Славик замолчал под впечатлением от собственного рассказа, уставившись в одну точку на противоположной стене, а я подумал-подумал и задал следующий вопрос:

– Газеты – это я понимаю, а снимки откуда взял? Сам, что ли, сделал?

– Снимки? – Слава загадочно усмехнулся: – Ты еще главного не видел.

Не успел я спросить, что является этим «главным», как Слава сказал:

– Ты давно в «Буренке»?

– Несколько дней. Я тут вообще второй раз. Первый раз лет пять назад был. Тогда такого размаха в поселке еще не было. Фермеры раскрутились, хорошо, видно, зарабатывают.

Слава не поддержал подкинутую мной тему, он вел к своему:

– В кафе каких был?

– А тут разве еще есть что-нибудь кроме «У Карины»? – удивился я.

Слава посмотрел на меня как на дурака:

– Конечно. Здесь несколько кафе, это ж не деревня какая-нибудь, а деловое и престижное в своих кругах поселение. Но я о другом – в «Они здесь» ты не был?

– Нет, я же сказал. А что еще за «Они здесь»? Название какое-то дурацкое.

Слава согласился:

– Это да, но если подумать... «Они здесь» одна женщина открыла, ее Ирма зовут. А знаешь, в чем его специфика?

– Нет.

Слава выдержал эффектную паузу и только после этого объяснил:

– Кафе чужакам посвящено. Да-да, именно им. Ирма тоже одного видела и даже сфотографировала его. Вот этот снимок, – он ткнул пальцем в мутную фотографию чего-то, отдаленно напоминающего чужака, – она сделала. В кафе разные люди приезжают, в основном те, кто чужаками интересуется, инфой делятся... Это кафе – своеобразный фан-клуб чужаков.

– Ничего себе... – протянул я. – А чего ж ты с Ирмой и другими не скооперировался?

– А, – Слава махнул рукой, – их почти всех только деньги интересуют – как чужака убить да заработать на нем, а меня... – Он замолчал.

И только тут я понял, что не знаю намерений Славы, кроме, конечно, желания «спасти весь мир».

– А тебя?..

– А меня сам факт встречи с ними. Я уже столько о них знаю. Порой кажется, что они всегда рядом со мной. Понимаешь? Мне и страшно – убить же могут, и интересно. И хочется, и колется. Тянет к ним как магнитом. Разве после нашей встречи с чужаком я мог просто так бросить это дело? Я какую-то ответственность, что ли, ощущаю. Не знаю. Ничего не знаю. И что буду делать, если еще раз с чужаками встречусь, – тоже не знаю.

Я попытался проанализировать все, что со мной происходит, и пришел к выводу – лучше не думать, а то от этого запутанного клубка можно и свихнуться.

Я не понимал, что мне делать – подружиться со Славой и охотиться на чужаков или махнуть на все рукой и отправиться домой автостопом? Хотя, в крайнем случае, можно у кого-нибудь денег занять на билет. Но... разве мог я пройти мимо? По-моему, любой нормальный человек заинтересовался бы проблемой и... влез бы в гущу событий!

– А о чем ты там «главном» говорил? – спросил я, нарушив общее молчание.

– О! Точно! – оживился Слава и взял мешок, который принес с собой из-за угла. – Готовься.

Слава поставил мешок передо мной, потянул уголки вверх, и... я увидел чужака. В мешке был чужак!

Так, наверно, я не орал никогда в жизни. Мой крик отдавался эхом от стен бункера, я ощущал его кожей. Я рванул к выходу из бункера, но Слава рассмеялся и ухватил меня за рукав:

– Да стой ты, не бойся. Это же игрушка. Я сам ее сделал. Модель чужака. Правда, классно?

– Классно до ужаса, – согласился я, все еще ощущая в груди стук бешено колотящегося сердца.

Действительно, игрушка здорово напоминала живого чужака. Однако при ближайшем рассмотрении все-таки становилось ясно, что это жалкая имитация. Вместо глаз – пуговицы (причем разного размера), вместо когтей – пластмасса. Кое-где отклеились кусочки шерсти.

Не хватало только того, чтобы Слава с видом учителя тыкал указкой в макет чужака, попутно объясняя, что где у того находится.

И тут земля над головой содрогнулась. С потолка посыпалась штукатурка. Свет замерцал и погас.

