От неожиданности и волнения я даже слова вымолвить не могла, только прикусила наманикюренный ноготок указательного пальца, пошкрябав его зубами. Вредная привычка. Стоит мне выйти из равновесия, как я тяну указательный палец в рот. Ладно хоть грызть отучилась и только слегка прикусываю.

Девушка оказалась более выносливой и от удара оклемалась быстрей. Прочистив горло, она нервно сжала чайную ложечку и хрипло спросила:

– Ты кто?

– Александра Воеводина, – а что ещё я могла сказать, когда в голове звенит от пустоты и непонимания, что происходит.

– Ирина Колчанова, – представилась собеседница. – Но я не об этом.

– Если ты по поводу внешности, для меня это такой же сюрприз, – ответила, наконец взяв себя в руки.

– Так я тебе и поверила. Почему тогда за мой столик села? – прищурилась девушка подозрительно.

– Случайность. Просто это единственное место, которое не просматривается из холла, а там меня ищут.

Чуть наклонившись вбок, она посмотрела в строну выхода и, сквозь стеклянную перегородку оценив, что происходит в холле, уточнила:

– Три здоровых мужика в костюмах и при галстуках?

– Мои телохранители, – кивнула я, сжимаясь, поняв, что личные охранники уже спустились с третьего этажа.

– Ого, да ты важная птица... – протянула новая знакомая уважительно и замерла, всё же сообразив: – Подожди, ты что, жена Алекса Воеводина?

Вот тут я пришла в замешательство. Если она знает Алекса, не лично, разумеется, по снимкам в журналах, не могла меня не видеть. Теперь настала моя очередь, подозрительно на неё коситься.

– Ну да, а ты не в курсе? Его уже два года печатают только со мной.

– Я не местная, – отмахнулась Ирина. – Из его родного города, там он у нас тоже личность известная, по крайней мере, в своё время был. Ну и о том, что он сюда переехал и неплохо поднялся, я слышала. Профессия, знаешь ли, обязывает.

– А ты кто? – ну как тут не спросить, где это таких осведомлённых держат.

– Журналист. А ты чего от мужичков-то сбежала?

– Правильно, я тебе сейчас выговорюсь, а завтра выйдет горячая статья: «Тёмная сторона семейной жизни железного Алекса». Нет уж, уволь, откровенничать с тобой я не собираюсь.

– Не бойся, я не занимаюсь сплетнями и светской хроникой. На расследованиях специализируюсь. А жёлтую прессу вообще считаю стервятниками. Рассказывай давай, может, помочь чем смогу, – хмыкнула собеседница, помешав явно уже остывший кофе.

– Просто устала. Свободы хочу, принимать собственные решения, жить в конце концов, а не существовать, – пожаловалась я со вздохом.

– Зачем тогда замуж вышла, если он такой тиран?

– А меня никто не спрашивал.

– Как это?

– Долгая история, – заметив, как Ирина скептически выгнула бровь, намекая, что никуда не спешит, тяжело вздохнув, сдалась: – Мама сбежала с любовником, когда мне чуть больше года было. Отец на этой почве помешался совсем, всё орал, что если мне дать волю я такой же шлюхой вырасту, вот и закрыл меня дома. Няньки, гувернантки, репетиторы, естественно, тоже женского пола – это все, с кем я общалась. В школу нельзя, училась на дому. Подруг нельзя, да и откуда бы им взяться? Покидать территорию парка перед домом запрещено. Педагогическое образование тоже заочно. Причём доучивалась, уже будучи замужем.

Мне исполнился двадцать один, когда в нашем доме появился Воеводин, без приглашения, конечно, о чём папенька ему напомнил и попытался выставить. Но Алекс не тот человек, которому можно указывать. Бесцеремонно отодвинув моего родителя со своего пути, он сообщил, что пришёл за долгом. Отец сразу задёргался и залебезил, а мне стало любопытно, как выглядит тот, который умудрился привести сурового властного папеньку в состояние ужаса.

Выскользнула из своей комнаты, где подслушивала и прокралась к гостиной, приложив ухо уже к той двери. Да только не рассчитала и надавила на дверь сильнее, тотчас вывалившись в комнату. До сих пор помню тот страх, что сковал душу под холодным, сверлящим взглядом. Я боялась его так, что пальцы на ногах немели, да что там, до сих пор боюсь!

