Взглянув на нервно выдыхающего дым Сталина, примирительно сказал:

– Ну и чего так подпрыгивать? Предаст не предаст… В любом случае, врага всегда проще бить поодиночке. А если это можно сделать чужими руками, то вообще получится праздник души и именины сердца.

– Ты нэ понымаешь…

– Это ты не понимаешь! Нам может выпасть шанс удавить «незалежников» руками офицеров. Причем не только здесь, а еще и на Кавказе, на востоке и в Сибири. Понятно, что против Краснова, офицерье задействовать нельзя. Не поймут они этого авангардизма и не станут стрелять таких же золотопогонников. Зато разных эмиров, баев и прочих панов атаманов валить станут, не моргнув глазом.

Грузин вскочил:

– А чито потом? Потом, когда «завалат»? Гдэ ти в этих наполэоновских планах видышь место для Советской власты? Оны ведь в тэх боях толко консолидыруются и окрэпнут! И послэ этого начнут «валыт» уже нас! Бозэпс ра? Дедис тхна!

Последнее явно было ругательством, но не уточняя перевода (чего тут уточнять и так все ясно) я возразил:

– С чего бы? Офицерики ведь не в одиночку действовать станут, а вместе с частями Красной Армии? В постоянном, так сказать, взаимодействии. И комиссары тоже не будут сидеть сложа руки. Вон, мы, меньше месяца плечом к плечу с деникинскими добровольцами повоевали и что? Сколько их в бригаду перевестись захотело ты сам видел. А насчет власти… – я хмыкнул – ведь снабжение и довольствие будет идти именно от Советов. Поэтому станет работать старое правило насчет того, что «кто девушку кормит тот ее и танцует».

В общем, с Виссарионычем спорили часа два. Парочка его спутников иногда тоже подвякивали (причем один из них, к которому я решил в будущем поближе присмотреться) периодически выступал на моей стороне. В конце концов Сталин вроде даже смирился, а я, закуривая неизвестно какую по счету папиросу подытожил:

– И возвращаясь к нашим баранам. Ситуация складывается так, что в ближайшие дни мне нужен будет доверенный человек от Деникина. Со всеми верительными бумагами.

Грузин эмоционально почти не отреагировал, просто спросив:

– Зачэм?

Охотно пояснил:

– Петлюровцы в ближайшем будущем, наверняка навтыкают офицерам и выжившие начнут разбегаться. Кто-то домой, кто-то на Дон. И есть у меня мысль, хоть какую-то часть из них перехватить. Грамотные в военном деле люди, тем более обозленные поражением и жаждущие реванша, нам точно не помешают. Ну и еще нужно золото. Пару центнеров.

Сталин понимающе усмехнулся:

– Покупать их будэшь? А нэ слишком ли жирно получится?

Я фыркнул:

– Вот еще! Воевать золотопогонники станут за паек и довольствие. На общих условиях! А золото мне нужно для болгар… или румын. А может быть даже для турок. Тут уж как карта ляжет.

Этим мне явно удалось удивить усатого. Тот несколько секунд помолчал, переваривая сказанное, а потом затребовал:

– Поясны.

– А что тут пояснять? У нас для пополнения почти нет ни оружия, ни патронов. Но это все можно купить у ближайших соседей.

Собеседник отрицательно качнул головой и глядя на меня как на несмышленыша, возразил:

– Нэ продадут. Да тут толко пэрэговоры, пуст даже насквозь коррумпированные, займут пару мэсяцев…

Вернув ему такой же взгляд, я улыбнулся:

– Иосиф Виссарионович, а кто говорит про какие-то переговоры? Ты еще скажи – межправительственные. Зачем этот официоз? Там ведь люди легкие и понятие «бакшиш» появилось именно в тех местах. Поэтому любой кладовщик со складов артвооружения и за половину этой суммы нам все не только упакует, но и поможет вывезти. Просто еще надо будет потратиться на посредников и на то, что всякое дерьмо я брать не стану. Нам ведь нужны не какие-то карамультуки времен царя Гороха, а нормальные «маузеры», MG и патроны к ним. И не на шаландах оружие таскать будем, а задействуем Эльпидифор. Чтобы долго не челночить в чужих погранводах.

