*Напоминаю, что Чур находится в реальности, несколько отличающейся от нашей.

Я несколько офигел от столь неожиданной трактовки событий, но продолжал держать покерфейс просто-таки любуясь своим комиссаром. А Кузьма отжигал дальше. И главное, так складно! Блин, вот что значит опытный агитатор-пропагандист. И ведь что интересно – реально, даже не подкопаешься! Никакого вранья. Вообще. Исключительно правда, правда и ничего кроме правды, которую каждый, в любой момент, может проверить. Это я, со своим циничным отношением, подогретым рассказами Седого о том, какие свары кипят в среде видных революционеров, отношусь к ним крайне скептически. Зато все остальные (особенно те, кто топят за «единую и неделимую»), после подобной накачки, видят в большевиках гарантов сохранения страны.

Да и сам Лапин, в зависимости от аудитории всегда меняет акценты. Перед солдатами подробно раскрывает одно, перед городскими обывателями – другое, перед деревенскими слушателями третье. Есть у него заготовки и для смешанной массы слушателей. При этом, до аудитории всегда ненавязчиво доносится мысль о том, что социалисты встречаются достаточно разные, но вот именно жилинцы это – ого-го!

А теперь можно только пожалеть, что у меня толком времени не было послушать, что именно Кузьма втирал добровольцам от Деникина. Не зря же они к нам такой толпой поперли? Хотя подозреваю, что именно то, о чем он сейчас говорит «французам». Вон как ребята внемлют, распушив все локаторы. И видно, что его слова насчет того, что именно обученный командирский состав должен в первых рядах встать на защиту страны от разнообразных сепаратистов (независимо от их цветовой принадлежности) находят в офицерских сердцах живой отклик.

В общем, с золотопогонниками плотно общались часа четыре. Не скажу, что после этого они сразу, дружными рядами, кинулись менять эти свои погоны на офицерские значки, но намерения еще как чувствовались. С другой стороны – а куда людям деваться? Они ведь, кроме как служить больше ничего не умеют и мысль о смене профессии на какого-нибудь коммивояжера или приказчика, для офицеров кажется дикой. Мы же им предлагаем остаться в армии, да еще и для такого благого дела как сохранение России.

Ну а завтра обработка продолжиться. Но уже не так явно и плотно. Тут достаточно будет просто тесного общения с моими морпехами. Кого-то из офицеров это возможно напряжет, только я думаю, что лучше всех прибывших сразу окунуть в новую армейскую среду, чем делать вид, будто в войсках почти ничего не изменилось. Изменилось, да еще как! Тем более они даже находясь во Франции, это еще в прошлом году почувствовали. Угу, когда в частях экспедиционного корпуса стали создаваться солдатские комитеты. Так что несколько борзое поведение нижних чинов, для офицеров не должно стать полным шоком. Хотя держимордам, точно не поздоровится. Но для любителей призвать к порядку через мордобой, Лапин сделал отдельное заявление, после чего на лицах отдельных слушателей появилось весьма задумчивое выражение.

Еще через два дня установилась хорошая погода и пришло сообщение, что «Муромец» с пассажирами прибудет к обеду. Комиссар продолжил дальнейшую обработку «французов», а я, раскидав утренние дела, поехал встречать гостей. И представьте мое обалдение, когда из самолета появился Сталин, его жена, два незнакомых мне мужика и… Ласточкина! При этом Виссарионыч выглядел несколько смущенным, но видя, что я не впал в ярость при виде нежданно привезенной невесты повеселел и энергично пожимая руку сказал:

– Рад тэбя снова увидэт. А Элена Мыхайловна сама всо объясныт…

После чего познакомил с остальными сопровождающими. После этого, получив невесомый поцелуй в щечку от Аленки, я скомандовал к погрузке и повез всех в штаб. Там, выделив барышням отдельный апартаменты, сами прошли в кабинет. А когда расселись, грузин вручил пакет и сказал:

– Ти сначала это прочты.

