— Вот ты где! — выдохнула я, заглянув в очередную лабораторию.

Друг сидел за столом с книжками и пытался что-то смешать. Выходило, мягко говоря, не очень. Дно котла покрылось нагаром, стенки окрасились в ярко-оранжевый цвет, а на полу валялись измятые записи, видимо, каких-то рецептов.

Парень поднял на меня обиженный взгляд и вновь уткнулся в свои записи. Неужели он настолько сильно обиделся на меня? Но почему?! Я даже не понимаю причины, а он не хочет говорить. Ну и ладно! И не такое переживём.

Я подошла ближе. Денис даже бровью не повёл; он продолжил сидеть на месте, изучая учебник по зельеварению за третий курс. Я подтянула ближайший стул и села на него. Парень заметно напрягся, но всё равно не повернулся ко мне.

— Денис, я понимаю, что обидела тебя, — начинаю осторожно подбирать слова, надеясь не ранить ещё сильнее, — Но я правда не хочу ссориться с тобой. Ты единственный близкий человек в этом мире, — я усмехнулась, — как бы банально это не звучало.

Я видела, как тронулся лёд. Он медленно отпускал моего друга. И вот уже в уголках его губ появилась улыбка. Он никогда не мог на меня долго обижаться. С каждым днём я ощущала к нему всё больше нежных, трепетных чувств. Может, они для меня не новы, просто я стала понимать их иначе.

— В последнее время я чувствую себя странно. — призналась я. — И мне правда страшно. Я боюсь того, что зреет глубоко внутри меня. Мне нужна твоя поддержка, — я сделала глубокий вдох, собираясь с силами для очередного признания. — Мне нужен ты.

Парень улыбнулся, покачал головой и всё же обратил свой взгляд на меня. Его глаза светились.

— Ты же знаешь, что я не могу долго на тебя обижаться. К тому же, — его улыбка померкла и в кабинете словно темнее стало, — Я знаю почему ты так себя ведёшь. Это всё то заклинание и, уж поверь, я найду решение твоей проблемы.

Вот это заявление! Я даже чуть со стула не свалилась. В последний момент ухватилась за рукав друга, сохраняя равновесие. Парень обеспокоенно посмотрел на меня. Он смотрел в моих глаза, словно икал в них что-то.

— Ты думаешь, я могла бы пойти на такое? — возмутилась я, вставая со стула. — Думаешь, я бы наложила на саму себя заклинание? Я же не такая тупая! Я знаю о последствиях!

— Ты не помнишь, что было зимой? — спросил друг.

Я возмущенно смотрела на Дениса, пытаясь вспомнить о чём-то. О чём-то очень важном. О чём-то по-настоящему ужасному, но в голове была пустота. Во мне как будто кто-то нажал на выключатель, отрезая воспоминания. А потом наступило какое-то расслабление. Стало так не важно, что именно произошло. Эти воспоминания ушли в дальний ящик в моей голове, к которым у меня просто нет доступа.

— Так о чём мы с тобой разговаривали? — спросила я, пытаясь вспомнить тему нашей беседы. — Ой, меня же девчонки ждут!

Я побежала на выход из лаборатории. Выбежав, поняла, что не попрощалась. А нужно ли? Заглянула в аудиторию спросила чисто из вежливости:

— Ты же сам дойдёшь до общаги?

Получив утвердительный и такой сосредоточенный кивок, развернулась и умчалась в общежитие. И чего он там засел? А зачем вообще я туда пришла? Извиняться? Мы ведь не ссорились. Или нет? Не помню. Наверное, это не так важно.

Остаток дня прошёл… суматошно. Близняшки рассказывали первое впечатление о новом учебном дне в академии. Травницы полвечера спорили о каких-то травках. Они не успокоились даже когда мы пришли в столовую на ужин. Их было слишком много. Появилось смутно знакомое чувство, будто со мной такое уже было.

Я пыталась доказать Денису (и самой себе), что со мной всё в порядке. Я встала, как вкопанная, с подносом в руках, пытаясь поймать за хвост убегающую от меня мысль. Она уже начала поддаваться…

— Эй, Алиса! — позвала меня близняшка. Я так и не научилась их распознавать. — Ну ты чего там встала? Пошли!

Воспоминания с лёгкостью выскальзывают из моих пальцев. Пришлось идти к спорящим близняшкам. Поставив поднос на стол и устроившись за столиком, осмотрелась. Почему у меня такое ощущение, что кого-то не хватает? Кого-то, кто всегда был рядом со мной…

Я уплетала ужин, краем уха слушая девчонок. Они пытались втянуть меня в свою беседу, но я ничего не понимаю в травах. Ощущение пустоты почему усилилось. Сердце стало биться чаще.

