Пискнул коммутатор – вызывал Адмирал.

– Централь захвачена, сэр, – доложился Вальдес.

– Потери?

– Двое убитых. Фархад и Ким Йо.

– Да будут милостивы к ним Владыки Пустоты, – раздалось после недолгого молчания. – Пленные?

– Мертвы. Покончили с собой.

– Кто вел переговоры?

– Кро Лайтвотер, сэр.

Снова молчание. Потом:

– Ну, если у него не получилось… Никаких претензий, коммаидер.

– Спасибо, сэр. Что нам делать?

– Ждать. Их оборона сломлена. Я буду у вас через десять минут.

Но появился он раньше – видимо, транспортная сеть работала. За Адмиралом плыли гравиплатформы, шагал отряд десантников, и централь сразу наполнилась людьми, их голосами, стрекотом видеокамер и лязгом оружия. Восемь бойцов растянулись шеренгой у арок, сменив Оношко, четверо стали грузить на платформы тела погибших и разбитых роботов, затем, подогнав платформу к пульту, занялись мертвыми дроми. Стоя рядом с Вальдесом и Кро и наблюдая за этой суетой, Монтегю Ришар спокойно ждал, когда очистят помещение.

Платформы с дроми поплыли к выходу.

– Не удалось-таки взять их живьем, – заметил Прохоров. – Жаль! Теперь не узнаем, что тут они нахимичили.

– Не факт, – отозвался Адмирал, глядя в потолок с серыми бездействующими экранами. – Совсем не факт!

В зале, сопровождаемый двумя десантниками, появился Регистратор. По оранжевому одеянию Вальдес узнал Пятого, отвечавшего за техническое обслуживание базы; сообразуясь с древней традицией, патрульные присвоили ему кличку «дед» [19]. Правда, на настоящего «деда» он не тянул – бороды у серва не имелось, равным образом как и густых бакенбард, объемистого пивного брюха и зычного голоса. Тонкий, бледный, изящный, он шагал между рослых десантников в боевых скафандрах, не обращая внимания на мерзкий запах и трупы дроми, валявшиеся за арками.

Встав в центре отсека, Регистратор вытянул руки к потолку и произнес:

– Во имя Хозяев – да живут они до той поры, пока не истает время! Здесь их слуга. Если ты жив, отвечай!

Сотни крохотных иголочек кольнули затылок Вальдеса, переместились на шею, ужалили позвоночник. Регистратор пошевелил пальцами; казалось, что его руки ткут в воздухе невидимую паутину.

– Что он делает? – спросил Прохоров.

– Пытается реанимировать разум станции. Он тут, над нами. – Ришар показал взглядом на потолок. – Если его не уничтожили, а лишь отключили, то…

Яркая вспышка света заставила их зажмуриться. Когда Вальдес открыл глаза, все потолочные экраны ожили, и станция словно отразилась в них: он видел корабли патрульных на фоне звезд, причалы, шлюзы и отсеки, гигантскую трубу разгонной шахты, темную массу генератора, преддверие централи за входными арками, заваленное грудами мертвых тел, какие-то другие помещения, кабели, трубопроводы, решетчатые фермы, огромные машины. Картины менялись, плыли, текли, и одновременно с этим начала гаснуть россыпь огней на шкафах у стен – искусственный разум цитадели перехватывал управление.

– Он все-таки сохранился, – молвил Кро. – Это радует. Меньше хлопот.

В шлемофоне Ришара шелестели далекие голоса – кто-то сообщал, что очищены три первых яруса и что высадка десантников с бейри идет успешно. Дослушав, Адмирал кивнул:

– Хлопот действительно меньше. И может быть, он скажет нам что-то интересное.

Пятый Регистратор по-прежнему ткал невидимую паутину. Наконец последовал финальный жест, и под сводами гулко раскатилось:

– Все системы инициированы. Жду распоряжений.

– Твое состояние? – спросил серв.

– Множественные повреждения на всех уровнях. Генератор Лимба неисправен, функционируют только резервные источники энергии. Порты с седьмого по тринадцатый уничтожены, двадцать второй и двадцать четвертый – в аварийном состоянии. Подача воздушной смеси на периферийные уровни прекращена. Поврежден энерговод и ряд устройств в прилегающей зоне. – Голос, звучавший, казалось, со всех сторон, смолк, будто размышляя над своими бедами, потом сообщил: – Ремонтные автоматы приступили к ликвидации повреждений.

– Шустрый парень, – сказал Прохоров. – Времени зря не теряет.

Руки серва опустились – видимо, его миссия была закончена. Он стоял, не глядя на экраны, и свет от скользивших вверху картин отражался в бездонных глазах Регистратора.

– Пятый, – произнес Ришар, – я могу задать ему вопрос? Он мне ответит?

– Да, Старший Защитник. Разумеется.

Адмирал откашлялся и запрокинул голову:

– Искусственный разум этой цитадели был долгое время отключен. Факт, вызывающий удивление, так как нам известно, что дроми и все другие Защитники, прошлые и нынешние, не в силах блокировать или поставить под свой контроль такое сложное и хорошо защищенное устройство. Вопрос: как произошло отключение? Кто это сделал?

Тишина. Разум над ними словно задумался или вспоминал событие минувших лет, погрузившее его в вековую спячку. Будто тысячи недреманных глаз Аргуса, перемигивались экраны, громоздились у стен стальные мертвые шкафы, откуда-то тянуло свежим воздухом, и мерзкий запах дроми, смешанный с вонью сожженных тел, стал постепенно исчезать. Люди ждали в молчании, всматриваясь в мерцавшие на потолке картины – там что-то рушилось, взрывалось, разлеталось на осколки, и в этот хаос разрушений ползли и ползли полчища ремонтных роботов.

Наконец голос зазвучал снова:

– Этот искусственный интеллект был отключен по приказу лоона эо. Хозяин велел прекратить функционирование. Здесь и на трех других станциях.

– Причины? – спросил Ришар, и в ответ раздалось:

– Причины неизвестны.