Описание объекта и переменных, описание действия, контроль… не забыть учесть те самые переменные… триггер… Не-не-не. Стоп. Помимо самого действия, нужно внести кое-что еще… или? Ладно, проверим. Пары иголок мне не жалко. Вроде бы все просто, но, черт возьми, если бы не знания Кирилла, хрен бы я чего сейчас написал. Ну, далек я был в той жизни от этих заморочек. На компе, разве что, какую-нибудь игрушку мог запустить, не больше. А тут… не знаю, то ли Кирилл был гением, то ли это результат его исступленных поисков возможных способов собственного усиления… А может, действительно, это очень просто… но через полтора часа корпения за экраном, я получил вполне устраивающий меня результат. Осталось только его проверить…

Сохранив введенные данные и скомпилировав рунескрипт, я бросил взгляд на часы и, выматерившись, свернул экран браслета. Время-время-время…

Подхватив куртку, я выбежал из дома и, оседлав «рыжего», помчался за покупками… Но, не успел вырулить на просеку, как вынужден был затормозить, заметив впереди какой-то отблеск. Тронув эфир, я прислушался и хмыкнул. Автомобиль, большой, тяжелый. Внутри двое… и кажется, я их знаю.

Откатив Лисенка за угол, образуемый стеной моей «усадьбы», я заглушил движок и, накинув отвод глаз, метнулся на противоположную сторону дорожки. Серая куртка и джинсы, не лучший камуфляж, но с помощью Эфира, это не так уж важно… хотя…

Я сделал в памяти зарубку насчет покупки подходящей одежды и затаился. Рокот двигателя «вездехода» приближался, и уже через минуту я смог разглядеть тяжелые рубленные обводы машины, блистающую хромом решетку радиатора, такой же «кенгурятник» и номер… громовский. Ну конечно, сегодня же Мила должна была прийти на занятие… Но, честно говоря, я не думал, что она появится. Все-таки, сейчас несколько неудачное время… Да и сомневаюсь я, что она сможет нормально заниматься, когда дома готовятся к похоронам ее матери.

Вездеход аккуратно въехал во двор, хлопнули двери, и Мила удивленно покосилась на до сих пор валяющиеся на земле створки ворот. Ну-ну. Это, она еще не видела во что превратилась конюшня…

— Николай, что здесь произошло? — Тихим голосом спросила девушка у водителя. Тот хмыкнул и выудил из кармана пачку сигарет. Удачно. Мои, как раз, закончились… позавчера.

— Гости у меня были… веселые. — Ответил я вместо Николая. Тот дернулся. Рука метнулась к кобуре, но увидев меня, охранник только прошипел что-то невнятное сквозь зубы и попытался вытащить из зажатой в левой руке пачки, сигарету. Вотще. Ни пачки, ни сигареты там не обнаружилось. Я успел раньше.

— С-стрелок, твою дивизию. — Николай явно хотел сказать что-то другое, но покосившись на Милу, сдержался. Почти.

— Вернуть? — Протянул я ему пачку. Но охранник только обреченно махнул рукой.

— Оставь. Тебе их не продадут, значит, все равно стрелять будешь.

— Беспокоишься о репутации фамилии Громовых. — Понимающе кивнул я. — Конечно, просящий сигарету отпрыск боярского рода, это дурной тон. Правильно-правильно.

Я обернулся к серьезной и грустной Миле, отрешенно наблюдающей за нашим разговором, и кивнул.

— Здравствуй.

— Привет. — Тихо ответила девушка. — Ты куда-то собрался? А наше занятие?

— Честно говоря, я не думал, что ты сегодня приедешь. Все-таки… — Я не закончил, но Мила меня прекрасно поняла.

— Я хотела позвонить, но твой браслет не отвечал. А когда обратилась к отцу, он только пожал плечами и сказал, что если я не могу договориться об отмене занятия, то должна на него идти… Вот, я здесь.

— Ясно. — Кивнул я. — У меня действительно случилась неприятность с браслетом. Вот, запиши новый номер… только учти, он левый, так что информацию на него лучше не присылать. Это только для звонков. Ладно?

— Неприятность? — Мила покосилась на створки ворот.

— Да, небольшая неприятность… — Подтвердил я. — Может, пройдем в дом? Разносолов не обещаю, но чай с вареньем и ватрушками точно есть.

— Ты приготовил ватрушки? — Удивленно хлопнула ресницами Мила, на миг вынырнув из своего безразличия.

— Нет, пока руки не дошли. Купил в лавке напротив Алексеевских рядов. Там замечательная выпечка, не хуже чем у вашего Ратмира.

— У нашего. — Поправила меня сестра. В ответ, я только пожал плечами.

