Это признание принесло мне еще один неразборчивый взгляд, на этот раз более долгий.

— Почему?

— Потому что у меня есть бюджет, и я не могу тратить его на то, что легко могу сделать сама. Это плохо выглядит или что? — Я сузила глаза и посмотрела на стену более внимательно. — Ты все еще видишь этот чертов красный цвет?

Валик на пару секунд перестал двигаться, но потом продолжил красить. — Нет. Учитывая, что ты покрасила ее сама, все выглядит нормально. Это единственная стена, которую ты будешь красить? — спросил он, его голос стал более жестким.

— Нет. Завтра я приступаю к остальной части этого места. Я собиралась нанести еще один слой зеленой краски и на этом закончить.

Я двинулась вперед, взяла маленькую кисточку и обмакнула ее в ведро с краской, которое стояло на конце стойки. — Я займусь краями — так будет быстрее.

— Нет, — ответил он отрывистым тоном, загораживая меня. — У тебя такой вид, будто ты вот—вот упадешь в обморок. Я сказал, что сделаю это. — Не прикасаясь ко мне, он вырвал кисть из моей руки.

— Ты не знаешь, как я хочу, чтобы это было сделано, — запротестовала я, пытаясь забрать кисть обратно.

— Я думаю, это довольно простой процесс, не согласна? Присядь, прежде чем ты…

— Свалюсь. Я поняла.

Было заманчиво стоять прямо все время, пока он красил мою стену, но он был прав — если я не усажу свою задницу, то готова буду потерять сознание. Поскольку стулья еще не привезли, единственное, на что я могла сесть, — это старый табурет, который я нашла в подсобке и почистила как раз в то утро.

После нескольких минут тишины, когда было слышно только движение на улице и звуки мокрого валика, я не выдержала. — Спасибо за помощь, но мистер Хоут...

Он остановился и обернулся. Даже с валиком в руке он выглядел привлекательно, не то чтобы это было моим делом. Cимпатичный придурок не имел особой привлекательности.

— Джек, — сказал он тихо. — Ты должна называть меня Джеком.

Я вздохнула. — Ты прав. Мне жаль. Это... это все еще кажется странным. Я просто хотела сказать, что не могу остаться в твоей квартире, не сегодня, — быстро добавила я. — Я очень устала, мне нужно домой, в душ, и... сейчас не лучшее время для того, чтобы собирать вещи и перевозить одежду. Дай мне неделю, и я...

— Ты хочешь остаться замужем? — Он небрежно наклонился и обмакнул валик в краску. Я не ответила; в этом не было необходимости — он знал ответ. Он вернулся к покраске и заговорил по направлению к стене. — Хорошо. Мы пойдем в твою квартиру, и я подожду, пока ты возьмешь сумку. Если ты не хочешь, чтобы твой двоюродный брат создал проблемы в будущем, тебе нужно избавиться от квартиры как можно скорее.

Я стиснула зубы. Я знала, что он прав, но это не означало, что мне нравилось то, что он говорил. Я все еще думала, что сообщить ему, что я думаю по этому поводу, было хорошей идеей. — Мне это не нравится.

Это заставило его посмотреть на меня. — Правда? Я так удивлен, услышав это. А я тут развлекаюсь по полной программе.

Мои губы дернулись, но его лицо было нечитаемым — как всегда. Я покачала головой. — Я рада, что смогла предоставить тебе это, и я знаю, что ты прав. Просто... мне нужно сделать миллион дел в ближайшие дни, и упаковывать свои вещи в дополнение ко всему этому... я не уверена, что у меня хватит сил. Так что, поскольку мне будет комфортнее в собственном помещении, как насчет того, чтобы я продолжала платить за аренду, по крайней мере, еще месяц или около того, и ходить туда—сюда, пока я работаю над кофейней, и двигаться медленно...

— Это не сработает. Ты можешь упаковать все, что тебе понадобится на несколько дней, а я пришлю людей к тебе в квартиру, чтобы упаковать твою мебель.

Прислать людей? О чем, черт возьми, он говорил?

— Я... Мебель не моя. Это однокомнатная квартира—студия, очень маленькая. В ней есть только раскладная кровать, маленький диван и журнальный столик, в основном, и все это не мое. Кроме того, мне не нужно, чтобы кто—то упаковывал мои вещи. Я сделаю это сама.

