— Тишина! Замрите!..
Наступившая тишина была недолгой…
— Укха-дух-ху! — раздавшийся сверху шипящий голос мог исходить от кого угодно, но только не от человека. Десятки тамплиеров подняли головы вверх лишь для того, чтобы увидеть, как буквально в это же мгновение на палубу шнеккера спикировали два огромных крылатых существа. Одно из них было с клыкастой головой львицы, а другое — с оскаленной длинными острыми зубами головой гигантской крысы. — Аз-за-ард!
«Демоны! Значит, прав был капеллан Морис Градом, предупреждавший нас об их появлении!.. Храни нас Господи и избавь от козней дьявольских и духа нечистого! Приумножь веру и силу нашу! Не оставь нас наедине с Дьяволом!..» — всё, что Бернар де Торнье успел сделать — это упасть на доски палубы и откатиться по ним под защиту борта — мгновением позже демоны пронеслись над кораблём, ударами когтей и увенчанных костяными шипами хвостов калеча менее расторопных воинов. Несколько арбалетчиков, стоявших в средней части корабля и не успевших упасть или пригнуться, подброшенные в воздух силой удара, упали на палубу и остались неподвижно лежать на ней, в растекающихся лужах собственной крови. Один из латников, помогавший старшему кормчему наладить новое рулевое весло, был подхвачен страшными лапами крылатого льва и взмыл вместе с демоном вверх, намного выше мачты и уже оттуда полетел вниз, упав на берег и оставшись лежать на нём с неестественно вывернутыми конечностями. В том, что он больше никогда не встанет в строй, можно было уже не сомневаться…
Никто не ожидал нападения ночью, когда окружающая темнота так же мешает атакующим, как и обороняющимся. Тем более: кто мог напасть на идущие по стремнине три шнеккера, добраться до которых с берега, даже используя лодки, не так уж и просто?.. Поэтому не было ничего удивительного в том, что в первые минуты после поднятия тревоги, тамплиерам нечем было ответить двум, кружившимся над ними дьявольским отродьям. Арбалетчики к стрельбе готовы ещё не были — болты к их арбалетам, тщательно укутанные в холсты от речной сырости, ещё не были расчехлены, равно как никто из латников не успел достать сложенные и укрытые холстом пехотные копья.
Демоны, продолжая издавать леденящие кровь звуки, часто сливающиеся в слова «Укхадухху» и «Азард», кружили над уткнувшимся в берег шнеккером, готовясь вновь всей своей мощью обрушиться на его залитую кровью палубу. Мёртвые тела убитых ими арбалетчиков, казалось, разжигали их агрессивность и не оставляли сомнений в том, что новая атака на обездвиженный корабль последует в любую минуту. Крылья демонов с силой толкали воздух, то подбрасывая их длинные тела с мощными змеиными хвостами в высоту, сразу на несколько туазов, то разворачивая их влево или вправо, не давая тамплиерам предугадать постоянно меняющиеся направление и высоту их полёта.
Крылатые твари пытались зайти на корабль то со стороны берега, то приближаясь к нему с кормы, но удобных целей для их чудовищных когтей теперь почти не было: тамплиеры, кто как мог, постарались найти себе укрытие. Большинство же из них, шепча защитные молитвы, решительно обнажила мечи, готовясь подороже отдать свои жизни…
— Храни нас, Господи! Что это за исчадие Ада кружит над нашими кораблями?! Клянусь пресвятой Девой Марией — это не творение божье, а злобное порождение Сатаны! — Робер де Ридфор укрылся под площадкой форкастля. Вместе с ним, под дощатым настилом башенки для арбалетчиков, теснилось ещё несколько человек. Двоих из них — сержантов-конвентов он хорошо знал. Это были: Тома Форе, уже давно знакомый ему по обороне острова Руад и Эмбер Гуатье — опытный, закалённый в боях воин, ассистент знаменосца, хорошо известный в парижском командорстве, как мастер короткого пехотного копья. Трое остальных были латниками из отряда Жака Мотье, и брат-рыцарь не был уверен в том, что он запомнил их имена.
Все шесть человек, включая его самого, были вооружены мечами и боевыми ножами. Щитов, оставшихся укреплёнными вдоль бортов — ни у кого из них не оказалось, и это было весьма плохо.