А этот гад заявил, что пока папенька не выплатит долг, я поживу у него. Отец, разумеется, был против, орал, что я порядочная девушка и всё в таком духе, но кого это остановило? Уже через час меня вместе с вещичками загрузили во внедорожник, и одна клетка сменилась на другую.

Я старалась вообще не выходить из выделенной комнаты, чтобы не встречаться с пугающим меня мужчиной. Не помогло. Спустя неделю Алекс вручил мне мой же паспорт уже со штампом о браке и сказал, что за меня он не только долг простил, но ещё и доплатил. Вот так я и стала игрушкой. Без прав, без собственного мнения, просто красивым аксессуаром для выходов в свет, ну и как грелка в постели тоже сгодилась со временем.

– Как это со временем? – удивлённо переспросила Ирина.

– Ну... месяца три он меня не трогал, – прошептала смущённо.

– А потом изнасиловал?

– Нет, ему это без надобности, – моё лицо окончательно приобрело насыщенный красный цвет и, пока собеседница не задала ещё какой-нибудь провокационный вопрос, я сменила тему: – В общем, осознав, что сил так жить не осталось, я решила сбежать.

Задумчиво побарабанив ногтями по столешнице, Ирина прищурившись спросила:

– Я правильно поняла? К сексу муж тебя не принуждал? Бил?

– Нет!

– Как-то наказывал?

– Нет!

– Денег не давал? Из дома не выпускал?

– Да нет же! Карточка безлимитная, а из дома... Выпускал, но только с охраной.

– Что с его положением очень разумно. Знаешь что? Прости, но я пришла к выводу, что ты дура!

Ну вот, я же говорила, что никто меня не поймёт! С чего вдруг решила, что женщина с моим лицом поддержит моё мнение? Она не я, не знает, каково быть постоянно одной. Без друзей и подруг. Когда вместо любимого мужа у тебя лишь глыба льда, которую ты едва знаешь. Мне иногда казалось, что я скоро и говорить-то разучусь, ибо не с кем!

– Ладно, не дуйся, – улыбнулась девушка примирительно. – Давай так, я сейчас схожу в дамскую комнату, а потом мы вместе подумаем, как тебе помочь?

Не дожидаясь ответа, она удалилась, а я... Наверное, совсем нехороший человек. В своё оправдание скажу, что чувствовала себя загнанной в угол и другого выхода не видела.

Вскочив с места, сняла белоснежное демисезонное пальто, сдёрнула бежевую курточку, висевшую на спинке стула моей новой знакомой, и быстро надела её на себя. Достав из своей сумки оформленную на кухарку сберкарту, положила её в карман, застегнув на молнию, и схватила со столика сумочку Ирины.

Покинув кафе, с облегчением обнаружила, что телохранителей в холле нет и пошла ко второму выходу из торгового центра. Оказавшись на улице, глубоко втянула прохладный воздух, неожиданно показавшийся мне непривычно сладким. Так вот как пахнет свобода!

Обойдя здание, покосилась на центральный вход, с удивлением отметив странное оживление возле крыльца. Но непонятная паника, суета и крики не интересовали, надо убираться отсюда, пока меня никто не узнал. Развернувшись, я уверенно зашагала по тротуару, от переполнявшей эйфории неосознанно размахивая чужой сумочкой.

АЛЕКС.

Нервно расхаживая по моему кабинету, начальник охраны, всё сильнее прижимая телефон к уху, едва не срывался на крик:

– В каком смысле вы её потеряли? Как она могла от вас сбежать, вы совсем дебилы, что ли? Что ты мне мямлишь, какое мне дело до скандальной бабы? Если вы не найдёте Александру Валерьевну, можете даже на глаза мне не показываться, шкуру живьём сдеру!

Упоминание имени моей жены заставило напрячься и оторваться от документов. Подняв голову, посмотрел на Игоря. Под моим взглядом он мгновенно сжался и виновато доложил:

– Простите, шеф, эти идиоты потеряли Александру Валерьевну в торговом центре «Мечта».

– Как это «потеряли»? – заинтересованно приподнял я бровь.

– Они утверждают, что она сама от них сбежала, пока они из-за какой-то бабы в драку влезли. Почти час назад, – закончил он чуть слышно.