- Да?.. - заорал в ответ Колодников, чувствуя, как тяжелеет от прихлынувшей крови лицо. - А из морга ты еще меня не забирала? Скажи спасибо, что вообще живой пришел!..
Судя по тому, что супруга так и отпрянула, Колодников был страшен.
- Дима! - взвизгнула она, и Алексей поспешил взять себя в руки.
С видом оскорбленного достоинства он расстегнул куртку и снял шапочку. Александра ударилась в слезы.
В Димкиной комнате что-то грохнуло, скрипнуло, затем дверь приоткрылась.
- Чего орете? - мрачно осведомилось дитя любви.
При взгляде на него у Алексея чуть не выпала куртка из рук. Оплывшая Димкина физиономия вновь сияла глянцем свежих кровоподтеков. Этюд в багровых тонах. К левой, надо понимать, рассеченной брови сын прижимал влажный марлевый тампон с кровавым пятном. Запахло одеколоном.
- Дома не бываешь!.. - рыдала Александра. - А с ним, смотри, что опять сделали!..
- Ты же с проспекта шел… - в недоумении выговорил Алексей.
Правый, не прикрытый тампоном глаз уставился на Алексея с недоверием и, как тому показалось, со страхом.
- Откуда знаешь?..
- Да я как раз из другой арки во двор входил…
- Дай промою!.. - взмолилась со всхлипом Александра. - Ну что ж ты одеколоном? Это перекисью надо…
- Да погоди ты, ма!.. - Димка досадливо мотнул головой, тут же сморщился от боли и снова повернулся к отцу. - Из какой арки? Из старой? Там же сейчас Скуржавый с пацанами!.. Полтину поминают…
- Да знаю… - недовольно отозвался Алексей и повесил наконец куртку. - Я там тоже посидел с ними, помянул…
От изумления Димка даже тампон от брови отнял. Ох, глубоко рассекли… Шрам будет… Хорошо хоть губы на этот раз уберег - почти не шепелявит…
- Со Скуржавым?..
- Шел мимо, окликнули… - пояснил Алексей. - Выпил с ними рюмку за упокой… Потом смотрю: народу в арке много, напрямую идти неловко… Решил обойти…
- Ах, ты с ними еще и пил?.. - взвилась Александра. - Они сына твоего изувечили, а ты с ними…
- Мать!.. - проскрежетал Димка - и Александра умолкла.
Алексей, гримасничая от сочувствия, рассматривал Димкины повреждения.
- Что… и в той арке тоже кто-то поминал? - упавшим голосом спросил он.
Сын в ответ лишь коротко вздохнул. Алексей растерялся окончательно. Он мог поклясться, что в каменной норе, выходящей на проспект, никого не было.
- Но ты их хоть… видел? - Последнее слово Колодников произнес чуть ли не шепотом. Вспомнились вновь двусмысленные и зловещие Борькины байки, пустая гулкая арка и брюзгливый голос оперуполномоченного: «Сквозь очки вас ударили, получается…»
- Никого я не видел…
- Как не видел? Проспект же! Светлым-светло!..
- А так! Не видел - и все! - огрызнулся Димка и затравленно взглянул на отца неповрежденным глазом.
Угомонились лишь во втором часу. А ближе к двум раздался настойчивый звонок в дверь. Алексей выругался шепотом, вылез из-под одеяла и пошел открывать. «Если опять Борька - придушу…» - мрачно подумал он, нашаривая выключатель в прихожей.
- Кто там?..
- Алексей Петрович Колодников здесь проживает?
- А в чем дело?
- Так проживает или нет?
- Да, - злобно сказал Алексей. - Проживает. Это я…
- Вы сегодня во сколько с работы вернулись?
- А в чем дело?
- Я из милиции, - проникновенно произнесли за дверью. - Вот удостоверение… Да вы выгляньте в глазок…
Колодников заглянул в дверной глазок. В желтоватом пузыре линзы плавала муть. Напрягши зрение (и воображение впридачу), Алексей в конце концов признал в причудливой тени руку с развернутой книжечкой. Оглянулся на обе прикрытые двери. Александра приняла снотворное и, надо полагать, уже спала без задних ног, а Димка, если и слышал препирательства в прихожей, то скорее всего затаился от греха подальше.
- А в чем дело?
- Да вы откройте сначала…
- А вы знаете вообще, который час?..
- Да вы откройте…
Колодников сломался и открыл. На лестничной площадке стоял некто в штатском. Жестом, каким обычно матери подносят чумазому отпрыску зеркальце («Посмотри, на кого ты похож!»), он сунул в лицо Алексею удостоверение.
- А в чем дело? - в сотый уже, наверное, раз повторил Колодников.
- Вы каким путем с работы возвращались? Через переулок?
- Да…
- А не заметили: в арке кто-нибудь был?..
- Да… Сидели, пили…
- Вам придется пройти со мной в качестве понятого…
- Какого?.. - недослышав, ужаснулся Алексей.
- Понятого…
«Ага… - сообразил Колодников. - Значит, с Димкой это в любом случае не связано… Странно… Драка-то в новой арке была, а не в старой…»
- А почему я?
- Ну… во-первых, видели вы их… Потом на вас же вон на самого недавно напали… в это же время…
- Откуда вы знаете? - вскинулся Алексей, как-то сразу не подумав о том, что уголовными делами района занимаются всего несколько сотрудников и секретов друг от друга, как правило, не держат.
- Да знаем… - уклончиво отозвался ночной гость. - Вы бы оделись…
С остервенением облачась, Алексей натянул шапчонку, сунул ключи в карман куртки и последовал за сотрудником. Жизнь его определенно меняла жанр. В который раз. До тридцати пяти - шел серенький соцреализм, потом несколько лет разнузданной фантастики, а теперь вот чистый уголовный роман… Надо же, еще и в понятые угодил… Значит, стряслось что-то.
- А что случилось?.. - спросил Колодников в широкую плотную спину сотрудника милиции.
- Да происшествие… - нехотя отозвался тот.
Спасибо, объяснил… Сразу все стало понятно. С кем же происшествие-то? С самим… этим, как его?.. Скуржавым? Так его, кажется, Димка назвал?.. Или еще какого-нибудь другого прохожего в арку затащили?.. Вспомнилась, кстати, и рюмка, истово опрокинутая за упокой души усопшего Полтины, и стало Алексею нехорошо. Говорить об этом ментам или не говорить?..
Они выбрались во двор и двинулись к месту неведомого пока происшествия. Под ногами ничего не хрустело и не хлюпало, март был на излете, влагу подобрало, весенние дожди только подкрадывались к городу. Так что приглушенные голоса Алексей различил еще издали, причем бормотали они что-то страшное…
- Кровищи-то, кровищи… - озабоченно приговоривал кто-то, вроде бы даже и не совсем трезвый. Потом вдруг спросил жалобно: - Ну вы точно сами справитесь?..
