Это были не настоящие катакомбы, а один из новых ходов, проделанных совсем недавно, поэтому света здесь совсем не было, приходилось идти наощупь. Но Армандо хорошо знал дорогу, ступал уверенно и ни разу не споткнулся и не ударился обо что-то. Он протягивал Ирр руку, но прикасаться к миму не хотелось, пока хватало его запаха и звука шагов.

Направление он выдерживал верно, в той стороне в самом деле располагалось министерство, а на все остальное Ирр повлиять не могла, только прислушивалась к происходящему. Еще здесь было слишком тесно для массивной гончей, и пришлось оставить человеческий облик, более компактный, но и более уязвимый.

Они прошли чуть больше мили, когда ее нога запуталась в подобии силков, а Армандо внезапно прыгнул вперед. Ирр попыталась схватить его, но рука цапнула только воздух, лодыжку тут же обожгло, как кипятком, а ее саму дернуло назад: длина удерживающей веревки оказалась небольшой, но конец найти никак не получалось, как и разорвать то, что пропитали раствором серебра и растолченных костей чужих.

— Освободи меня! — рявкнула Ирр, но Армандо с хрюканьем расхохотался и сел на пол вне ее досягаемости.

— Пока у тебя нет магии, нет и власти надо мной. Знаешь, которая ты по счету королева у Братства? Уж поверь, мы научились обращаться с вами, так что можешь не дергаться.

— Пока у меня нет магии, я бесполезна, идиот. А как только ее вернут — тебе будет худо.

— А, не загадывай, — он с хрустом потянулся, затем почесал нос, похрюкивая в процессе. — Говорю же, научились обращаться с королевами, знаем к вам подход.

В последнем воспоминании Хавьера дверь его кабинета влетела внутрь, снесенная стеной огня. Звук взрыва пришел позже, словно бы не успевал за пламенем и разрушениями. Сбежать от такого нереально, разве что попытаться спастись.

Хавьер успел только дёрнуть за пиджак секретаря и утянуть его с собой на пол, в надежде, что массивный стол хотя бы немного защитит их.

Когда же очнулся, то не смог пошевелиться, придавленный остатками этого стола и, кажется потолочной балки. Уши заложило, а лёгкие разрывало от поднявшейся пыли. Собственно, кашель и помог ему прийти в чувство, правда, ненадолго. Во второй раз Хавьер разглядел свою руку, лежавшую прямо перед лицом. Пошевелить ей не вышло, но боль пронзила до кончиков пальцев, значит был шанс, что лежит она не отдельно от прочего тела.

— Свогор Сото, свогор! — зашептали рядом, а когда Хавьер перевел взгляд, то увидел секретаря, свернувшегося под второй половиной стола, точно те самые циркачки, которые складываются будто сделаны из каучука. — Матушка говорила мне, держись поближе к свогору Сото, он необыкновенный человек, с ним не пропадешь. А я, свогор Сото, никогда до конца ей не верил. Все думал, чего ж в вас необыкновенного, кроме денег и жены-красотки, а вот не угадал! Спасибо вам, свогор Сото, только не шевелитесь по имя Отца-Защитника…

Его слова доносились будто издалека, Хавьер и понимал их через одно, по губам читать и то было проще. Но определенно стало светлее, будто кто-то уже разобрал часть завалов.

— ...такие-то дела, свогор Сото…

— Энрике, замолчи! — строже, чем собирался, рявкнул Хавьер и только тогда заметил, что ближайший к нему обломок стены движется. Чья-то громадная мохнатая лапа подцепила его и легко отбросила в сторону. После в дыру протиснулась стройная женщина в полицейской форме, присвистнула, отбросила потолочную балку, и вытащила Хавьера, точно тот был тряпичной куклой.

Ноги задрожали, а рука вспыхнула болью, но в остальном он чувствовал себя вполне сносно, значит, скорее всего, не умрет в ближайшие минуты.

— Там ещё мой секретарь…

Но пока говорил, Энрике уже сам выбрался из укрытия и бодро, пусть и на четвереньках, семенил к дыре. Через которую тут же заглянули две обезьяньи морды и любопытная девичья головка с лисьими ушами. Энрике застыл на мгновение, затем громко и с чувством поблагодарил их всех за спасение его и "свогора Сото", после пролез в дыру и скрылся из виду.