— Хорошо. Тогда после того, как мы заедем к тебе, мы вернемся в мою квартиру. В ближайшие несколько дней ты привезешь остальные вещи.

Вот так, у меня закончились оправдания, поэтому я закрыла рот и дала себе разрешение дуться в тишине несколько минут. Это продолжалось до тех пор, пока он не взял маленькую кисточку и не начал закрашивать края.

— Я не знаю, как это делается, — тихо заявил Джек с легким оттенком гнева в голосе.

Мой локоть лежал на стойке, и я положила голову на ладонь, когда он заговорил. Я открыла глаза, чтобы оценить его прогресс.

— Отсюда все выглядит хорошо. Опять же, тебе не обязательно это делать, но спасибо.

Его движения кистью на секунду замедлились, но он не остановился. — Я не говорю о покраске. Я говорю о том, что не знаю, как это делается с тобой. Я не знаю, как быть женатым.

Я уставилась на его затылок, моргая и пытаясь убедиться, что правильно его расслышала

. Я не торопилась, пытаясь придумать, как ответить. — Я тоже никогда не выходила замуж за незнакомца, так что, думаю, мы на одном уровне. Я надеюсь, что мы сможем разобраться во всем вместе. Могу ли я предложить одну вещь? Мне кажется, это облегчит нам жизнь.

— Могу я тебя остановить? — спросил он, оглядываясь на меня через плечо.

Он имел в виду, что я слишком много болтаю? — Ты должен попробовать и убедиться сам, но я уверена, что ты не сможешь, поэтому я просто поделюсь с тобой. Ты не очень разговорчив, и это нормально. Если бы я попыталась, я могла бы говорить достаточно за нас обоих, но даже если мы не будем все время на виду друг у друга, нам придется найти способ... общаться, я думаю. Думаю, я не ошибусь, если скажу, что ты кажешься немногословным парнем.

Он повернулся, чтобы посмотреть на меня, приподняв бровь, и я слабо улыбнулась и пожала плечами, прежде чем продолжить.

— Будет трудно привыкнуть друг к другу. Вся эта ситуация неловкая и новая. К тому же, жить с тобой будет... честно говоря, немного странно для меня, не говоря уже о том, что тебе тоже придется жить с незнакомцем в своей квартире. Я постараюсь держаться подальше от тебя, насколько смогу. В любом случае, я буду проводить здесь большую часть времени, так что, думаю, ты едва ли заметишь мое присутствие. И мы помогаем друг другу, верно? Ты получаешь собственность и время от времени фальшивую жену, а я — два года в этом удивительном месте. Обещаю, я выполню свою часть.

Его глаза встретились с моими, и он слегка кивнул.

— Несмотря на то, что ты видел сегодня вечером, со мной довольно легко ужиться, — продолжала я, пока он сосредоточенно макал кисть в краску. — Ты даже не заметишь, что я в твоем доме. Я буду там, где тебе нужно, когда я тебе понадоблюсь, но кроме этого, я буду держаться от тебя подальше.

— Это не то, о чем я беспокоюсь.

Мне было очень трудно держать глаза открытыми. — Тогда о чем ты беспокоишься?

Вместо того, чтобы объяснять дальше, он покачал головой и повернулся обратно к почти готовой стене. — Почти все готово. Если больше нечего делать, нам пора уходить.

— Есть миллион дел, но я не думаю, что у меня хватит сил даже пальцем пошевелить, не говоря уже о том, чтобы что—то сделать. Я заберу свои вещи, и тогда мы сможем уйти.

— Твое кольцо, — сказал он, когда я поднялась, повернувшись к нему спиной. — Ты его не носишь.

— Я... — Я коснулась пальцем того места, где должно было быть кольцо. — Я оставила его дома, потому что я здесь работаю. Я не хотела его потерять или повредить со всей работой, которую тут нужно выполнить.

— Я бы предпочел, чтобы ты носила его с этого момента.

Он не обернулся и не посмотрел на меня, но я заметила, что кольцо, которое я ему купила, было на его пальце.

— Конечно, — тихо пробормотала я, прежде чем отправиться на кухню за своими вещами.

Количество раз, когда Джек Хоторн улыбнулся: ни разу.