Наконец мы вышли на искомую площадь в центре которой обнаружился колодец, с неизменным жестяным ведром на цепи. К сожалению пустой. Жаль, я бы не отказался пополнить запасы воды, а то за время пути по лесу я неведомым образом ухитрился выхлебать половину фляги. Рядом с колодцем обнаружилось что-то вроде таверны вход которой украшала потрепанная временем вывеска в виде довольно таки упитанного хряка. Напротив - двух этажный дом, который, предположительно мог бы принадлежать старосте местного поселения, вряд-ли кто кроме него мог позволить себе подобные хоромы. Рядом дома попроще, но заинтересовали меня именно эти два. Мой спящий и забитый голосом разума зоопарк в виде хомяка и жабы даже опробовал подать голос что в этих двух строениях по любому можно что-то смародерить, но был вежливо послан нах с просьбой заткнуться. Не до того было. Нам сейчас нужно ненадолго сесть и перевести дух, немного восстановить силы, а значит нам нужно в таверну, хотя и в дом старосты тоже было бы неплохо заглянуть. Возможно, там обнаружится что-то что поведает об этом месте.
Мы осторожно вошли внутрь. Массивная дверь отделяющая нутро таверны от окружающего мира с громким и противным скрипом, от которого заныли зубы, пропустила нас в пахнущий пылью и запустением зал. Все внутри говорило о том, что если здесь когда и были посетители, то очень и очень давно. Простые деревянные столы покрытые пылью, тяжелые деревянные лавки на каждой из которых могло бы усесться в ряд с пяток человек, стойка за которой когда-то хозяин таверны встречал посетителей, лестница в углу зала ведущая куда-то наверх, тележное колесо под потолком с закрепленными на нем масляными светильниками - вот что встретило нас. Шани испуганно прижавшаяся ко мне пока мы шли по деревне отпустила мою одежду и настороженно огляделась по сторонам. Не увидев ничего опасного она, не спрашивая моего разрешения, села на ближайшую лавку так и не отпустив глефу с которой проделала весь этот пусть. Видно было что хоть девочка и пыталась не показывать виду, но она сильно устала за время нашего пути.
Я аккуратно положил Щена на стол и сел рядом с нею. Питомец выглядел неважно. На нем, как и на мне тоже висело порядочно дебафов и сказывались они на нем куда как хуже. Радовало лишь то, что полоска его здоровья, хоть и не поднявшаяся ни на миллиметр за время нашего пути, все же и не провалилась еще ниже. По хорошему бы надо его перевязать, а то «бинты» обильно пропитались начавшей засыхать кровью, но где взять этот перевязочный материал. Я только порадовался своему решению перевязать его. Потому что иначе Щен скорее всего погиб бы от кровопотери.
Вставать не хотелось. Усталость дотоле бродившая где-то рядом навалилась пудовым грузом буквально прижимая меня к скамье. И мне пришлось заставлять себя встать для того что бы закрыть на засов дверь отделяющую нас от окружающего мира. И хоть неприятности могут поджидать нас внутри этих стен они, элементарно могут нагрянуть и снаружи. Почему то вспомнилась песенка из далекого детства в которой рыжий котенок задавался вопросом – если его где-то ждут неприятности, то зачем они это делают. Странный и неуместный выверт памяти, который тем не менее почему-то поднял настроение.
Ну что же. Для начала надо перекусить. Голода я конечно не чувствовал но кроме меня есть еще двое, ди и еда восстанавливает силы и выносливость, а это сейчас нам всем троим ой как надо. После этого будем посмотреть что можно полезного найти в этой таверне и не скрывается ли в этих стенах непонятная нечисть. Было у меня смутное подозрение что будь здесь кто живой, ну или не живой, но ходячий или ползающий он к нам бы уже наведался, но для личного спокойствия надо убедиться самому.У меня в планах перед уходом отсюда немного осмотреться и заняться мародеркой – нужно найти перевязочный материал для питомца, а сделать это со Щеном на руках я не могу. Да и Шани таскать с собой такое себе. Придется их оставлять, и делать это лучше всего убедившись что им ничего не угрожает хотя бы в ближайших пол часа, девочка заодно и присмотрит за собакевичем. Да и возможно нам придется останавливаться здесь на ночлег прежде чем продолжить путь. И мне бы не хотелось выходить из игры посреди тумана, а здесь хоть какая-то крыша над головой и вроде более-менее спокойно. Надеюсь это спокойствие продержится достаточно что бы мы успели отдохнуть.