— Надо уходить, — женщина подставила плечо, после без всякого стеснения поволокла вперёд. — Здание того и гляди рухнет, а ты должен найти и спасти королеву.

Ее лицо, как и прическа, казались знакомыми, но Хавьер никак не мог вспомнить, откуда. Что-то связанное со службой, и произошло оно не так давно. Но женщина была права: вначале нужно выбраться из разрушенного здания и по возможности спасти еще кого-то.

Похожие на обезьян теры и “лисичка” отпрянули от дыры в последний момент, но и тогда не сводили глаз с Хавьера. А стоило выбраться на открытое место, как он заметил еще добрую сотню теров и вержей, точно вернулся в то время, когда Ирр лежала в больнице.

— Что с ней?

— Мы не знаем, — женщина довела его до только ей заметной черты и позволила прислониться к фонарному столбу. — Королева волновалась о тебе, и ее тревога передалась нам, как и желание спасти. А после нашу связь махом оборвали. Мы все беспокоимся и надеемся на тебя. У ньольских вержей никогда не было своей королевы, страшно терять ее, когда только обрели.

— Ирр моя жена, я люблю ее и сделаю все, чтобы найти.

И убить тех, кто посмел поднять на нее руку. Живущие в его голове степенный дон и честный следователь разом стихли, оставив вместо себя дикого зверя, жаждущего крови. Похитили Ирр! Безобидную девушку, которая тратила столько времени на помощь другим. И чтобы прикрыть свои деяния, они не постеснялись уничтожить здание министерства и убить стольких людей… Как только прошли мимо охраны?

Со стороны входа здание выглядело более целым, значит, взрывали рядом с его кабинетом.

— Энрике! — Хавьер обернулся к секретарю, который все твердил о “свогоре Сото”, мало заботясь, слушают его или нет. — В приемной кто-то был, когда ты заходил ко мне?

— Женщина. Красивая женщина. Она была записана на пять, но опоздала, потом услышала где-то, что вы вернулись на работу и очень просила ее принять. Верхние пуговицы расстегнула на платье, облизывала губы, дышала тяжело. Я все смотрел и думал, какой же молодец свогор Сото, и жена, и любовница…

— Как ее звали?

— Вера Кармона, — выдавил он и снова обернулся к “лисичке”.

Хавьер прошептал несколько слов обращения к Отцу-Защитнику и Деве Благостной, чтобы обеспечили бывшей подруге достойное ее деяний посмертие, и сделал себе заметку купить Энрике ящик выпивки покрепче. Потому что своим занудством и дотошностью в оформлении документов тот спас Хавьеру жизнь.

— Любовница? — с легкой угрозой спросила женщина, и ее лицо наконец-то всплыло в памяти. Правда, в тот раз оно было наполовину скрыто намордником.

— Нет, давняя знакомая, наши дороги давно разошлись. А вы — Мег? Невеста свогора Браво?

— Жена, — она смутилась и отступила. — Пример Ирр оказался заразительным.

— Она обрадуется. Что вы знаете о том, где исчезла королева?

— Далеко от любого из нас, если бы кто-то видел или слышал, как нападают на королеву, в стороне бы не остался.

— Это точно, — поддержала ее “лисичка”. — Королева стала первой, кому оказались небезразличны потерянные и отверженные. Она все для нас.

— Для тех из нас, у кого хватает мозгов для этого, — пояснила Мег. — Остальные на тебя не нападут, потому что помнят о привязанности королевы, но и помогать не станут.

Ловушку готовили заранее, об этом Ирр догадалась по скорости, с которой ее нашли другие члены Братства. И от мысли, что ради ее поимки они взорвали министерство, хотелось реветь в голос. Сколько там людей? Десятки! А случайные прохожие? И Харви…

Но плакать Ирр себе запретила. Не хватало еще, чтобы доны заметили ее слабость.

Лица они прятали под капюшонами и масками, но это не могло скрыть их происхождение, осанку, манеры. И глупость. Пусть сейчас ее закрыли в камере за толстой серебряной решеткой, защелкнули на шее ошейник с шипами, который разорвет артерии при попытке Ирр сменить облик, не дали ни единого глотка воды, но рано или поздно им понадобится сила королевы, вместе с которой придет и ее гнев.