У Сталина от неожиданности вырвался короткий смешок, а потом он, странно взглянув на меня, сказал:

– Ти авантюрыст, товарищ Чур. Болшой авантюрыст. Прамо как мой лутщий друг Симон. Ви бы точно с ным спелись. Жаль, погиб товарищ Камо*…

*Симон Тер-Петросян (Камо). Видный революционер-боевик. В нашей реальности попал под грузовик и скончался в результате аварии в 1922 году.

Ни про каких «Камо» я не слышал. Зато хорошо знал, что собеседник вовсе не пай-мальчик (это же не Ильич-теоретик, который на «эксах» ни разу не был) и почему ему саму в голову эта идея не пришла – непонятно. Но вот то, что со своим близким другом сравнивает, это очень неплохо. Глядишь грызться поменьше будем, да столы в спорах перестанем ломать. Поэтому спорить насчет авантюризма не стал а лишь подмигнул сидящим за столом:

– Ну дык, на том и стоим!

После того как были приняты решения на ближайшее время, все закрутилось очень быстро. Для начала, я поставил задачу Нетребко поискать выходы на нужных людей необходимых в деле добычи оружия и боеприпасов. Да, дело не по профилю, но контрразведчик у меня человек опытный и поэтому кто, если не он? В принципе, Тарас Григорьевич, после объяснения раскладов, даже не особо удивился. Так, лишь щека немного задергалась. Тем более у него теперь Курков есть, который знаком с большинством наиболее злачных персонажей города. Поэтому пусть делают первые шаги, а дальше уже, совместными усилиями, раскрутим кого надо. Ну а для ускорения дела, я на завтрашний день, поручил вызвать представителей еврейской общины. Иосиф Маркович тоже наверняка сможет подсказать за какие хвосты сподручнее ухватиться.

Ну а потом мы опять сцепились со Сталиным сотоварищи, которые хотели немедленно заняться установлением Советской власти в Одессе. В принципе они для этого и прибыли, а сейчас жаждали действия. Я же выступал против, призывая не торопиться и подождать недели две-три. При этом на пальцах объясняя свою позицию:

– Взять власть мы можем прямо сейчас. Точнее говоря, что там ее брать – она де факто и так наша! Мне тот же Санников уже намекал, что с радостью передаст полномочия. Косил при этом под больного. Дескать, ему болезнь левого глаза не дает нормально заниматься выполнением своих обязанностей. Часто приходится принимать лауданум. А «под балдой» какая работа?

Виссарионыч фыркнул:

– Это просто отговорки. Он же нэ дурак и понымает в какой ситуации оказался. Поэтому сычас толко и ждет момэнта чтобы уехать к Дэникину. Или к Краснову.

Я возразил:

– Не… Краснова он терпеть не может. Так что, скорее всего к Деникину. И наверное, сразу в Москву. – утверждающе кивнув вскинувшемуся было собеседнику, продолжил – А что? Пока мы тут разберемся, Деникин уже наверняка в столицу успеет передислоцироваться.

Сталин снова ругнулся по-грузински, а я завершил:

– Однако Александр Сергеевич нам сейчас нужен. Чтобы на первых порах не тыкаться, как слепым кутятам. Мы ведь с тобой такими большими городами никогда не управляли и всех нюансов не знаем. Так что для начала, надо хотя бы посмотреть, как там все работает изнутри. А то шашкой махнем «разрушив все до основания» а потом за неделю дерьмом зарастем.

Грузин пренебрежительно прищурился:

– Ти думаешь, что ми не разбэремся в работе коммунального хозяйства? Или считаешь, что голова города сам руководыт каждым золотаром или водовозом?

– Не в этом дело. Просто предлагаю замещать администрацию постепенно. Дней десять-пятнадцать находясь рядом, просто смотреть как все работает. Ну а потом самим постепенно начинать рулить. При этом не разгонять всех управленцев, а наиболее толковых оставить на своих местах.

Собеседник пожал плечами:

– Вообще-то ми так всэгда и дэлали… Толко вот не пойму – зачэм тянуть? Зачэм тры нэдэли ждать?

Я почесал затылок собираясь с мыслями:

– Понимаешь… В Киеве сейчас идет смута. И она будет развиваться по нарастающей. Петлюра Скоропадского вот-вот сковырнет, а затем его «гарны хлопцы» начнут резвиться. Кроваво резвиться. И евреям тут не позавидуешь. Да и москалям солоно придется. А Одесса, как не крути, город-то русско-еврейский…