- Да справимся, Сергей Прокофьич, справимся… - ворчливо отвечали ему. - Возвращайтесь и празднуйте дальше…

Сердце у Колодникова от этих жутких слов оборвалось. А тут еще что-то подвернулось под ноги и с грохотом отлетело, крутясь, по асфальту. Пустая бутылка. Та самая…

Алексей уже был готов ко всему - к самому худшему. И все же, когда в ноздри ударило запахом мясного ряда, когда луч карманного фонарика вынул из темноты нечто раскромсанное до такой степени, что Колодников даже не смог сразу опознать в этом человеческое тело…

Алексей попятился, глыкнул утробно, потом схватился обеими руками за горло, словно собираясь сам себя придушить, и наконец метнулся, спотыкаясь, к стойке для выколачивания ковров, где его и вывернуло несколько раз жесточайшим образом.

- Слаб народ… - с неудовольствием наблюдая за ним, молвил милиционер, пригласивший Колодникова в понятые.

- Па! Ну ты чего, па?..

Алексей вырвался из кошмара и, широко раскрыв глаза, уставился на сына. Возникшая на мгновение надежда, что визит мента в штатском и весь последующий ужас сегодняшней ночи тоже привиделись ему в дурном сне, исчезла бесследно при одном только взгляде на оплывшую и залатанную пластырем Димкину физиономию… Хотя, конечно, кровавая расправа в переулке и мордобой на проспекте, по идее, никак друг с другом связаны не были - разве что совпали по времени…

- Я что… кричал?..

- Угу…

- А который час?

- Двенадцать скоро…

Алексей приподнялся на смятой подушке и со стоном взялся за правый висок. Голова разламывалась. Нашарил на полке анальгин, морщась, вылущил из фольги таблетку, разжевал…

- А мама где?..

Димка повел плечом.

- Собрание у них…

- У кого?

- У жильцов. Насчет вчерашнего митингуют… Додумались: хотят весь дом на охрану поставить… Может, воды принести - запить?..

- Да нет… - собравшись с силами, сказал Алексей. - Сейчас встану…

- Я там чай заварил… - сообщил Димка. - Ты как?

Сынуля был необычно предупредителен. То ли родитель и впрямь встревожил его своим криком, то ли Димке просто не терпелось разузнать поподробнее о том, что случилось в арке…

- Сосиски еще есть…

Колодников содрогнулся. К горлу снова подступил ком желчи но, слава Богу, поколебавшись, укатился по пищеводу обратно в желудок…

- Нет, спасибо, - сипло ответил Алексей. - Я так, глядишь, скоро вегетарианцем стану…

Впервые за долгое время чай они пили на кухне вместе.

- Ну ладно… - с надрывом говорил Колодников. - Сволочи они, рэкетиры, убийцы… Но я же их только что перед этим живыми видел! Только что, понимаешь?..

- Ты с ними, в натуре, вмазал?

- В том-то и дело!..

- А ментам сказал?

- Нет…

- Ну и правильно…

Ссутулившись над стаканом, Алексей с остановившимся взглядом размешивал и размешивал ложечкой чай, хотя сахар давным-давно уже растворился.

- Бойня… - сдавленно сказал он. - Самая настоящая бойня… Хуже, чем в Чикаго, наверное… Там гангстеры хотя бы просто из автоматов друг друга дырявили! А тут… Ножевые ранения, пулевые… Под одним, должно быть, гранату взорвали - в клочья разнесло, по всей арке… Какая-то извращенная жестокость, понимаешь? Нечеловеческая…

- Гранату?.. - недоверчиво переспросил Димка. - Да ну, не может быть!..

- Может… - Дрогнувшей рукой Алексей отложил чайную ложку, поднес стакан к губам, но так и не отхлебнул - расплескав, поставил на стол. Во рту сладковато горчило от анальгина, тупо бьющая в затылок боль шла на убыль, и все же каждое слово еще давалось Колодникову с трудом.

- Ты прикинь, как должно было грохнуть, - озадаченно сказал Димка. - Это ж не петарда. Граната… Слушай, а тебя-то чего в понятые загребли? Третий подъезд, второй этаж… Там же рядом народу полно!..

Алексей невесело усмехнулся - одним ртом, чтобы резким движением не растревожить ноющую голову.

- Так умные же все! - бросил он с досадой. - Никто даже дверь не отворил… Два дурака нашлось на весь двор: я да еще один из первого подъезда… Тоже недавно въехал…

- А он слышал?

- Взрыв? Нет, не слышал… Спал, говорит. Да врет, наверное!.. Ну как это может быть? Внизу в двух шагах палят вовсю, гранату подорвали - не проснулся! А на звонок открыл…

- А может, и не врет…

Что-то в Димкином голосе показалось Колодникову странным. Он всмотрелся повнимательней в распухшую физиономию сына, и тот смущенно отвел глаза. Нет, в прошлый раз Димка, помнится, вел себя куда естественней. Рычал, злобствовал, грозил расправиться с обидчиками… Теперь же он был какой-то пришибленный, утративший обычную свою самоуверенность. Может быть, даже слегка испуганный…

Кстати, такое впечатление, что нынешней ночью Димку в арке подстерегли уже не любители, но профессионалы высокого класса. Ударов было нанесено - всего ничего, зато каждый из них мог послужить причиной серьезного увечья. Сам Колодников от одного такого удара улетел бы в нокаут… Ох, отчаянные, должно быть, ребята!.. Тут в двух шагах Скуржавый Полтину поминает, а им - ноль внимания… Напали, отлупили чуть ли не на виду…

- А менты что говорят? - спросил Димка, медленно облизнув губы и по-прежнему не поднимая глаз.

- Да у них, как я понял, тоже крыши поехали… - нехотя отозвался Колодников. - Ну что взрыва никто не слышал - ладно… Осколков не нашли! Понимаешь? Ни гильз, ни осколков - ничего! А самое главное: у одного из этих… ну, из тех, что поминали… голова отрезана! Напрочь!.. При мне с асфальта подбирали… А волосы короткие, не ухватишь… Ногой в пакет закатили… Представляешь? Ногой… - Алексей выпрямился и несколько секунд тупо смотрел в никуда, борясь с бунтующим пищеводом. Потом тошнота отступила, но хуже всякой тошноты было сознание невозможности, невероятности того, что случилось ночью…

- Ведь что получается… - решившись, медленно проговорил Алексей. - Всех насмерть, а один еще какое-то время жил… Бился, катался… Ну, видно было, как он там корчился… И зацепил бутылку - уже в агонии…

- И… чего? - тоже понизив голос, спросил Димка.

Колодников встал и подошел к кухонному окну. Продравший его озноб был настолько силен, что начался даже не со спины, а с затылка. Алексей взялся за голову, вонзив ногти в кожу.