– В... в чем дело? – прошептал я, глядя в черноту.

«Ну вот и сбылись мои опасения – сейчас нас завалит землей и мы погибнем! Задохнемся!»

Ответить Слава не успел – свет снова мигнул. Но на этот раз начал стабильно гореть.

Я увидел бледное лицо Славы. Он держался за макет чужака и растерянно взирал то на меня, то на потолок.

– Слава! Что такое? – Меня затрясло. Почему-то мне снова показалось, что больше я никогда не увижу белый свет, не выйду на поверхность. Так навсегда и останусь тут, в бункере.

От нехватки воздуха мне стало нехорошо. Я вспотел, задрожал.

– Слава! Да что же ты молчишь! – закричал я.

В ответ байкер прижал палец к губам, типа молчи, и изучающе посмотрел на потолок. Я замолчал и тоже переместил взгляд наверх. Потолок мелко-мелко дрожал.

– Бежим, – сказал Слава.

– Куда? – спросил я и, не дождавшись ответа, побежал к лестнице.

– Да не туда! – остановил меня Слава.

– А куда?

– Иди за мной.

Он повел меня туда, откуда недавно принес мешок с игрушкой чужака и коробку с материалами. Коридор был темным, узким и длинным.

– Куда мы идем?

– Из бункера надо уходить.

– А почему мы через тот выход не вышли?

Слава остановился.

– Ты что, не понимаешь?

– Нет, – признался я.

– Там кто-то есть. Прямо над выходом. Сильный. Из-за него земля дрожит и свет мигает.

Только сейчас я почувствовал реальную угрозу. Я под землей, а надо мной ходит кто-то, кто несет с собой... не знаю, что именно, но явно ничего хорошего, иначе мне не было бы так страшно.

– А может, там трактор? – предположил я. – Ну, машина какая-нибудь, из-за которой земля дрожит. Вибрации передаются...

Слава ничего не ответил. Он полез наверх по второй лестнице. Я полез за ним. Наверно, это был или запасной выход, или один из выходов.

– Черт, – процедил мотоциклист. – Вот же черт.

– Что на этот раз?

– Люк... Его заклинило. Он не открывается.

Я закрыл глаза, стараясь справиться с нахлынувшими на меня эмоциями. Мы под землей. Люк закрыт. У меня кружится голова. Отличные каникулы, не так ли?

– Давай тогда через первый люк вылезем, – предложил я, стараясь сохранять самообладание. – Тут же больше нет люков?

– Нет, – ответил Слава, пытаясь выбить плечом заклинившую крышку люка. Та не поддавалась, словно сверху ее придавило что-то очень тяжелое и сильное. – Здесь только два выхода. Этот и тот.

– А что, если мы останемся здесь навсегда?

– Идем назад. Попробуем выйти оттуда, – сказал Слава.

И мы пошли назад по длинному узкому темному коридору. Едва впереди показался свет, идущий от «зала», где мы еще недавно пили чай и рассматривали собранные Славой материалы по чужакам, как меня охватило какое-то нехорошее предчувствие, почти первобытный страх. Я резко остановился.

– Ты чего? – удивился Слава. – Иди давай, не тормози.

– Подожди. Стой. Мне плохо.

– Где тебе плохо?

– Везде.

– Потерпи немного. Скорее всего, это из-за нехватки воздуха. Я еще не прочистил вентиляцию – руки не дошли. Или у тебя боязнь замкнутого пространства...

Слава пошел вперед, я же остался стоять на месте. И вот он завернул за угол и... остолбенел. Чтобы у человека поднимались волосы на голове – такое я видел первый раз. Кровь отхлынула от его лица. Он побелел. Кисти рук сделались как-то уже и худее.

– Слава?.. – осторожно произнес я. – Что там?

И тут я услышал знакомое курлыканье.

Это было они. Чужаки.

Меня обуревали противоречивые чувства: пойти вперед и попробовать привести Славу в чувство или побежать обратно и попытаться открыть люк?

Но выбор сделал не я.

Сзади послышалось курлыканье. Я подпрыгнул на месте, попытался всмотреться в темноту, но ничего не увидел – коридор был очень темным, и света не хватало на то, чтобы его как следует осветить.

Курлыканье становилось все громче и громче, отчетливее и отчетливее.