И Кики пошла с воином к выходу из обеденной палаты.

— Прогуляемся по двору, принцесса? — спросил сэр Андрас.

Взгляд Кики через зеленое пространство двора устремился к закрытым железным воротам. Безупречность лужайки нарушал только большой каменный колодец, торчавший посреди двора. В воздухе витал ветерок, и Кики глубоко вдохнула соблазнительный запах соленой воды.

— Вообще-то, сэр Андрас, мне бы хотелось взглянуть на море. — И девушка решительно двинулась в сторону ворот.

— О! — Рыцарь удивился, но быстро совладал с собой. — Разумеется, принцесса.

— Мне было бы приятно, если бы ты звал меня Ундиной, — сказала Кики, пока они пересекали двор.

— Это честь для меня, Ундина — Рыцарь заглянул ей в глаза, повторяя имя, — А мне было бы приятно, если бы ты называла меня просто Андрасом.

— Ладно, буду. — Они обменялись улыбками…

Когда они проходили мимо колодца, Кики вдруг пронзило холодом. Холод был таким сильным и таким болезненным, что кровь отлила от щек девушки. Колени подогнулись, она споткнулась. И если бы не сильная рука сэра Андраса, девушка наверняка бы упала.

— Ундина! Что случилось?

— Мне просто нужен свежий воздух, — с трудом прошептала она, и рыцарь повел ее к воротам.

Через несколько шагов холод отступил, Кики почувствовала, как щеки снова потеплели. Но что с ней случилось? Возможно, ее тело стремилось вернуться к своему истинному виду? Нет, вряд ли. Это ощущение было совсем не похоже на болезненное стремление к морю, постоянно жившее в ней.

— Наверное, аббат Уильям был прав, ты еще недостаточно окрепла для прогулки.

В глазах сэра Андраса светилась тревога.

— Нет, мне уже лучше. У меня просто немножко закружилась голова. Я хочу погулять. И если я буду держаться за тебя, уверена, все будет отлично. — Кики улыбнулась и крепче ухватилась за локоть воина.

Сэр Андрас накрыл ее руку теплой ладонью.

— Значит, я должен всего лишь присматривать, чтобы ты держалась покрепче.

Пытаясь избавиться от щекочущего ощущения, которое, казалось, застряло где-то в позвоночнике, Кики пошла вперед. Андрас отодвинул засов и распахнул ворота.

Вдоль дороги, начинавшейся сразу за воротами, стояли высокие, необычного вида сосны, и все вокруг казалось девушке смутно знакомым, как будто она видела это во сне. Но сейчас не дорога и не сосны интересовали ее. Она, как стремящийся в свою голубятню голубь, уже шла к воде… ноги сами несли ее, отыскав узкую тропинку вдоль стены монастыря. Кики потянула Андраса за собой.

— Ундина, эта тропа может быть опасной. Она ведет к вершине утеса. Там очень крутой обрыв над океаном.

— Я буду осторожна, — задыхаясь, пообещала девушка.

Она заставила себя сбавить шаг, сдерживая желание пуститься бегом за поворот тропы и скорее увидеть океан.

Наконец они миновали поворот, и Кики охватила дрожь наслаждения. В бескрайний океан опускалось солнце, окрашивая волны золотом и янтарем. Зубцы скал торчали вдоль неровного берега, и даже в угасающем свете Кики видела белые барашки пены на волнах. Ей хотелось спуститься с утеса и позволить пенистым волнам омыть ее тело. Тогда, наверное, прекратится не отпускавшая ее внутренняя боль… она очутится в родной стихии.

— Как это прекрасно, — сказала она, не в силах скрыть тоску.

— Да, я никогда не видел ничего столь же прекрасного.

Голос сэра Андраса странно изменился, и Кики, отведя взгляд от волн, увидела, что молодой рыцарь пристально смотрит на нее. Что-то дрогнуло в его глазах, они вспыхнули таким огнем, что Кики растерялась. Со сдавленным стоном рыцарь схватил руку девушки, лежавшую на его локте, и поднес к губам. Закрыв глаза, он прижался к ней так, словно умирал от жажды, а с кожи Кики стекала вода.