Хуже отсутствия щитов, которые, как казалось — сейчас им были бы особенно кстати, было то, что враг угрожал тамплиерам не спереди, не сзади, не слева и не справа. Он даже не нападал на них снизу — как это было, когда Робер де Ридфор, стоя на крепостной стене, отбивался от карабкавшихся по штурмовым лестницам яростных мамлюков.
В этот раз враг обрушился на воинов Храма сверху, и из-за этого они в считанные мгновения уже потеряли несколько своих братьев — невосполнимые потери, учитывая то, что их отряд до самого конца их полной опасностей миссии не мог рассчитывать на какую-либо помощь…
— Что нам делать, брат-рыцарь? — сержант Гуатье придвинулся ближе к де Ридфору и выглянул из-под настила. — Эти твари летают не так высоко, чтобы их нельзя было достать. Эх! Были бы у нас здесь арбалеты… — можно было бы попробовать: чего стоят эти дьявольские птички. Они не бесплотны, как духи, тела у них есть, а значит — в этих телах можно сделать дырку и не одну! Я не думаю, что с парой — тройкой тяжёлых болтов в боку, они будут и дальше испытывать свою судьбу!
— Так нет же у нас арбалетов, брат Эмбер — что о них сейчас говорить?! — это был спокойный голос сержанта Форе, стоявшего позади рыцаря с вынутым из ножен мечом в руках. — Однако не всё так плохо, как может показаться. В любом случае, брат-рыцарь: даже несмотря на их размеры, если они нас снова атакуют, то не смогут одновременно напасть на более чем двух-трёх воинов. Так что, если мы будем прикрывать друг друга, то даже это им будет сделать не так-то и просто.
Робер де Ридфор обвёл взглядом забрызганную кровью палубу шнеккера. Она почти опустела — все, находящиеся на корабле тамплиеры попытались найти себе хоть какие-то убежища от летающей над их головами смерти.
Шнеккер, построенный по скандинавскому образцу — довольно небольшое и просто устроенное судно. На нём нет нижней палубы или трюма, куда можно было бы спуститься. Оно однопалубное, с небольшим, приподнятым на пару локтей кормовым настилом и помимо возвышающейся в носу башни для арбалетчиков — форкастля — спрятаться от напавшего сверху противника здесь особо и негде.
Правда — оставался ещё парусиновый навес и укрытые бычьими шкурами грузы, но забираться под них, естественно, ни один уважающий себя воин не стал. Те, кому негде было укрыться, припав на одно колено, расположились вдоль бортов, по несколько человек, один подле другого — укрывшись за щитами и имея за своей спиной крепкий надёжный борт, они никак не выглядели беззащитными — вверх, в сторону проносившихся над ними крылатых демонов, были направлены острия их мечей, фальшионов и копий.
Между тем оба, беспрерывно издающие свои клокочущие глухие возгласы, исчадия преисподней, равномерно взмахивая гигантскими крыльями, упорно кружили над беспомощно замершим у берега головным шнеккером. Их круги были широкими, они то удалялись в сторону левого берега, то возвращались к реке, каждый раз меняя высоту своего полёта — беря то выше, то ниже, всего в десятке туазов пролетая над верхушкой его мачты.
Головы мерзких тварей, казалось, жили своей собственной, отдельной жизнью, постоянно поворачиваясь на мощных, покрытых перьями шеях из стороны в сторону. Их хорошо видимые в темноте, наполненные красным огнём глаза буравили палубу шнеккера, выбирая следующую доступную для нападения цель…
— Чего, интересно, они выжидают? По мне так быстрей бы уж всё началось! — Тома Форе осторожно высунул голову из-под площадки форкастля и постарался окинуть глазами горизонт. — Может, они не одни и ждут кого-то ещё из своей дьявольской команды?..
— Не приведи такое Господь!.. — Робер де Ридфор невесело усмехнулся и дружески положил руку на плечо Форе. — Я, брат-сержант, не раз сражался с сарацинами, а бесстрашных свирепых мамлюков вообще одно время считал за слуг Сатаны — всякое бывало. Но до этой ночи с реальными созданиями преисподней ещё не сталкивался и не бился… когда-то надо начинать — в этом я с тобой согласен, но для начала нам хоть бы справиться с этой адской парочкой!
