Черт, он даже ощущает ее запах.
Его тело тут же откликнулось.
Элизабет отняла руку и подняла на него глаза, немыслимо голубые и невинные.
— Что-нибудь не так?
— С чего вы взяли? — спросил он сдавленным голосом.
— Вы так напряглись.
Он невесело улыбнулся. Если бы она знала… Она вытащила колючку, застрявшую в воротнике сюртука.
— Да и голос ваш звучит как-то странно.
Джеймс кашлянул, стараясь не обращать внимания на ее пальчики, касавшиеся его челюсти.
— Подавился лягушкой, — прохрипел он.
— О! — Она отступила назад, оценивая результаты своей работы. — О Боже, я пропустила одну…
Он проследил за ее взглядом… вниз к его бедру.
— Позвольте я сам, — поспешно сказал он.
Элизабет вспыхнула:
— Да, так будет лучше, но…
— Но что…
— Еще одна, — сказала она, смущенно кашлянув, и указала пальцем.
— Где? — попробовал он уточнить, отчего ее румянец стал гуще.
— Там, чуть выше. — Она ткнула пальцем и отвернулась, покраснев.
Джеймс усмехнулся. Он уже забыл, как забавно вызывать краску на щечки дам.
— Готово. Это все?
Повернувшись к нему, она обвела его внимательным взглядом и кивнула.
— Надеюсь, вы простите меня? Я ужасно сожалею об этом… э-э… розовом кусте, — сказала Элизабет, с покаянным видом склонив голову. — Правда.
Услышав очередное «простите», Джеймс едва сдержался, чтобы не схватить ее за плечи и хорошенько встряхнуть.
— По-моему, вы это уже говорили.
Она прижала изящную ручку к щеке с выражением крайнего участия.
— Да, конечно. Но ваше лицо исцарапано, и мы должны обработать его мазью и… А почему вы все время принюхиваетесь?
Попался.
— Разве?
— Да.
Он одарил ее самой безмятежной улыбкой из всех возможных.
— Вы благоухаете розами.
— Ну что вы, — весело возразила она, — это вы пахнете розами.
Джеймс рассмеялся. Челюсть его, которой досталось дважды, ныла, нога пульсировала в том месте, где Элизабет наступила на нее, все тело побаливало, словно он искупался в розовых колючках, что было недалеко от истины. Тем не менее он смеялся.
Он посмотрел на мисс Хочкис, которая покусывала нижнюю губу, озадаченно поглядывая на него.
— Не беспокойтесь, я не сошел с ума, — сказал он с лихой улыбкой, — хотя и собираюсь принять ваше предложение о медицинской помощи.
Элизабет деловито кивнула:
— В таком случае нам лучше пойти в дом. Рядом с кухней есть небольшая комнатушка, где леди Дэнбери хранит лекарства. Уверена, там найдется какая-нибудь мазь или лосьон для ваших ран.
— Вы собираетесь… э-э… лично заняться…
— …вашими ранами? — закончила она за него, скривив губы в самоуничижительной улыбке. — Не волнуйтесь. Даже я в состоянии позаботиться о каких-то царапинах, не причинив вам смертельного урона. Вы и представить себе не можете, со сколькими порезами, царапинами и синяками мне пришлось иметь дело.
— Видимо, ваши сестры и брат младше вас?
Она кивнула.
— И ужасные непоседы. Не далее как вчера Лукас и Джейн сообщили мне, что собираются построить подземную крепость. — Она издала недоверчивый смешок. — Они потребовали срубить наше единственное дерево, потому что им, видите ли, нужны доски для подпорок. Не знаю, как такая безумная идея могла прийти им в голову, но… О, простите. Невежливо с моей стороны все время болтать о своей семье.
— Вовсе нет, — произнес Джеймс, удивившись поспешности, с которой ответил. — Мне нравится слушать о ваших домочадцах. Отличные ребята, по-моему.
Взгляд девушки смягчился, и, судя по ее мечтательной улыбке, у него возникло впечатление, что она унеслась в своих мыслях куда-то далеко.
— О да! — подхватила она. — Конечно, мы спорим и препираемся, как все семьи, но… Вы только послушайте меня!..
Опять вы за свое. Вообще-то я надеялась убедить вас, что у меня более чем достаточно опыта, когда дело касается небольших травм.
— В таком случае, — проникновенно сказал он, — я готов вам довериться. Любой, кто ухаживал за маленькими детьми, достаточно опытен, чтобы справиться со столь незначительными повреждениями.
