Долго ждать не пришлось. Анастасия Кирилловна легко сошла по ступенькам, после чего слуга тут же подал ей шубу. В отличие от Романовых, Демидовы были не защищены от холода, так что оделась моя двоюродная сестра очень тепло.

— Прошу, — открыв перед сестрой дверь, я помог ей забраться на сидение, после чего обошел «Монстра» и сел сам.

Машины пошли достаточно быстро. Дороги после очередного снегопада уже расчистили, а новый еще только грозил начаться. Так что мы успевали проехать из одного особняка к другому.

А стоило зайти в мой дом, как на улице началась настоящая буря. Вот только что лишь мелкие хлопья сыпались, а в следующий миг с завыванием рванул ветер, принося с собой пригоршни снега.

— Вот так погодка, — заметила Анастасия Кирилловна, позволяя прислуге снять с плеч шубу. — Давно такой зимы не было.

— Да, пожалуй, — ответил я, скидывая плащ. — Впрочем, пока княжество справляется, да и синоптики обещают, что не долго такая погода стоять будет.

— Они всегда только обещают, — поддержала тему княжна Демидова, шагая вслед за мной в направлении голубой столовой.

Как-то так сложилось, что я ел либо именно здесь, либо у себя в покоях. Так что и уточнять, где сегодня буду обедать, не пришлось. Уже предупрежденные мной слуги накрыли на двоих.

Я помог сестре опуститься на стул, затем прошел к своему месту во главе стола. Анастасия Кирилловна тем временем окинула помещение взглядом, и судя по ее лицу, ей здесь не слишком понравилось.

— Что-то не так? — уточнил я, наблюдая за двоюродной сестрой.

— Сразу видно, что ты, Дмитрий, пока еще холост, — с легкой извиняющейся улыбкой заметила та. — Твоему особняку очень не хватает женской руки. Все слишком… функциональное.

— Этот вопрос будет закрыт в январе окончательно и бесповоротно, — ответил я, после чего кивнул прислуге.

Ели мы в полном молчании. Анастасия не спешила заводить разговор до тех пор, пока не подали десерт. Приступая к чак-чаку, княжна осторожно заметила:

— Твою боярышню здесь очень любят, Дмитрий, — произнесла она.

Я приподнял бровь, ожидая продолжения. И когда понял, что сестра слишком увлечена сладостью, произнес:

— Но?

— Никаких «но», — возразила сестра. — У Виктории Львовны все будет отлично, с нашей полной поддержкой, уж поверь, никто не станет строить ей козни. Однако ей, как и тебе, будет некогда заниматься делами своего дома.

— У меня есть управляющий, — заметил я.

— Да, но Василий Васильевич стар, Дмитрий. И мы с сестрами посовещались, кого тебе можно было бы взять вместо него.

Я отодвинул чашку с кофе в сторону.

— Меня он полностью устраивает, к тому же на должность управляющего его назначил сам князь Урала.

— А мы и не предполагаем прогонять такого полезного человека, — чуть быстрее произнесла Анастасия Кирилловна, уловив мое настроение. — Но у нас есть кандидатура, которая устроит тебя, когда Василию Васильевичу потребуется уйти на покой.

— Бабушка об этом знает? — понизив голос, с улыбкой уточнил я.

— Пока нет. Мы решили, что сперва поговорим с тобой, а потом уже обсудим все с княгиней.

Я кивнул.

— Пришлете досье, я его изучу и вынесу решение. Надеюсь, вы ничего не обещали от моего имени?

— Разумеется, нет, — заявила княжна. — Но человек надежный и опытный. Кстати, ты обещал рассказать, как прошел твой визит в Москву.

Кивнув, я сменил тему. Сестру интересовало буквально все, начиная от того, кто мне встречался, во что был одет, о чем и как разговаривал. Так что к исходу обеденного часа я и сам удивился, как много информации в моей голове умещается.

— Ты зря с принцем не помирился, — выдала вердикт Анастасия, когда я закончил свой рассказ.

— Продолжай, — улыбнулся я.

Мне и вправду было интересно, как она видит ситуацию. Я, может быть, немного передавил, поясняя Герберту фон Бисмарку, при каких условиях мы можем вести дела, но все сказанное мной оставалось в рамках созданного в обществе образа.