— Извини. Но мне надо отвыкать от отождествления себя с Громовыми. — Заметив тень недоумения, мелькнувшую на лице кузины, пояснил я.

— Понятно. — Странным тоном протянула Мила. — И что, даже на похороны ма… Ирины Михайловны не придешь?

— Зачем? Изображать скорбь по усопшей? Это будет лицемерием. Сочувствие? Я выражаю его тебе сейчас. С Алексеем и дядей Федором я уже объяснился. Мне нечего делать на похоронах Ирины Михайловны.

— Наверное, ты прав. — Задумчиво проговорила Мила, и попыталась улыбнуться. — Ты действительно мне сочувствуешь? Это не то лицемерие, о котором ты только что говорил?

— Я всегда думал, что в своем поколении, ты самая умная в роду Громовых. — Я хмыкнул, отворяя дверь в сени. — Не разочаровывай меня, Мила. Ты не единственная, кто потерял мать.

— О… извини. — Надо же, она смутилась… Однако.

— До Алексея это дошло быстрее. — Покачал я головой. И махнул рукой в сторону распахнутой двери. — Заходите, не стойте на пороге.

— А что, заниматься сегодня не будем? — Заглянув в дверной проем, спросила сестра.

— Нет. В таком состоянии тебя к Эфиру на километр подпускать нельзя. — Вздохнул я. — Да и у меня уже есть планы на оставшуюся часть дня, отменять которые, я бы очень не хотел. Идемте в дом.

Николай попытался было отвертеться, но не вышло. Я усадил визитеров за стол, выставил перед ними чашки-сласти, и занялся самоваром. А через каких-то полчаса мы уже вполне мирно беседовали, запивая теплые ватрушки крепким чаем. Даже странно, как-то… В гости, того и гляди один неудавшийся убийца нагрянет, а я, убийца вполне состоявшийся, с другой неудачницей чаи гоняю. Полный сюр…

Впрочем, разговор наш довольно быстро угас. Мила все чаще замыкалась в себе и смотрела невидящим взглядом куда-то за окно, а потом и вовсе замолчала и за столом воцарилась тяжелая тишина. В общем, через час мои гости решили, что пора и честь знать, и свалили в неизвестном направлении. Выпроводив визитеров, я облегченно вздохнул и, глянув на часы, поспешил на выход. В принципе, времени у меня было более чем достаточно, но… кто его знает, как пойдет дело с рунной затеей? Вдруг, что-то засбоит, и мне придется обратиться к старым проверенным способам? Так что, пусть лучше будет запас, тот самый который карман не тянет.

Лисёнок выстрелил песком из-под заднего колеса и, выбравшись на просеку, прибавил ходу. До закрытия магазинов еще часа три, а то и все четыре, но стоит поторопиться. Чем меньше времени я затрачу на покупки, тем больше его у меня останется на работу…

Казалось бы, имея вполне рабочий вариант, к чему я решил выдумывать что-то новое… Но тут есть одно «но». Обычным огнестрелом, тем более, такой «плевалкой», которую я только и способен собрать в условиях ограниченного доступа к нормальному металлу и инструменту, стихийника можно завалить, разве что во сне. Мало того, что любой одаренный в с е г д а чувствует направленное на него негативное или, скорее, агрессивное внимание… ну, за исключением случаев, вроде моего «отвода глаз», да и то не уверен, что этот прием, такая уж панацея. М-да… Так вот, мало этого, каждого одаренного, вне зависимости от его происхождения, первым делом, обучают рефлекторной постановке стихийного кинетического щита, в ответ на конкретное возмущение Эфира, сопровождающее выстрел. Причем, хватит даже такого щита, какой мог бы выставить я сам. Собственно, именно поэтому подельники тетки и орудовали «заряженными» стрелками, а не обычным огнестрелом.

Это правило было введено в «Уложение о выявлении и обучении обладающих Даром» в восьмидесятых годах девятнадцатого века, то есть почти сто пятьдесят лет назад. Тогда, как раз, в моде оказался превентивный отстрел одаренных вероятного противника. Правда, практика эта достаточно быстро сошла на нет, ввиду того, что стихийники разных стран, поняв, к чему идет дело, моментально забыли все межродовые склоки и, скооперировавшись, зачистили затеявших этот отстрел умников, последовательно, в каждой стране. Кстати, ни на Востоке, ни в Азии и Африке, почему-то стрелки не действовали, в отличие от Европы. Почему, уж бог весть. Соответственно, и досталось больше всего именно Европе, по которой стихийники прошлись частым гребнем, причем, кое-где, как, например, во Франции, под ответный удар попали и первые лица государства. Так, на оставшийся вакантным трон, после смерти Наполеона IV, сел Антуан де Бурбон, принц Конде.