Губы воина были мягкими и теплыми. Кики поразила такая страстность. Но это было и все. От его прикосновения ничто в ней не дрогнуло; разве что она оценила мужественную красоту война…

Сэр Андрас поднял голову, и их взгляды встретились. Страсть так откровенно горела в воине, что на мгновение его глаза вспыхнули каким-то неестественным огнем. Даже его красивое лицо исказилось и потемнело. Дыхание прерывалось. Кики вздрогнула от дурного предчувствия. Человек, стоявший перед ней, совсем не походил на галантного рыцаря, спасшего ее и пообещавшего защиту. Это был могучий незнакомец, охваченный похотью. Кики задохнулась, увидев эту перемену.

Внезапно взгляд рыцаря прояснился. Он выпустил руку Кики и отступил на шаг назад, смущенно моргая.

— Прости меня, принцесса, — сказал он, проводя ладонью по лбу, как будто отирая обильный пот. — Я совсем не хотел воспользоваться случаем…

— Ты и не пользовался, ты просто поцеловал мою руку, — ответила Кики, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно спокойнее.

— Если я тебя напугал… — начал было воин, но Кики его перебила:

— Нет, ты просто меня удивил.

Она испытала немалое облегчение, видя, что рыцарь стал самим собой, но все же продолжала настороженно наблюдать за ним. Он выглядел растерянным, как будто только что проснулся после ужасного кошмара. И снова Кики ощутила дрожь дурного предчувствия.

— Так ты не гневаешься на меня? — спросил рыцарь.

— Нет, я не гневаюсь.

— Значит, ты меня прощаешь? Уверяю, обычно я не веду себя столь бесчестно.

— Тут нечего прощать. Ты всего лишь поцеловал мне руку.

Но хотя Кики и сказала так, она понимала, что в поступке рыцаря было нечто большее, чем просто импульсивный поцелуй.

— Благодарю, моя леди, — сказал сэр Андрас, склоняя голову в коротком поклоне, — Желаешь ли ты продолжить прогулку? — неуверенно спросил он.

Кики посмотрела на тропу, потом снова на рыцаря. Ей просто необходимо было пройти дальше. Наступил вечер третьего дня; она должна была изучить местность вокруг монастыря и выяснить, как она будет добираться до океана. Рыцарь вроде бы пришел в норму, снова став галантным, огонь в его глазах угас, дышал он ровно. Может быть, она преувеличила… В конце концов, мужчины не слишком часто вот так на нее реагировали. Ладно, призналась она себе, мужчины вообще никогда не реагировали на нее так страстно.

И разве не предполагалось, что она должна найти истинную любовь? Так как же она собирается выполнить это условие, если начнет бегать и прятаться от мужчин и их желаний? Ну-ка, сержант, держись! Кики глубоко вздохнула, стараясь укрепиться духом.

— Да, мне бы очень хотелось продолжить прогулку.

Рыцарь с явной неохотой предложил ей руку, и они пошли дальше по плавно вьющейся тропе, пока наконец не добрались до того места, где утес обрывался почти вертикально. Кики остановилась, глядя на манившее ее море.

Сэр Андрас молчал, и Кики сделала вид, что любуется закатом; она почти забыла о рыцаре, пытаясь придумать, как пробраться на берег. За их спинами замер монастырь, темный и притихший. С того места, где стояла Кики, открывался знакомый вид, так что Кики не сомневалась: одно из окон в ближайшей стене должно быть окном ее комнаты. У стены монастыря лежали грудами камни и бревна. Наверное, она сможет выбраться из окна, спуститься по ним, а потом подняться обратно. Кики осмотрела крутой каменистый склон утеса. Из ее комнаты обрыв казался непреодолимым, но теперь, очутившись рядом с ним, девушка видела, что тут есть множество пересекающихся дорожек, по которым можно спуститься к воде. Вдали слышалось непрерывное блеяние овец, и Кики молча поблагодарила их за то, что они протоптали эти тропинки. Если она будет осторожна, она вполне сможет и сама добраться здесь до воды. И тут, как будто в ответ на ее мысли, в последний раз бросив отсвет на воду, солнце погрузилось в океан.

— Нам пора возвращаться, Ундина, — сказал сэр Андрас.

Кики неохотно кивнула и позволила рыцарю повести ее назад к тропе, по которой они пришли. Девушка настолько углубилась в мысли о том, что и как ей предстояло сделать ночью, что не заметила, как они очутились уже у двери ее комнаты.

— Благодарю тебя, Ундина, что оказала мне честь и провела со мной вечер.