Но это, разумеется, только одна сторона монеты. Помимо моего нежелания раздувать конфликт с Михаилом II, мне и самому крайне интересно это дело.

Если все сложится плохо с биологическими братьями, мне придется сесть на трон Русского царства. И уже одного этого понимания достаточно, чтобы я всеми силами отбивался от подобного исхода.

До Кремля мы доехали вовремя. Собственно, стоило подобраться к центру столицы, метель отступила, и мы поехали гораздо быстрее. Нас уже встречала царская гвардия, так что, как только я покинул машину, меня тут же повели к служебному входу в комплекс, вновь воспользовавшись парковкой для спуска в подвал.

А через несколько минут я уже пил горячий кофе в кабинете Емельяна Сергеевича.

Великий князь Невский выглядел, пожалуй, самым счастливым человеком из всех, кого я видел за последний месяц. И немудрено — не успел приступить к работе в качестве куратора ЦСБ, а тут уже возникло такое многообещающее дело международного масштаба! Я бы, наверное, на его месте тоже был бы рад.

Выглядел при этом Емельян Сергеевич, однако, немного осунувшимся. В его возрасте не спать сутками не очень полезно для здоровья. Даже я, молодой и здоровый, порой валюсь с ног.

— Перейдем к делу, княжич, — предложил Невский, закончив просматривать документы на своем ноутбуке. — Нами были взяты под стражу три человека из обслуги Соколовых, которые тайно работали на британское посольство. По дороге из самого посольства в принадлежавший ему дом на северо-востоке Москвы перехвачен заказчик убийств царевичей — Эмиль Курт. ЦСБ получила показания бояричей Литвинова и Смольного о заказе на убийство шестерых граждан Русского царства. Помимо того, предатели среди людей великих князей Выборгских также проболтались, что на протяжении долгих лет передавали в Англию информацию о делах в особняке.

Он помолчал, оторвавшись от экрана, и продолжил:

— Ни один из этих слуг не знал, что у него есть подельники, княжич, — сообщил Емельян Сергеевич. — Так что операция была разработана давно, как бы не в тот же день, когда государь только подумал о суррогатном материнстве.

Невский покачал головой, щелкая мышкой.

— Сейчас допьем кофе и пойдем общаться с этим англичанином, — сказал он. — Судя по тому, что я вижу, Британская империя крепко обосновалась у Соколовых и черт знает еще у кого. ЦСБ сейчас проверяет вообще всю прислугу Рюриковичей, наш «Оракул» нагружен по максимуму, но ты и сам понимаешь, есть способы его обойти.

Я кивнул, после чего сделал глоток. Разумеется, в прошлое даже искусственный интеллект заглядывать не умеет. И устный приказ, отданный почти двадцать лет назад, он не отследит. А такие вещи, как назначение шпиона или вербовка агента, не повторяют.

— Слуги не знали, что действуют независимо друг от друга, — сказал я. — Почему так вышло? Как можно скрывать нечто подобное на протяжении столь долгого срока? Это не тайный перекур на крыше и даже не подпитие из винного погреба. Слежка, сбор информации, обмен сведений на деньги — все это должны были заметить хотя бы в службе безопасности рода Соколовых.

Емельян Сергеевич улыбнулся мне, как родному.

— Ты правильно вопрос ставишь, княжич, — похвалил меня куратор. — Я лично считаю, что Миша где-то сильно насолил своей же безопасности. И до него не стали доводить, что слуги зарабатывают на стороне.

Я недоверчиво хмыкнул, и Невский продолжил:

— Если ты думаешь, что Соколов мог сам быть предателем, сразу забудь, — чуть махнул он рукой. — В Русском царстве нет человека, который ненавидел бы Выборгских больше, чем я. Но даже я знаю, что они не предатели.

Я прикрыл глаза на мгновение.

— Сложно в это поверить, учитывая, что Анна Михайловна доложила мужу о моих работах. Причем, хочу заметить, о тех работах, которые не должны были стать известны широким массам, — сказал я.

