

Тави не смог удержаться от смеха.

— Я понимаю, почему ты так думаешь, — сказал Тави. — Тебе нужна другая причина?

— Хотелось бы, — ответила Китаи. Тави немного подумал, а потом сказал:

— Тот, кого заточили в башню, мой друг. Он попал туда из-за того, что защищал меня.

Китаи немного подумала и кивнула.

— Причина вполне достаточная, — сказала она.

— Так ты мне поможешь?

— Да, алеранец, — ответила она, внимательно глядя на Тави. — Я тебе помогу.

Он серьезно кивнул:

— Спасибо тебе.

Ее белые зубы сверкнули в сумраке переулка.

— Не нужно меня благодарить. Подожди, пока не узнаешь, что нам потребуется сделать, чтобы войти в башню.

Тави смотрел на огромные воздушные пространства, окружавшие Серую башню, и его сердце сжималось от ужаса.

Он довольно быстро узнал, как найти Серую башню. Он задал вопрос гражданскому легионеру с красным носом и таким пропитанным алкоголем дыханием, что оно могло вспыхнуть от малейшей искры, и тот тут же принялся объяснять Тави, как туда добраться. Речь его была не слишком внятной, но Тави его понял. Они с Китаи поспешно направились к башне, стараясь избегать больших сборищ людей, как на улице Ремесленников.

Теперь они стояли возле акведука, где собиралась вода горных ключей, — столицу окружали горы и зеленые чаши полей фермерских хозяйств. Из акведука выходила дюжина ответвлений, несущих чистую воду к резервуарам, расположенным по всему городу. С того места, где они стояли, Тави мог видеть почти незаметный скос акведука, проходящий через все окрестности, величественные арки поддерживали каменные желоба, по которым непрерывно с тихим журчанием текла вода. В нескольких сотнях ярдов впереди акведук проходил мимо штаба и казарм Гражданского легиона с одной стороны и Серой башни — с другой.