На следующее утро Элизабет выглядела уставшей. Она полночи провела без сна, не в силах избавиться от своих подозрений. Может ли она обвинить Джессику в том, что она принимала подарки от Лилы? А были ли это подарки? Если нет, то откуда они у Джессики?

«Иди сейчас же к ней и спроси обо всем», — говорил ей внутренний голос Что спросить? «Скажи, Джес, ты не воровка?» Худшие подозрения Элизабет, казалось, начинали брать верх.

Джессика совершила ряд неприглядных поступков, но она не может украсть. Или может? Может ли Лила, хотя у нее достаточно денег, чтобы купить все, что ее душеньке угодно.

Или попробовать взять на испуг? «Эй, Джес, ты ничего не брала в магазине „У Лизетты“ за последнее время, за что забыла заплатить?» Какая тупая идея Может быть, сказать обо всем маме? Разве родители не для того существуют на свете? Да. Конечно. Прекрасно. «Мама, не волнуйся, но Джессика ворует в магазинах». Это уже не тупая идея, это просто идиотизм.

— Лиззи, что ты об этом думаешь? — Джессика впорхнула в комнату, даже не постучав. Джессика никогда не церемонилась с такими вещами, если, конечно, это не касалось ее самой.

— Я думаю, что вряд ли стану оказывать братскую помощь, — ответила Элизабет.

— Знаешь, что я хочу тебе сказать? Что ты немного не в себе. Стив не нуждается в помощи.

— Стив?

— Ты прекрасно знаешь, о ком идет речь. Он такой взрослый, двумя годами старше нас. Порой он приезжает из колледжа. Зачем ему может понадобиться твоя помощь? — ехидно растягивая слова, произнесла Джессика.

Элизабет в минутном замешательстве смотрела на сестру.

— Стив? А, ради всего святого, Джес, когда я упомянула брата, я не имела в Я виду нашего. Я говорила просто-просто в философском смысле. — торопливо закончила она.

— Не пудри мне мозги, Лиз. Я только пришла узнать, подходит ли мой новый платок к этому свитеру. Побереги философию для себя.

Элизабет посмотрела на сапфировый платок Джессики и тяжело вздохнула.

— Что касается этого шарфа— начала она и запнулась. — В самом деле, Джес, — спасительная идея внезапно пришла в голову, — этот платок не очень тебе идет. На его фоне твоя кожа отдает желтизной.

— Желтизной? — вскрикнула Джессика и обернулась в поисках зеркала. Она сорвала злополучный платочек и бросила его на столик Элизабет. — Ты должна была сказать мне об этом раньше, вместо того чтобы позволить мне разгуливать с желтым лицом!

Вконец расстроенная, Джессика была уже на пороге, когда вопрос, заданный ей сестрой, резко ее остановил.

— Между прочим, Джес, во сколько сегодня собрание клуба?

— Собрание? Сегодня?

— Джессика, я знаю, что сегодня должно пройти голосование.

— Голосование?

«Дай мне силы», — молила Элизабет любое божество, способное ее услышать. — Я знаю, что сегодня будет голосование за Робин и двух других кандидатов в «Пи Бета». Где оно будет проходить и во сколько?

— В восемь часов в доме Кары Уокер.

Интересно, как ты об этом узнала?

— Что значит, как я узнала? Это мое право — голосовать! Вы вообще не можете засчитать результаты без моего голоса!

— Я просто хотела тебе удружить, проголосовав за тебя. — сладко улыбнулась Джессика. — Я же знаю, как ты не любишь ходить на собрания. В гневе на сестру Элизабет только покачала головой «Ладно, хотя бы проблема Робин будет разрешена», — подумала она.

— Когда вы примете Робин в члены клуба?

— Принять? Лиз, ты что, забыла правила? Сначала будет голосований — Джессика, она прошла все испытания с высоко поднятой головой. Голосование должно быть простой формальностью, — напомнила Элизабет.

— Все может быть, — ответила Джессика, — ты лучше на время посмотри.

Мы опоздаем, если не будем пошевеливаться.

Она просто слетела по ступенькам — Джессика. — крикнула вслед Элизабет, — ты оставь всякие штучки!

— Кто, я? — донесся до второго этажа обиженный голос Прежде чем спуститься вниз, Элизабет тщательно сложила платок и положила его в ящик стола. Она решила спрятать его до поры, хотя и не знала наверняка, как он, в конце концов, сможет ей пригодиться — Элизабет, в чем состоит суть «дела Дреда Скотта»? — задал ей вопрос их учитель по истории мистер Феллоуа — Простите, что вы сказали? — пробормотала Элизабет к общему веселью класса.

— Когда вы спуститесь на Землю, не забудьте сказать мне об этом.

Мистер Феллоуз тут же переадресовал этот вопрос Тодду Уилкинзу. После уроков обеспокоенный Тодд подошел к Элизабет.

— Ты что, с Луны свалилась? — спросил он.

— Ах, Тодд, дела так запутались.

— Что случилось?

— Ну, я знаю, что это не правда.

— Что не правда?

— Но я знаю, что это правда, — Как это так?

— Мы лучше потом поговорим, — сказала она и поспешила прочь, оставив Тодда в одиночестве, недоуменно покачивающим головой В тот же день Элизабет приняла твердое решение рассказать все мистеру Коллинзу. Но тут же твердо решила этого не делать. Может, лучше забыть об этом? Но это невозможно. Она решила узнать всю правду во что бы то ни стало.

Внутренняя борьба по поводу причастности Джессики к кражам из магазина наградила Элизабет такой головной болью, что собрание общества вечером в доме Кары Уокер дало ей возможность переключиться и расслабиться. «Хотя бы с этой проблемой, в конце концов, мы разберемся», — сказала она про себя, входя в дом Маленький лакированный красный ящичек уже был пущен по кругу, и Элизабет, торопливо взяв пригоршню шариков, села на место. Было так тихо, что девушки могли слышать резкий стук, с которым мраморные шарики падали один за другим сквозь прорезь в крышке — Голосуем за Сюзанну Нэнлон, — объявила Джессика специально для Элизабет, в то время когда Кара передавала лакированный ящичек Лиле Фаулер. Лила бросила свой шарик, и маленький ящик поплыл дальше по рукам до тех пор, пока круг не замкнулся и он снова не вернулся к Джессике.

Джессика открыла крышку и высыпала шарики. Они были все белые.

— Сюзанна Нэнлон принята. — И слова Джессики потонули в аплодисментах.

— Она нам полностью подходит, — прошептала Лила Элизабет, — и, знаешь, у ее отца есть «роллс-ройс».