— Вам нужен помощник, княжич, — заметив, как я смотрю на его все еще красные пальцы, сообщил Виталя. — Нельзя за всем уследить самому.

Да, но дело-то не в этом. Я отдалился от своих людей. А это чревато последствиями. И пусть сейчас это все вылилось в крохотный инцидент, о котором никто даже и не вспомнит иначе как «очень было холодно». Но перестав учитывать нужды своих людей, я очень быстро их лишусь.

— Посмотрим, кто у нас есть, когда приедем, — кивнул я, принимая решение.

Мне нужен человек, который будет полностью зависеть не только от рода Романовых, но и от меня. При этом достаточно образованный и опытный, чтобы решать возникающие проблемы. Подобных кадров всегда нехватка, и найти по объявлению здесь не получится. Придется устраивать поиски среди уже подчиненных Романовым людей.

Но, в отличие от бесконечных столичных интриг, это приятные хлопоты. А потому я дал «Оракулу» задачу обнаружить такого человека среди подданных нашей семьи. И пусть на этот раз это будет мужчина.

Взяв в руки переданный секретарем деда планшет, я разблокировал его и погрузился в дела княжества. Помолвка — это замечательно, но моих обязанностей наследника никто не отменял.

Погрузившись в чтение отчетов и докладов, я и не заметил, как мы въехали на территорию моего особняка. Оторвал взгляд от документов, только когда Виталя сообщил, что мы на месте.

— Спасибо, — сказал я и покинул машину, не забыв рабочий ноутбук.

На крыльце, завернувшись в меховой тулуп, меня встретил мой управляющий.

— Доброй ночи, Дмитрий Алексеевич, с возвращением вас!

Пар, вырывающийся из его рта, окутывал голову столь плотно, что я даже лицо разглядел с трудом.

— Здравствуйте Василий Васильевич, — улыбнулся я в ответ. — Проходите внутрь, не будем мерзнуть.

Мы вошли в особняк, и пока я закрывал за нами дверь с помощью дара, увидел, как машины укатили на подземную парковку. Вручив плащ ожидавшему меня слуге, я тут же кивнул управляющему.

— Василий Васильевич, надеюсь, горячий ужин меня ждет?

— Разумеется, Дмитрий Алексеевич, — заверил тот. — В голубой столовой уже накрывают. Выслушаете мой доклад по делам вашего особняка там?

— С удовольствием, — ответил я.

И пошел вслед за управляющим. В помещениях горело минимальное освещение — глубокая ночь все-таки, и большая часть обитателей особняка давно спит. Василий Васильевич был обязан оставить только тех, чья служба могла потребоваться прямо по моему прибытию. Так что ничего удивительного в том, что нам по пути никто так и не встретился.

— Садитесь, Василий Васильевич, — заняв место во главе стола, распорядился я. — Заодно согреетесь.

Управляющий не стал отказываться. Так что уже через минуту мы оба потягивали горячий чай. Передо мной выставили токмач, который был практически тут же мной вычерпан, и сменился элешем. Так же к моему чаю прилагались и кош теле. И пока Василий Васильевич докладывал о прошедших на участке изменениях, я наслаждался вкусной едой. Повар расстарался, угождая моим предпочтениям, и у него начало получаться гораздо лучше.

— А что с полигоном? — уточнил я, когда управляющий закончил рассказывать о ранее заказанных мной проходах.

— Работы ведутся, Дмитрий Алексеевич, — ответил тот с легким наклоном головы. — Как мы и обсуждали, строители сперва занялись заказанными вами улучшениями. Так что закончить должны примерно двадцать четвертого.

— Это хорошо, — кивнул я. — Благодарю, Василий Васильевич, за вашу службу. Я рад, что Руслан Александрович отправил вас ко мне в помощь.

— Благодарю за высокую оценку моей работы, Дмитрий Алексеевич, — стараясь держать лицо невозмутимым, произнес он.

Хотя я прекрасно видел, что похвала ему крайне приятна.

— Завтра в первую половину дня я буду занят в особняке Демидовых, — предупредил я. — А после обеда, скорее всего, буду работать из своего кабинета. Если будут какие-то гости или просьбы — перенесите их на вторую половину дня.