Пожав плечами, я вскрыл печати и быстро пробежав глазами несколько листов текста, несколько выпал в осадок. Да и было с чего! Ну, то что в Одессе будет Советская власть на постоянной основе, это я уже догадывался. Сталина просто так не пришлют. Но вот дальше… В общем, если коротко, то нам предписывалось удерживать Одессу и Николаев (а в идеале всю Херсонскую губернию) от захвата войсками Директории, которые вот-вот скинут Скоропадского и уже вовсю рубятся со спешно сформированными офицерскими полками УНР. Для этого рекомендовано распропагандировать прибывающих солдат экспедиционного корпуса, чтобы влить их в ряды защитников. Так же нам обещают в помощь некоторые части Крымского фронта. Ага. Включая полк добровольцев от Деникина. Кстати, тут же говорилось что полк получил пополнение от генерала в четыре сотни штыков при четырех орудиях.

Видя, что я дочитал, грузин пояснил:

– Сычас главная задача – это разгром Краснова. Там сейчас совэтское командование болшую сылу собырает. Поэтому, пополнэние, которое направят нам, в Хэрсонскую губэрнию, будет совсэм нэбольшим. Нэ более трох тысач штыков. Но оружие обэщали дат. Толко с патронами, как обычно, бэда… Скажи, как думаешь, в таких условыях ми сумээм удэржать натыск националистов?

Я только что не сплюнул:

– Ну ты и вопросики подкидываешь! Как можно, совершенно не зная обстановки, хоть что-то прикидывать? Нам ведь даже неизвестно ни количество противника, ни их вооружение… Конные они или пешие? Есть ли артиллерия? Как у них обстоят дела с боевой подготовкой и дисциплиной? – но видя, что у собеседника поникли усы несколько смягчился – Одно могу сказать точно – если вдруг совсем приспичит, то бригада вырвется, как бы ее не зажимали.

На что мне печально ответили:

– Ми уже одын раз отсюда уходылы… А товарищ Лэнин, очэнь сильно надэется на тэбя и твоих бойцов…

Почему-то, после этих слов сразу вспомнился анекдот про пулеметчика, у которого во время жаркого боя кончились патроны. Но подбежавший комиссар сурово сказал ему: «ты же коммунист!». И пулемет застрочил снова.

В общем стало бы смешно, если бы не было так грустно. Поэтому анекдот озвучивать не стал, а почесав щеку, произнес, рассуждая себе под нос:

– Бли-и-н… Даже если мы успеем перетянуть «французов» на свою сторону, то их еще надо вооружить! Да и прибывают они партиями, поэтому время вербовки бойцов в Красную Армию так же растягивается! Плюс еще и с боеприпасами жопа. Вот же сука!

Тут некая ранее мелькнувшая мысль опять поймалась и я, удивленно глянув на Сталина, спросил:

– Погоди… ты сказал, что Южный фронт усиливается и будет бить Краснова. А что же Деникин? Он что, на это просто смотреть будет?

Тот, поджав губы выругался по-грузински. Потом тяжело вздохнув, оповестил:

– Скорээ всего так и произойдот. Просто некоторые товарыщи – тут он укоризненно глянул на меня – из жилинцев, прэдложилы этому царскому сатрапу занят мэсто замэститэля прыдсэдатэля военного совэта РККА по борбэ с сыпаратызмом… И Дэникин пока думает, но всо говорит за то что он согласытся. Толко я счытаю, что это в корнэ ошибочное рэшение! Вэд сколько волка нэ корми… Он же прыдаст в любой момент!

У меня чуть челюсть не отпала:

– И ты молчал?!

Собеседник взвился:

– Я нэ молчал! Я гаворыл, громко гаварыл но не был услышан…

Взмахнув рукой, он сел на место, доставая трясущимися руками папиросы. Меня же этот выкрик несколько смутил, потому что своим вопросом подразумевал совершенно другое. В смысле – как можно было замолчать столь важную информацию? С другой стороны, лучше поздно чем никогда. Тем более – что значит поздно? Перед моих выходом на Одессу все еще было в подвешенном состоянии и это значит, что Седой все-таки добился своего буквально совсем недавно. Может быть, пару-тройку дней назад. Он ведь давно осуществлял план, при помощи наиболее авторитетных офицеров высокого ранга, склонить основную массу золотопогонников начать заниматься своим прямым делом – защитой России. В частности – от расплодившихся как грибы после дождя самых разнообразных самостийников. И в принципе генералов, которые его поддерживали вполне хватало. Но Деникин, явно стал бы жемчужиной в этой коллекции. А это несколько меняет расклады и теперь я как тот пулеметчик из анекдота вполне могу вдарить длиннющей очередью. Нужно только совершить некоторые телодвижения.