— Рада слышать, что вы хоть в чем-то одобряете меня, — кисло заметила она.
Джеймс протянул руку:
— Мир? Могу я рассчитывать на вашу дружбу?
Элизабет кивнула:
— Мир.
— Отлично. Тогда пойдемте в дом.
Смеясь и болтая, они вышли из розария, и только на полпути к Дэнбери-Хаусу Джеймс вспомнил, что подозревал ее в шантаже.
Элизабет обмакнула платок в мазь с резким запахом.
— Будет немного жечь, — предупредила она. Мистер Сидонс снисходительно усмехнулся:
— Полагаю, у меня хватит мужества… Ой-ой-ой! Что это?
— Я же говорила вам, что мазь будет жечь.
— Но вы не сказали, что она кусается.
Элизабет поднесла баночку к носу и понюхала.
— Наверное, сюда входит какой-то алкоголь. Пахнет бренди. Что бы это значило? Кому придет в голову добавлять бренди в мазь?
— Никому, — пробормотал он, — кто не желает нажить врагов.
Она снова понюхала и пожала плечами:
— Трудно сказать. Возможно, это бренди. Или спирт. Не я готовила эту мазь.
— А кто? — поинтересовался Джеймс с таким видом, словно боялся услышать ответ.
— Леди Дэнбери.
Он застонал:
— Этого я и опасался.
Элизабет бросила на него любопытный взгляд:
— Но почему? Вы же едва знакомы.
— Верно, но наши семьи дружили много лет. Можете мне поверить, среди поколения моих родителей о графине ходят легенды.
— Охотно верю! — засмеялась Элизабет. — Для моего поколения она тоже ходячая легенда. Она держит в страхе всех детей в деревне.
— Могу себе представить, — сухо уронил мистер Сидонс.
— Я и не подозревала, что вы знали леди Дэнбери до того, как поступили к ней на службу, — заметила она, снова окуная платок в мазь.
— Поэтому, — он поморщился, когда она мазнула его лоб, — она меня и наняла. Видимо, считает, что я заслуживаю большего доверия, чем темная лошадка, присланная из агентства.
— Странно. Перед вашим приездом леди Дэнбери отпустила меня пораньше. Она собиралась просмотреть учебные книги и выучить наизусть некоторые цифры, чтобы быть уверенной, что вы не обберете ее до нитки.
Джеймс кашлянул, пытаясь скрыть невольный смешок.
— Она так сказала?
— Угу. — Склонившись к нему, она прищурилась, разглядывая его лицо. — Но это не относилось персонально к вам. Она говорила в общем, имея в виду собственного сына.
— Особенно сына.
Элизабет рассмеялась:
— Похоже, вы неплохо ее знаете. Она вечно жалуется на него.
— А она не рассказывала вам, как его голова застряла…
— В решетке Виндзорского замка? Да. — Она захихикала, прижав к губам ладошку. — О, я никогда так не смеялась!
Джеймс улыбнулся в ответ, обезоруженный ее близостью. У него даже слегка кружилась голова.
— Вы его знаете?
— Седрика? — Она чуточку отодвинулась, чтобы удобнее было беседовать. — О, полагаю, мне следует называть его лордом Дэнбери, как вы считаете?
Он небрежно повел плечом.
— В моем обществе можете называть его как угодно. Лично я предпочитаю называть его…
Элизабет погрозила ему пальцем:
— Мне кажется, вы ужасно коварный, мистер Сидонс. Все время вынуждаете меня говорить то, о чем я могу пожалеть.
Джеймс улыбнулся:
— Я предпочел бы, чтобы вы сделали кое-что, о чем могли бы пожалеть.
— Мистер Сидонс, — укоризненно сказала она. Он пожал плечами:
— Простите.
— Дело в том, что я знаю лорда Дэнбери, — сообщила она, бросив на него выразительный взгляд, означавший, что предыдущая тема закрыта. — Не очень близко, разумеется. Он немного старше меня, и в детстве мы не общались. Но он периодически навещает графиню, так что наши пути пересекаются.
Джеймсу вдруг пришло в голову, что если Седрик надумает нанести визит матери, от его прикрытия не останется и мокрого места. Даже если бы им с тетушкой Агатой удалось его вовремя предупредить, Седрик просто не способен держать язык за зубами. Бедняга не имел представления о такте и еще меньше о здравом смысле. Джеймс осуждающе покачал головой. Слава Богу, глупость не является их семейной чертой.