— Я слышал твой разговор с принцем, — кивнул Невский. — Только ты ошибаешься, если думаешь, что он получил сведения о действительно важных разработках. Собрать о тебе информацию достаточно легко — смотри, ты приехал в ЦГУ, сразу наследил там, получив доступ через голову — прямиком из рук царя. Дальше ты доверил своему руководителю официально зарегистрировать свои разработки. Уральские вещи тоже не особенная тайна — ваши доспехи видели все союзные и вражеские войска. И заметь, тот факт, что избранная тобой девушка получила высшую царскую награду, тоже не слишком сложно обнаружить. Соколова, конечно, себе на уме, — Емельян Сергеевич усмехнулся, — однако ничего секретного она сказать просто не могла.

— Как член клана Рюриковичей, она знает об «Оракуле», — возразил я.

— Никто не знает в точности, что такое «Оракул» и как он реально работает, — возразил Невский. — Даже мне пришлось вникать, чтобы разобраться. У Соколова нет и не будет такого доступа. Кроме того, что ты сам рассказывал в Кремле, никому ничего не известно. Ну и, разумеется, Милославские в курсе. Но им, как сам понимаешь, вообще нет никакой выгоды играть на сторону. Они целиком завязаны на династию.

Я замедленно кивнул. Все равно позднее перепроверю его слова. Мне не слишком верится, что царица действительно отслеживала, кто и что знает.

— Ладно, об этом мы поговорим еще после допроса, если возникнет необходимость, — подвел итог Емельян Сергеевич. — А сейчас давай навестим нашего английского друга. Он уже наверняка заждался.

Кивнув, я допил кофе и поднялся со стула. Невский шел первым, я ступал за ним.

По подвалу мы шли минут семь, через каждые несколько метров делая очередной поворот, за которым сидел гвардеец. Ни у меня, ни тем более у Емельяна Сергеевича никто ничего не спрашивал.

В итоге мы остановились перед металлической дверью с закрытым на засов окошком. Рядом, естественно, также имелся царский боец, кивнувший при нашем приближении.

Невский приложил ладонь к датчику, и запоры открылись с мягкими щелчками. Потянув на себя тяжелую створку, великий князь Московский тут же вошел внутрь.

Я последовал за ним, и гвардеец закрыл дверь на замок.

Эта камера ничем не отличалась от той, где я проходил допрос сам. Прикованный к кровати мужчина с осунувшимся лицом и расплывшимся под левым глазом синяком смотрел на нас холодно, стараясь держаться. Но я видел по его глазам, что англичанин боится.

На нем была только тюремная роба, и та, судя по всему, сменила далеко не одного хозяина.

— Кто вы и чего хотите? — спросил он по-английски.

Емельян Сергеевич показал на меня большим пальцем, после чего с ухмылкой прокомментировал:

— Это княжич Романов Дмитрий Алексеевич, — сообщил куратор ЦСБ. — И здесь он задает вопросы. Я присутствую лишь для того, чтобы ты не умер в процессе дознания.

Эмиль Курт, которого я узнал, само собой, на эту шутку не купился.

— Я подданный британской короны, вы не имеете права.

Я перевел взгляд на Невского. Емельян Сергеевич хмыкнул и без затей дал пленнику легкую пощечину.

Голова англичанина мотнулась в сторону, но он тут же перевел злой взгляд на обидчика.

— Ты бредишь, Эмиль, — спокойно произнес Емельян Сергеевич, не реагируя. — Все твои права испарились в тот момент, когда ты нанял русских людей для убийства благородных лиц Русского царства. Теперь ты просто мясо для отработки техники допроса. Княжич, приступай.

Я приподнял бровь, глядя на куратора, но тот лишь хмыкнул. Что ж, один раз я видел, как это делается, могу и попробовать повторить.

— Он может действительно умереть, я же не целитель, так тонко работать не умею, — честно предупредил я.

— С твоим рангом это будет очень легко, — отмахнулся Невский, повернувшись ко мне.

И сделав вид, будто собирается объяснять мне тонкости техники допроса, сам резко и стремительно подавил волю пленника.

Рот Эмиля открылся, по губам потекла слюна.

— А теперь будем задавать вопросы, княжич, — кивнул куратор.

Удивляться тому, с какой легкостью великий князь Московский взломал защиту англичанина, причин не было. Курт не одаренный, и той самой защиты у него и нет почти. Однако новость о том, что покров Невского вообще способен на подобное, стала для меня сюрпризом.