Кровожадный убийца, которого лучше не злить, не может лебезить перед иностранным наследником, когда собственные сограждане от ужаса трясутся, стоит лишь вызвать мое неудовольствие. Нужно быть последовательным, и уж тем более не пресмыкаться перед принцем чужой страны.

— Смотри, Дмитрий, — словно говорит с неразумным ребенком, произнесла княжна Демидова, — у тебя и так сильная позиция в этой ситуации. Ты ведь не забыл, что визит его высочества связан с переговорами между Римом, Берлином и Москвой? А кроме того, сам Герберт подставился, когда сделал тебе то предложение. Очевидно, что он таким образом прощупывал почву, проверяя тебя на адекватность.

Я вскинул бровь, изображая непонимание, но дочь Кирилла Руслановича не купилась.

— Ты стал пугалом Русского царства, Дмитрий, — сказала она. — И не можешь не знать, что за глаза тебя считают палачом Михаила II. Где бы ни случилась беда, вскоре там появится княжич Романов и зальет кровью все вокруг, не оставив в живых никого.

С этим спорить я не стал. Я к этому, собственно, и стремился, когда выбрал путь вознесения нашей семьи в высшие круги Русского царства. Романовы до моего рождения держались на плаву только благодаря финансам, да и то — наше богатство, по большей части, личная заслуга Алексея Александровича. Он принял род если и не на грани банкротства, то едва сводящим концы с концами уж точно.

Выхода было два: либо верной службой выбить себе привилегии, либо продолжать жить практически изгоями в собственной стране. Понятно, что во втором случае ни о каких разработках и исследованиях речи уже не шло бы, и мне это было невыгодно.

— Так что ничего странного, что принцу требовалось раскачать тебя и посмотреть на реакцию, — продолжила Анастасия Кирилловна. — Не забывай, что у него целая страна за плечами, и он, как будущий кайзер, обязан устанавливать отношения с высшим светом соседних стран. Так что ты просто разыграл перед ним злого княжича, и теперь можешь быть уверен — кроме как бешеным псом его высочество считать тебя не будет.

— Не вижу в этом ничего плохого, — ответил я, пожимая плечами. — У Русского царства, Анастасия, нет ни друзей, ни союзников. Есть временные партнеры, которые при первой же возможности сменят нас на более выгодную партию. Политика — это не брак на всю жизнь, со сменой интересов любой из стран мы окажемся одни. И лучше пусть нас будут бояться, чем считать слабыми. Потому что сильных трогать опасаются, слабых — делят, как Речь Посполитую.

Она явно была несогласна, но спорить не стала.

— В любом случае, скорее всего, принц решит задобрить тебя и пришлет какой-нибудь подарок на вашу помолвку, — сказала она. — На его месте я бы адресовала его не тебе, а Виктории Львовне. Она ведь не имеет репутации жестокого убийцы и прославилась своими разработками.

— И у тебя есть какое-то предложение, как поступить, когда его подарок доставят? — уточнил я с улыбкой.

— Да, разумеется, — кивнула сестра. — Нужно, чтобы ты сам высказал благодарность за этот подарок. Вежливо, со всем почтением к его титулу и положению. Естественно, не роняя своего достоинства. Просто показать, что ты не сумасшедший маньяк.

— Ты сама это придумала? — спросил я.

— Да, — кивнула Анастасия. — Мария Евгеньевна не хотела, чтобы я поднимала эту тему с тобой. Ты наследник нашего рода, и не мне указывать тебе, как вести дела. Но я же понимаю, что ты очень умный человек, и к неглупому совету прислушаешься обязательно.

Я улыбнулся, после чего отпил кофе. Некоторое время за столом стояла тишина.

Было заметно, как княжна напряжена. Она ведь действительно не вправе диктовать мне, что и как делать. Технически я могу выставить ее из дома, и никто меня не упрекнет. Но портить отношения с членом семьи — не дело. Чем крепче будут связывающие нас узы, тем спокойнее будет жить и работать на Урале.

— Хорошо, я тебя услышал. И, Анастасия, — произнес я, глядя в глаза сестре, — я благодарен тебе за то, что ты решилась со мной поделиться своими мыслями. Более того, я бы хотел попросить тебя в будущем всегда высказывать то, что думаешь, если это связано с благополучием нашего княжества.