— Будет исполнено, Дмитрий Алексеевич, — отозвался он, а потом с явным сомнением в голосе добавил: — Но прошу простить, княжич, может быть, вам стоит завести хотя бы секретаря?

И он прав. В его изначальные обязанности управляющего особняком вести мои дела не входило. Впрочем, когда найму помощника, я все затраты Василию Васильевичу компенсирую достойной премией.

— Так и поступлю, — кивнул я. — А теперь спокойной ночи, Василий Васильевич.

— Доброй ночи, Дмитрий Алексеевич, — поклонился тот и первым поднялся из-за стола.

Поднявшись к себе в покои, я еще несколько часов занимался бумагами княжества, и только убедившись, что все в полном порядке, и мне даже ни на кого хмуриться не придется, я все отключил и лег спать.

Московская резиденция кайзера Германского рейха .

Кайзер Германского рейха был человеком ни добрым, ни злым. С самого рождения его воспитывали как будущего правителя. И глядя на своего деда, принц Герберт мог сказать, что Вильгельм фон Бисмарк был достойным монархом, который правил железной рукой, но и одаривал щедро.

Сам Герберт больше увлекался научными исследованиями, чем обязанностями принца. Но и о своем долге никогда не забывал. Как и о том, насколько далеко простирается вольница множества родов, во главе которых стоял его величество фон Бисмарк. Слишком много свободы было у аристократии Германского рейха, и они с радостью вцепятся в глотку своему же правителю, если только дать им повод обвинить его в слабости.

А потому Герберт вполне смог оценить подарок, который ему сделал Романов. Не сразу, разумеется, а лишь после того, как эмоции улеглись.

Открыто угрожать Германскому рейху не мог себе позволить ни один аристократ. И резкие, совершенно не сдержанные слова русского княжича заставили его высочество разозлиться всерьез. Но он мог держать себя в руках и сохранять трезвость мышления.

Именно благодаря этой своей черте, приобретенной в ходе долгой работы с учеными разных отраслей, Герберт фон Бисмарк прекрасно понимал, что Дмитрий Алексеевич мог потребовать от принца Германского рейха за примирение подарить ему оборудование. Но вместо этого Романов просто стал очередным клиентом лабораторий и фабрик великой страны.

Пришлось бы платить самому, теряя лицо перед обществом. Как же! Бисмарк унижен и оскорблен, да еще и не кем-то равным по положению, а всего лишь графом из дикой Московии. Оскорблен и вынужден за это еще и заплатить!

После подобных сплетен пришлось бы действительно устраивать поединки и убивать одного за другим. И в итоге род кайзера не только получил бы пощечину, но и приобрел бы открытых врагов. Единство великой державы, ставшей передовым промышленным центром Евразии, оказалось бы уничтожено.

А теперь Герберт фон Бисмарк вернется с победой.

— Чем занимаешься, дорогая? — отложив планшет с докладом кайзеру, спросил его высочество, глядя на супругу.

Анна Михайловна сосредоточенно листала что-то на телефоне. Лицо супруги было хмурым и недовольным. Как Герберт уже убедился, это не предвещало ничего хорошего.

— Ищу подарок для будущей княжны Романовой, — нехотя отозвалась она.

Принц вскинул бровь, но спрашивать, чем именно недовольна при этом великая княжна, не стал. За не такое уж и долгое время в браке он прекрасно осознавал, что лучше избегать советов в истинно женских делах. Вместо этого его высочество обдумал вопрос со своей стороны.

— Вы подруги? — уточнил он.

Анна Михайловна холодно усмехнулась, поднимая взгляд на супруга.

— Однажды она меня победила. Но теперь это в прошлом, и хоть между нами и нет дружбы, такая союзница в Русском царстве мне пригодится.

Герберт фон Бисмарк хмыкнул, после чего заговорил:

— Княжич Романов прислал мне список оборудования, которое используется в медицинских лабораториях. Его невеста создала универсальную плазму. Может ли быть, что он делает ей такой подарок?

Анна Михайловна кивнула.

— Запросто, это же Романов. Они несколько поколений правили Русским царством, и хотя теперь не имеют того положения, но живут так, будто до сих пор царствуют.