Я осмотрелась. В столовую как раз заходила группа студентов. Они явно были не первокурсниками, поскольку держались уверенно. Наши взгляды встретились. Эти прекрасные глаза цвета электричества — голубовато-синие с серым отливом — запали в моё сердце, пробуждая болезненные воспоминания.

В прямом смысле этого слова. Голову, словно начала разрывать на несколько крошечных частиц. Я схватила голову руками, в надежде избавиться от неприятного ощущения. В воспоминаниях проплывали непонятные обрывки. Прекрасный солнечный день; я сижу на заборе и настроение моё — скрыться от посторонних взглядов. Приходит он и между нами завязываться непринуждённая беседа. В нашей беседе появляется новое лицо. Я его не вижу, но ощущаю насколько он близок мне.

Одно воспоминание сменяет другое. Я иду по коридору с рюкзаком, как меня неожиданно затаскивают в нишу. Очень жаркая сцена, от которой меня бросает в пот. Страстный поцелуй и обещание. Кто его дал и кому? Почему мне так больно? От чего в лёгких не хватает воздуха? Откуда взялась эта слабость? Я устала быть сильной? Но для кого я хотела казаться сильнее? Кто он — тот, из-за кого моё сердце болезненно сжимается, причиняя невыносимую боль? И кто он — тот, кто всегда рядом, собирая меня по кусочкам? Кто всегда был рядом со мной, не давая сделать шаг в пропасть? Кто он — тот, из-за кого моё сердце начинает трепетать и биться сильнее от счастья?

Кто ты, моё личное счастье? Почему у меня появилась навязчивая мысль, что мне ещё придётся побороться за своё счастье? Кто же ты?..

— Алиса? — раздался рядом взволнованный голос. — Алиса? Сара, она пришла в себя!

Рядом кто-то сел и взял меня за руку. Открыв глаза, тут же их зажмурила. Яркий свет ослеплял, поэтому пришлось привыкать к нему. Когда я смогла нормально открыться глаза заметила обеспокоенных близняшек. Сэм я узнала по той самой родинке возле глаза.

Голова болела так, словно её собрали по кусочкам, как какого-нибудь Франкенштейна. Однако, осознание того, что всё-таки голова моя целая, было. Что произошло? Почему я здесь?

— Да разойдитесь вы! — прорычал мужской голос.

Близняшки отпрянули от моей кровати. Денис сел на край кровати и мягко взял мою руку в свою. Вид у него было очень обеспокоенный. Неужели произошло что-то страшное? Где я, чёрт подери?!

— Алиса, как ты себя чувствуешь? — спросил друг, осматривая меня.

— Ужасно, — не стала врать я, — Где я? В лазарете?

— Да. Ты схватилась за голову и закричала, а потом потеряла сознание. Девчонки сразу же вызвали лекаря. После тебя доставили сюда и пока ничего не говорят.

Мы помолчали. Я видела, как сёстры мнутся в нескольких шагах от нас. Ну не боятся же они Дениса, верно? Хотя, я ведь не знаю о чём с ними разговаривал мой друг. Нет! Он не такой! Он не стал ы запугивать слабых девушек для своих целей.

— Расскажи, что произошло. — попросил друг. Девчонки тут же оказались рядом. Они сели на стулья с другой стороны кровати и жадно всматривались в моё лицо.

Я понимала, что рассказывать всё при них нельзя, но мне нужно придерживаться одной единственной версией произошедшего.

— Если честно, я сама не знаю. Резкая боль в голове, потом всё почернело.

И ведь я не солгала ни разу! Вот уйдут девчонки или когда мы с Денисом останемся наедине я расскажу больше. По глазам парня поняла, что он прочитал всё в моих глазах. Мои мысли вернулись к тому факту, что мы можем остаться наедине с Денисом. Сердце забилось чаще; я постаралась спрятать учащённое дыхание за лёгким покашливанием. Почему я так реагирую? Мы ведь не единожды оставались одни. Мы как-то даже ночевали

Почему сейчас моё сердце готово выскочить в любой момент от мысли, что никого в комнате не будет? Я знаю, что мой друг очень порядочный парень и приставать не будет. Откуда взялся этот лёгкий привкус разочарования? Так! Нужно прекращать думать об этом!