Я разделил между нами нашу нехитрую провизию. Шани ела не охотно, видимо сказывалась усталость, Щен тоже толком не смог ничего съесть, да и мне кусок в горло не лез – давило окружение и неизвестность. От того настроения которое царило в нашей компании до нападения волков не осталось и следа, что и не удивительно – мало было поводов для радости.
- Мне надо будет пройтись оглядеться по сторонам – разорвал я гнетущую тишину когда с едой было покончено. – Тебе поручается ответственное задание – присмотреть за Щеном. Сама видела – он настоящий боец и в другое время он бы тебя никому в обиду не дал, но сама видишь в каком он состоянии. Так что нужно что бы ему кто-то составил компанию. Справишься? – Шани в ответ только молча кивнула и погладила успокаивающе тяжело дышащего питомца. Черт до чего же мне не хочется этого делать. Оставлять этих двоих без присмотра даже не то что глупо и безответственно, для этого определения нет, но разорваться на две части я не могу, так что придется рискнуть.
- Если что-то не так – кричи и зови меня и я быстро вернусь. Поняла? – и снова молчаливый кивок. – Я оставлю тебе нож. Хоть ты прекрасно справилась с глефой но все же оружие это для тебя немного великовато, а вот нож в твоих руках выглядит почти как меч. Самое то ружие для тебя. Когда выберемся отсюда я тебе его подарю. Ну или что-то другое…что захочешь. – удивительно но за все это время у девочки даже не было и следа какой-то истерики. Видно что ей было страшно и не уютно, но она держалась. Мне кажется что любой ее сверстник из моего мира давно бы бился в слезах, и я не мог бы его за это винить, но этот ребенок вел себя так что и кое кому из моих знакомых и реального мира дал бы фору в дисциплине под названием «поведение в стрессовых ситуациях».
- Если что – кричи – повторил я получив в ответ очередной кивок и недоуменный взгляд красноречиво говоривший что меня поняли и с первого раза. – Ну я пошел.
Глефа не самое лучшее оружие в замкнутом пространстве. Может старшой, который меня натаскивал на работу с нею и не испытывал бы проблем, но ему любое оружие в руки дай хоть топор, хоть табуретку он прекрасно отбился бы ими хоть в чистом поле, хоть в каморке папы Карло, мне до него далеко. Но без оружия я чувствовал себя неуютно. То ли привык уже к нему, а возможно во мне проснулся инстинкт дошедший от наших предков через века требующий что бы у мужчины в руках было оружие для защиты себя и своих близких.
Начать осмотр я решил с первого этажа. Если на втором кто-то засел, то пусть там и сидит, захочет спустится, а вот нежданных гостей с улицы, буде такие появятся, мне бы видеть не хотелось. В таверне ну или харчевне, как правильно называть место нашей временной дислокации, кроме парадного входа должны быть еще двери, как минимум одна через которую на кухню припасы завозятся, да отходы выкидываются. По крайней мере в таверне веселой гномки такая дверь точно была на кухне. Вот ее то и надо проверить в первую очередь.
Дверь на кухню вопреки ожиданиям открылась почти беззвучно, лишь едва слышно скрипнув когда я аккуратно потянул ее на себя. видимо хозяин следил за нею не в пример лучше чем за центральным входом. Недолго постояв прислушиваясь не звякнет что подозрительно я сделал первый острожный шаг, готовый в случае опасности с ходу смазать лыжи, но помещение встретило меня уже ставшей привычной глухой тишиной. По проекту данной тошниловки, ну совсем немного не дотягивающей до своей первой звезды Мишлен, на кухне окон не было предусмотрено а посему было темно как в старом дурацком анекдоте. Матюгнувшись на себя за природную безмозглость, источником света можно было озаботиться заранее, я вернулся обратно в зал и вскарабкавшись на стол приватезировал себе один из светильников в котором, на мое счастье, обнаружилась дурно пахнущая горючая жидкость. Пара дополнительных телодвижений и вот уже в светильнике лениво заплясал небольшой лепесток пламени. Света он давал не то что бы много, но на безрыбье, как говорится, и рак лебедь.
